Россия 2015. Эпидемия
Шрифт:
– И что же? С этим ничего нельзя поделать? – ужаснулся Анатолий Львович.
– Ну почему же. Можно. Но для этого нужны новые люди, новая традиция. А раз новая традиция, значит – новое государство. – Андрей поскреб пятерней затылок с таким видом, как будто он сам удивился собственным словам. – Эк, я куда замахнулся…
– Да Бог с ним, с государством. Новых людей откуда будете брать?
– Нет, не Бог с ним. Понимаете, наше офицерство и генералитет – закрытая каста. А в кастовой системе закон естественного отбора не действует. Побеждает не лучший, а свой. А государство само построено по принципу касты. Так что разбирать себя собственными руками оно по определению не может.
– Ну, хорошо, хорошо, – заторопился Анатолий Львович, – предположим, чисто теоретически, с государством вопрос как-то решился. Где новых людей для армии брать будете?
– Как
– Ну вот. Всегда так. Что еще могут выдумать военные, кроме как студентам лбы забрить. – Свирский негодующе всплеснул руками.
– Нет-нет. Вы меня не так поняли. Все несколько сложнее и в то же время проще. Парень хочет стать офицером. Но для этого ему сначала надо поступить в университет. Только сдав вступительные экзамены, он идет в военкомат и подписывает контракт. А государство должно обеспечить этому парню возможность учиться бесплатно. Хотя почему только парню? И девчонке тоже. Я, вообще, считаю, что женщин надо активнее привлекать в армию, на любые должности: от рядового до маршала. Хуже от этого наша армия уж точно не станет.
– У-гм, – скептически хмыкнул Анатолий Львович, – женщина-офицер? Признаться, странно слышать подобные вещи от профессионального военного. По крайней мере, в моей голове такое как-то не укладывается.
– А что? – вдохновенно продолжал майор. – В армии полно работы, которую могли бы делать женщины. Ведь женщины в целом честнее, порядочнее, добросовестнее и аккуратнее мужчин. К тому же они, как правило, непьющие. Так что, где-нибудь перед экраном радара или дисплеем компьютера предпочтительнее иметь женщину. А тыловые, а финансовые службы, а прокуратура, суды? В военкоматах мужикам вообще делать нечего. А складское хозяйство, которое оккупировали так называемые прапорщики? Это ж надо придумать такое, – Андрей сокрушенно покрутил головой, – прапорщик… В царской армии прапорщик – это молодой, восторженный юноша, только что получивший первый офицерский чин. А у нас прапорщик – это толстый, краснорожий ловчила, заведующий каким-нибудь складом… Да… О женщинах. В принципе они могут делать в армии любую работу, кроме той, которая требует грубой физической силы. Хотя… Несколько лет назад я видел фильм об израильской армии. Так там молоденькие девчонки служат в танковых войсках наравне с мужиками. И тяжелые траки таскают, и кувалдами машут.
– Ну, знаете, это уже излишество, – возмутился Свирский.
– Ну да, – согласился майор. – Что нам Израиль? Что у нас своих примеров мало? А «ночные ведьмы» Марины Расковой, которые наводили ужас на немцев, а Марина Попович, ас из асов? А? Не-ет. Нельзя перекрывать женщинам дорогу в армию. Ведь что ни говори, нормальная армия в нормальной стране – это чертовски привлекательная штука. Тут тебе и стабильное, высокое жалованье, и полная социальная защищенность во время службы, и высокая пенсия после увольнения. А для таких, как я, жителей медвежьих углов, армия – это чуть ли не единственный шанс вырваться в большой мир.
– Давайте все же мы вернемся к нашим абитуриентам, – предложил Свирский. – Как вы намерены с ними в дальнейшем поступать?
– Суть вопроса в том, что человек, желающий стать офицером, должен сначала получить университетское образование, причем бесплатно. Как, по-вашему, возможно такое? – спросил майор.
– Ну почему же нет? Конечно, возможно. Просто государство должно заставить вузы выделить определенный процент бесплатных мест для таких студентов. Например, 20 или 30%. Технически это несложно. Хочешь получить государственную лицензию, будь добр – выполни это условие.
– Таким образом, мы начнем формирование нового офицерского корпуса для новой армии, в которой будут служить офицеры с настоящим университетским образованием. Это будет качественно иной уровень.
– Но у министра обороны есть целая сеть собственных высших военных учебных заведений. Не понимаю, зачем же огород городить? – недоуменно спросил Анатолий Львович.
