Росомаха
Шрифт:
Он понимал, что далеко не проедет, но готов был выиграть этим даже секунды. Бампер с треском сломал пару мелких деревьев, подмял под себя один кустарник, другой, третий, и все-таки через сотню метров машина встала, застряв между деревьями, которые были ей не по силам.
Стефан выскочил наружу. Заглушил двигатель, подхватил ружье и на ходу заглянул в карту, начерченную доктором Левиным.
И побежал. Сразу. Не раздумывая. Побежал, хотя был риск подвернуть ногу или поранить глаза о ветви деревьев. Он слишком хорошо помнил, как быстро явилась Старуха
Он бежал, стараясь держать дыхание ровным, стараясь сосредоточиться на земле под ногами и на том, чтобы достичь оврага. Да, овраг — это было самое важное на первом этапе. Лишь с помощью оврага он найдет нужную поляну.
И все же Стефан не смог избавиться от тех мыслей, которые сейчас вряд ли являлись помощниками. Его беспокоил муравейник. Пристанище для паучков, как назвал его Иван.
К сожалению, Иван почти ничего не рассказал про «кучу в яме». И кто знает, не скажется ли это на благоприятном исходе дела? Что если Иван рассказал не все, что необходимо? Просто не успел? Ведь даже Левин не смог бы утверждать с абсолютной уверенностью, что Иван, находясь в трансе, ни в чем не ошибся.
Все рассказанное загипнотизированным было настолько ошеломляющим, что лишь сейчас, спустя почти полчаса, Стефан почувствовал вполне естественные сомнения. И в первую очередь сомнения в том, что Росомаха передала такие знания Ивану в считанные секунды.
Стефан был готов поверить в саму сущность какого-то Особенного Животного, в конце концов, он лично наблюдал такое необъяснимое создание, как Старуха, и не зря же она держала в клетке Росомаху. Фактов, что в поселке происходило нечто странное, было более чем достаточно. Но Стефан никак не мог осознать, каким образом с человеком контактировало животное, сообщив при этом такую потрясающую и глобальную картину Мироздания?
Впереди показался долгожданный овраг, и лишь теперь сомнения Стефана отошли на задний план. Нужно было действовать.
Он приостановился, быстро заглянул в план и сунул его во внутренний карман. Теперь план уже не понадобится. Стефан понял, что находится близко от нужного места. Чуть левее поляны. Он быстро спустился на дно оврага и пошел вправо.
Где-то в глубине души он ждал, что на него тоже нахлынут противоречивые чувства, которые испытывал когда-то Иван, преодолевая этот овраг. Страх, неуверенность или желание развернуться и уйти прочь.
Этого не случилось.
Стефан заметил мрачный густой ельник и понял, что пришел к цели.
Он проверил ружье, взвел курок и осторожно поднялся по склону на противоположную сторону. Земля уже давно подсохла, и в отличие от Ивана Стефан не рисковал поскользнуться. Между лапами елей мелькнул просвет. Не колеблясь, не тратя время на предосторожность, Стефан шагнул вперед, раздвигая колючие ветви ружьем и руками.
Прежде чем он увидел клетку, он услышал какие-то звуки.
Как оказалось, это пищали крысы.
Росомаха лежала, свернувшись калачиком. В этом положении Она лучше задерживала оставшиеся крохи жизненной энергии. Энергии, которая медленно, но неумолимо покидала Ее тело.
Она чувствовала, как сопротивляется Природа, но никаких изменений не происходило.
Росомаха чувствовала, как негодующе вздрагивает земля, как местами разрежается воздух, как сохнут листья на деревьях поблизости от поляны. Она чувствовала, как подгнивают корни елей, как расползаются насекомые, как улетают прочь птицы.
Она все это чувствовала, но ничего не могла изменить: КЕХА была сильнее. Система, которую она создала с помощью крыс, казалось, могла функционировать до рокового конца.
Жизнь покидала Росомаху. Когда жизнь прервется, все кругом нарушится. И в первую очередь погибнет этот лес. Этот лес станет первой жертвой. Росомахе хотелось плакать, но даже на это у нее уже не оставалось сил. Надежда таяла с каждой уходящей секундой.
И когда в другой половине клетки засуетились крысы, Росомаха не сразу подняла голову, чтобы прощупать их ауры.
Крысы начинали суетиться, когда на горизонте начинал маячить Голод. Однако на этот раз в их беспокойстве было что-то еще. Более того, беспокойство начинало переходить в страх. Это было странным, ведь страх Голода давно покинул этих разжиревших тварей — КЕХА исправно кормила их, и крысы отвыкли беспокоиться по этому поводу.
Значит, страх не имел отношения к происходящему. Тогда в чем причина?
Росомаха приподняла голову и, хотя испытывала боль из-за усилий, Она какое-то время изучала поведение крыс. Росомаха по-прежнему не могла проникнуть в их подсознание, словно крысы вообще никак не были связаны со Всем Сущим, но за дни плена Она кое-чему научилась.
Крысы осязали некую опасность. И, если для них где-то была опасность, это предвещало нечто противоположное для самой Росомахи. Единственным общим врагом для крыс и Росомахи была КЕХА. Но КЕХА вряд ли возвращалась, чтобы прикончить крыс — они еще были ей нужны, пока жива Росомаха.
Что же происходило?
Внезапно крысы начали пищать, и в этот момент Росомаха почувствовала… человека! К поляне приближался человек. Вооруженный человек. Именно это вынудило крыс беспокоиться.
У Росомахи затеплилась надежда. Она привстала и поняла, что ей не хватит сил послать человеку хоть какой-то сигнал, пока Она не увидит его глаза. Но выйдет ли этот человек на поляну? Не пройдет ли мимо? Ведь это мог быть простой охотник или тот, кто потерял ребенка и теперь бродит в тщетных поисках.
Но даже будь это человек, который знает о поляне и стремится сюда, это не означало, что Росомаха уже на свободе. Сюда уже дважды приходили люди, и каждому из них Росомаха передала нужное знание. Но люди почти не пользуются подсознанием, и этот человек, идущий сюда, тоже может не понять ее, не понять, что именно нужно сделать. А времени так мало!
Если ему даже не помешает КЕХА, он рискует не успеть.
Ветви елей в дальнем конце поляны зашевелились, и крысы заметались по клетке. Их писк усилился, и в нем стало больше страха.