Россия будущего: Альтушка по талону каждому гражданину
Шрифт:
— Активность и быстрота реакций не есть соображение в нетипичных условиях и при этом наш подопытный невероятен, — затараторил доктор. — Я сам не понимаю. Он принимает решения на лету, даже сейчас анализирует и уже, кажется, судя по активности мозга, у него есть идея.
— Слышь, говно мелкое, — вытащила опять мой кляп Тамара. — Ты че там придумал?
— Ты мне работу предложишь? — улыбнулся я.
— Давайте я его всё-таки вскрою, — оживился доктор. — А потом зашью, как новенький будет.
— Не позволит она вскрытие, — улыбнулся я. Какое облегчение прокатилось
— И что же ты можешь наработать? — нахмурилась Тамара. — Ты ничего не умеешь! Все твои знания ничтожны! Как и навыки!
— А это ты и решила узнать во время моего обучения или допроса, но думаю, что все же последует сперва обучение, ну, конечно же после попытки меня напугать и допроса.
— А может все-таки выбить у тебя все данные, тем более, ты уже на хирургическом столе? — улыбнулась Тамара. — Как раз и напугаю, твоими же кишками.
— Не будете вы этого делать, вы уже все определили, думаю, ничего нового при вскрытии вы не узнаете, — выдохнул я.
— Я бы не был так уверен, без вскрытия я не смогу изучить его печень, — проговорил доктор.
— Бобик, у тебя уникальная активность мозга и не поврежденные участки, ты не попадал под воздействия особых вмешательств в организм. Док, развязывайте этого бобренка, — устало проговорила Тамара. — Оно вумное, вскрытие отменяется. Его ждет допрос…
— А я не хочу на допрос! — возмутился я. — Я отказываюсь как гражданин России, у меня есть права!
— Док, сломайте ему ногу.
— Сию секунду, мэм, — схватил меня за ногу доктор, явно собираясь исполнить приказ.
— Нинада! — прокричал я, понимая, что это они точно могут, а потом срастят и заново сломают. — Я согласен на допрос!
— Соображаешь, — обернулась Тамара и уважительно мне кивнула. — Но уясним сразу на берегу, ты не гражданин. Даже если и был гражданином когда, то…
— Без бумажки ты какашка, а с бумажкой человек.
— Соображаешь. Далее, ты прекрасный экспонат для опытов, будешь косячить — мы тебя вскроем, но пока изучим тебя получше без вскрытия, если, конечно, нельзя будет этого избежать по твоей вине.
— Как скажешь, мамочка, я буду хорошим сыном.
— Мама!? — испуганно взвизгнула Тамара и посмотрела на меня то ли со страхом, то ли с омерзением.
— Стоп, сконцентрируйся, — холодно проговорила Тамара. — Никогда не называй меня мамой, никогда! Я агент государственной безопасности для ведения боевых действий в нелегальном положении. Еще раз назовешь меня мамой — порву на лоскуты, я тебе обещаю.
— Я не хотел. Что-то страшное случилось с твоими детьми?
— У меня есть дети, и у них все хорошо.
— Значит, дети это прикрытие на задании, — тихо проговорил я.
— Да, те, кто в шутку называли меня матерью, умирали страшной смертью, это словно черная метка, — вздохнула Тамара. — Док, развязывай уже, его ждет следователь, и некоторые веселые штуки в интересных местах.
И, стуча металлическими шпильками, Тамара куда-то ушла, громко хлопнув дверью. Видать, Гайдаров
— А если я буду сопротивляется при конвоировании или на допросе? — спросил я у доктора, садясь на кушетку и получая из его рук белый спортивный костюм.
— Для этого есть они, — ухмыльнулся доктор, кивнув в сторону.
— Мама, — проглотил я кусок страха, натягивая штаны неправильной стороной. — А чего они такие страшные?
— И ставлю две тысячи рублей, что с нашим следователем ты будешь вести себя даже мило…
Правильно говорили в моем мире, нет более тупой идеи чем создавать роботов, похожих на человека.
Шар размером с футбольный мяч, с множеством щупальцев не выглядел опасным и имел штук сто тросов с палец толщиной. Но он нужен лишь для связывания, для утраты подвижности.
А вот второй робот с четырьмя трехпалыми руками явно уже боевой, против невооруженного человека. Над ним висел серый стальной шар на антигравитации размером со стол, который на мгновение раскрылся, показав стволы оружия, вновь и закрылся. А вот этот робот чисто для уничтожения. В нем сокрыт как минимум пистолет пулемет, и я уверен, он прекрасно стреляет.
— Док, а как вы объясните мою мозговую активность? — спросил я, рассматривая роботов.
— У тебя она не постоянная, а вспышками, это нормально для стресса, но у тебя есть вероятность мутации, которая позволяет мыслить иногда очень четко и безошибочно. Такое случается, но обычно стимулируется наркотиками, гормонами или чипами с встроенным искусственным интеллектом. Все зависит от уровня этих улучшений, но у тебя всего этого нет, — проговорил доктор и махнул рукой роботам. — Отвести в крыло Ц, кабинет 7-Б, при попытке сбежать отрубите ноги.
Роботы были немногословны, они лишь указывали мне направление, куда нужно было идти по огромнейшему комплексу зданий, где не было окон. Заместо них стояли мониторы, которые показывали то, что могло быть за окном. Зимние пейзажи, пустыня, были даже тропики.
Роботы повели меня по многочисленным коридором, где мне встречались люди или роботы, неотличимые от людей, которые не обращали на меня внимание, и вот наконец мы остановились у двери из толстого металла. Единственная такая дверь, все остальные были похожи на деревянные, а эта на сейфовую.
— Ну и что вы там стоите? — донесся приглушенный мужской голос. — Открыто.
Я вошел и встал на пороге как вкопанный, в изумлении оглядываясь. Огромная двухуровневая квартира была не тем, что я ожидал, а мужчина в розовом халате и тапочках точно не казался мне суровым следователем.
— День добрый, Тамара Сергеевна о вас уже сообщила, — проговорил мужчина лет сорока на вид. — Вы проходите, усаживайтесь за стол, я там яичницу не доел, не хотите?
— Нет, — проговорил я, оглядываясь. Все вокруг было сделано из пластика, особенно привлекала меня дверь, через которую я вошел. Она была в две ладони толщиной. — Вы не сильно походите на сурового следователя секретной государственной службы.