– Ну, какое там высшее образование… Там и военному ремеслу толком научить не могут. Да и система отбора там, мягко говоря, хромает, – уверенно сказал майор. – Так называемые военные институты надо ликвидировать, точно так же, как и военные кафедры в гражданских вузах. Ну скажите, зачем нам специальные институты военных журналистов, переводчиков, юристов, финансистов, психологов? Конечно, их надо закрывать. А вместо существующей системы возродить военные училища со сроком обучения один, два года, которые существовали пятьдесят-шестьдесят лет назад. Набирать туда людей с профильным высшим гражданским образованием. И учить их исключительно военному делу. Причем в интенсивном темпе. Для авиации, флота, ракетных войск – обучение два года. Для остальных родов войск – год. Это позволит сократить тысячи и тысячи офицерских должностей.
– Вы полагаете, это сделает армию более дешевой? – спросил Свирский.
– Это сделает ее более интеллектуальной, более эффективной и в то же время более человечной, – ответил Веретенников, – хотя об экономии тоже нельзя забывать. Видите ли, Анатолий Львович, армия – это ведь тоже бюрократическая структура. И как любая бюрократическая структура она стремится к самовоспроизводству. Поэтому, как в любой бюрократической структуре, которая в течение многих десятилетий не подвергалась коренной реорганизации, в нашей армии накопилась целая куча должностей, ставок и даже целых служб, существование которых обусловлено отнюдь не интересами дела. Свою лепту сюда вносит и идиотская система оплаты труда. Ведь у нас как? Хочешь повышения зарплаты, значит, надо получить сначала новую должность, новое звание. Как говорится, офицер должен расти. Существуют так называемые сроки выслуги. Лейтенантом можешь быть три года, капитаном – четыре и т. д. Не получил в эти сроки следующее звание, на тебя уже косятся, неперспективный, мол. Но не могут все лейтенанты стать генералами, не могут по определению. Потому что на сто лейтенантов нужен только один генерал. Вот система и начинает выкручиваться, изгаляться, чтобы соблюсти ею же самой придуманные правила игры. Придумываются новые должности, раздуваются штаты, создаются целые новые службы и т. д. Никому не нужные замы, замы замов и старшие помощники младших дворников. Вот сейчас еще и попов на армию повесили.
– И вы, конечно же, знаете, что со всем этим безобразием надо делать, – ехидно заметил профессор.
– Ведь в жизни как бывает, – продолжал майор, не реагируя на его подначку, – служит парень командиром роты. Отличный командир, отличная рота. А поставь его командиром батальона, он не справляется. Значит, неперспективный, пора увольнять. Да вам такая ситуация наверняка тоже знакома. Отличный ученый становится посредственным завлабом и уж совсем отвратительным директором института. Знакомо? Знакомо, – сам себе ответил Андрей. – Но его же за это никто из науки не выбрасывает. А в армии такое сплошь и рядом.
Он поднялся на ноги, отодвинул ветку, оглядел перекресток и, убедившись, что гаишники на месте и уезжать никуда не собираются, снова сел на траву и продолжал:
– Перво-наперво надо изменить порочную систему денежного довольствия. Платить надо не за должности и звания, а за выслугу лет. Положим, базовая зарплата солдата первого года службы – 300 долларов, сержанта – 400, офицера – 500. Каждый год службы добавляет к зарплате, ну скажем, 3 – 5%. Это будет стимулировать людей служить добросовестно и как можно дольше. А то, что же это у нас получается? Военные пенсионеры и в 50, и в 40, и даже в 35 лет. Мужик в расцвете лет, полон сил и энергии, а его – на пенсию. Я бы установил новые возрастные пределы: солдатам – до 38 лет, сержантам и младшим офицерам – до 55, старшим офицерам – до шестидесяти лет, генералам – до шестидесяти пяти. О генералах, вообще, разговор особый. В предвоенном СССР на семимиллионную армию было меньше тысячи генералов, а сейчас на наш несчастный миллион – раза в три больше. Это безобразие надо, конечно, безжалостно сокращать. Точно так же необходимо ликвидировать комиссаров, пардон, воспитателей, как их нынче кличут. И вообще, необходимо перетряхнуть все штатное расписание, избавиться от ненужных для дела должностей и структур. С генералами связан еще один интересный момент. Вот смотрите. Реальных офицерских званий от лейтенанта до полковника – шесть и генеральских – тоже шесть. Не считая генералиссимуса. Абсурд какой-то получается. Оставить только одно– и двухзвездочных генералов и маршала. Причем маршал должен быть один. Незачем их плодить.
– Андрей Сергеевич, так вы, я вижу, предполагаете нанимать солдат все-таки по контракту, – уточнил Свирский, – то есть вы предлагаете строить армию по принципу наемничества. Так?
– Я предпочитаю другой термин – принцип добровольности. Профессиональными солдатами люди становятся добровольно. А что же тут странного, что за свою работу человек получает зарплату. Значит, если офицер получает зарплату, то это нормально, а если рядовой, то это уже наемничество. Чепуха это. Вредная игра в слова. Любой парень или девушка, достигшие двадцати лет, имеют право заключить контракт с Министерством обороны при посредничестве военкоматов.