Россия будущего: Альтушка по талону каждому гражданину
Шрифт:
В квартире я первым делом включил очки, а только затем переоделся в спортивный костюм, белоснежный словно снег. И за это время успел разобраться с очками, камера на нем есть, можно на стены лепить экраны и проекция человека будет что-то делать рядом. Звуки идут через кость из ушек очков. Но была одно но.
Я взглянул во окно и понял, почему многие ходят в очках постоянно, мир, еще минуту назад похожий на мой, преобразился: в небе летел китайский желто-красный дракон, а на его пузе полыхала надпись «Покупайте новые фоны семнадцать-два-восемь, теперь с встроенной
Внизу же во дворе стояли скамейки и у сидящих парней лет пятнадцати проходил целый спарринг. Два огромных оркоподобных воина с мечами сражались перед парнями. Тут же на моих очках выскочила рамка с предложением: «включить звук сражения игры 'последний орк?»
— Да, — тихо произнес я.
— Я Гайдо, ты убил моего сына! — прокричал орк и кинулся на второго орка.
— Ты умрешь, как и все твое племя, — ответил второй орк.
Их мечи и щиты встретились, и звон был такой, словно я вживую вижу битву, а затем я заметил двух девчат поодаль от парней.
— Отключить звук сражения, — я перевел взгляд на девчонок, у которых были иные игры.
Маленькие разноцветные животные прыгали по ним, а маленький дракон кружил над их головами и испускал пламя. Передо мной вновь выскочила рамка.
У вас нет доступа на звук. Это закрытая игра.
— Ну понятно, — проговорил я и вдруг кто-то заговорил со мной, от чего я чуть не подпрыгнул от неожиданности.
— О, прекрасная леди, — заговорил кто-то сбоку счастливо. — Сегодня вы прекрасны как никогда, красивее женщин моего племени! Не соблаговолите ли вы уделить мне толику вашего внимания?
— Чего?! — прокричал я, увидев перед собой низенького рыжего гнома в кольчуге.
— Духи сообщили мне, что тебя могут заинтересовать мои товары, — проговорил рыжий бородатый гном. — Нажми на эту рунную надпись и ты перенесешься в мою лавку.
Появилась табличка, я на нее нажал и передо мной появилась надпись, выделенная красным: «Вам запрещен выход в интернет». А гном удивился.
— Ребенок? — прошептал гном. — У-у-у, сука, ты меня не видел.
И гном тут же пропал, а я моментально понял, что случилось.
— Ты мне установила родительский контроль! Я не могу выти в интернет! — стоя в коридоре прокричал я на закрытую дверь соседней квартиры и посмотрел на лестницу. Внизу стоял огромный штурмовик в броне, который протянул мне наушники. — Спасибо.
— Вот эта кнопочка, — медленно проговорил мужик. — Выключает все звуки, один раз нажали — включили, второй раз нажали — выключили. Это называется шумоподавление, включается как вами, так и удаленно. Это значит, что другой человек может по необходимости выключать тебе звук.
— Да знаю я что такое это ваше «удаленно», — удивился я. — Зачем мне эти огромные наушники для штурмовых операций?
— Оно не тупое, — весело проговорила Тамара, выходя в таком же белом спортивном костюме. — Но соображает плохо. Родительский контроль установлен временно.
— Побежали? — ступил я на лестницу.
— Ну, ты беги, а я на лифте спущусь, — ответила мне улыбкой лжебабуля.
Я
— Вот сука! — не выдержал я.
— Мы тебя понимаем и полностью согласны, — кивнули мне бойцы и я понёсся вперед по лестнице в белом спорткостюме, розовых очках и черных наушниках на шее.
Я догнал ее, из лифта она выскочила стремительной ланью, автоматические двери подъезда открылись и термоядерная ускорилась до предела, до моего предела.
— Ну уж нет, — сжал я зубы. — Я не могу быть медленнее бабули.
Она бежала не разбирая дороги, вот какие-то строение, какие-то трубы, торчащие из земли, и началась безумная гонка с препятствиями. Я не мог проиграть ей. У меня была лишь цель в виде белой спины, и потому я не замечал трудностей, так бывает. И вот мы уже бежим по крышам одноэтажных зданий. С крыш взлетают испуганные дроны, а мы перепрыгиваем со здания на здание. Лишь в первый раз это было страшно, и вот мы уже скользим по стеклянному карнизу, уходящему с крыши к земле.
— Все, мы на месте, я почти вспотела! — радостно проговорила Тамара. — Мы успели к церковной службе. Ты как, Ауф?
— Хар-р-р фу-у-у-у-у-х-х, — смог лишь издать я, задыхаясь.
— Твоя физическая форма, херовата, но ты целеустремлённый, этого не отменишь. Еще не отбросил мысли о прописке и бабушкиной квартире?
— Не надо, я щас сдохну.
— Не-не-не, лучше в церкви подыхай, — подхватила меня Тамара. — Если помрешь там, то тебя отпевать будут бесплатно. И ты, бобер, сам виноват, надо было бежать когда я стучалась к тебе. А теперь я еще на работу могу опоздать, а ты туда идешь со мной.
— А мну… а мне… а точно я там нуж-ж-ж-ж? — мне казалось, что я сейчас выплюну легкие. — Брось меня здесь, оставь меня на траве. И вообще, зачем мне с тобой идти?
— Чтоб все видели что ты мой, — улыбнулась мне Тома. — И чтобы ты случайно не помер, от Гайдаевских, например…
Нас встретил поп в черной рясе и золотым крестом, на последних ступенях перед открытыми дверями церкви.
— Тамара Сергеевна, — слегка поклонился священник. — Я рад что вы не пропустили службу.
— Отец Сергий, иди в жопу, — фыркнула термоядерная. — Помни, я слежу за вами белое духовенство, дайте повод и останутся лишь черное духовенство, монашество.
— Черносотенка, — сплюнул в сторону священник, когда мы проходили мимо.
— Ошибаешься, святой отец, — рассмеялась термоядерная, таща меня за собой. — Я хуже, я ненавижу всех лживых пи…
— Тома, мы же в церкви, — тихо проговорил я.
— Ну да, тогда помолчим.
Мы сели на колени перед какой-то иконой, я не разбираюсь какой, а сесть так меня заставила Тамара, сказав, что иначе я проявлю неуважение к религии.
По залу ходил старичок, такой старый, что казалось будто он вот-вот в прах превратится, седой, в монашеской затертой почти до дыр одежде. Он зажигал от своей свечи в маленьком дощетчатом средневековом фонаре все остальные большие свечи и тихонько бурчал себе под нос.