Россия и Китай: 300 лет на грани войны
Шрифт:
Потери Южноманьчжурского отряда генерала Д.И. Суботича за 8 дней боев составили всего 42 человека убитыми и 80 — ранеными, причем, как уже говорилось, 2/3 безвозвратных потерь были вызваны взрывом на пороховом складе в Мукдене.
В целом военные действия в Южной Маньчжурии укрепили позиции России в ключевом стратегическом районе Дальнего Востока — на Квантунском полуострове. В то же время Россия еще раз убедилась в огромной значимости и важности своей арендованной военно-стратегической базы в Китае, из-за которой вскоре ей предстояла ожесточенная схватка с Японией.
ГЛАВА 10.
ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ
«Военное успокоение» Маньчжурии
Оккупация русскими войсками практически всей территории Маньчжурии, и прежде всего крупных китайских городов, а также установление полного контроля над всей линией КВЖД означали окончание военной стадии операции русских войск в Маньчжурии. Теперь на первый план выдвигалась задача так называемого «успокоения» края — разоружение китайской армии, установление порядка на оккупированной территории и последующая передача ее в управление местным китайским властям.
Однако решение этой задачи требовало скорейшего уничтожения остатков продолжавших сопротивление китайских войск и « боксеров ». Военный министр в связи с этим требовал от русских войск «наносить бунтовщикам возможно тяжелые удары». Генерал А.Н. Куропаткин считал, что только быстрыми и решительными военными действиями возможно было достичь политического успеха всей военной кампании. В указаниях Военного министра в адрес вице-адмирала Е.И. Алексеева от 27 октября 1900 года отмечалось: «Воля государя, дабы в Маньчжурии не осталось ни одной организованной военной китайской части, ни одного китайского орудия и был восстановлен порядок, должна быть выполнена неуклонно. Потери наших войск не должны приостанавливать выполнение Высочайшей воли. Больными и умершими от болезней потеряем более» {380} .
Далее в том же документе А.Н. Куропаткин ориентировал командование русских войск в Маньчжурии на то, чтобы «не разбрасывать силы», не оставлять гарнизоны в занятых китайских городах и деревнях. Русское военное присутствие в регионе должно было ограничиваться только трассой КВЖД.
К осени 1900 года русские войска в Маньчжурии были разведены по зимним квартирам. Наступившая уже с конца ноября зима вынудила русское командование прекратить военные операции против хунхузов, хотя незначительные столкновения с укрывшимися бандитами продолжались.
Собранные русским военным командованием сведения из разных источников говорили о том, что разбитые нашими войсками китайские формирования отошли от городов и больших дорог в глубь Маньчжурии, где обосновались в труднодоступных районах. В служебной записке командира 2-го Сибирского корпуса генерал-лейтенанта А.В. Каульбарса от 6 ноября 1900 года на имя командующего войсками Приамурского округа говорилось о существовании трех больших группировок хунхузов (каждая численностью от 10 до 30 тысяч человек) и нескольких малых групп, общей численностью 10 тысяч человек.
Крупные группировки противника действовали в районах:
1. К юго-востоку и востоку от Мукдена. Численность группировки составляла до 15 тысяч человек. Руководство группировки поддерживало отношения с японцами.
2. В запретных лесах императорской охоты, которые покрывают горы Сахалян и Куле, к востоку от императорской дороги, против городов Каиюаньсянь и Итун. Силы этой группировки достигают 10—15 тысяч человек.
3. В восточной Монголии, куда ушли китайские войска, отступившие от Мукдена, Цицикара и Бодунэ и, возможно, Гирина. Численность группировки составляла, по оценкам, 30 тысяч человек.
Далее в своей записке генерал Каульбарс дает военно-политическую оценку противостоящих сил противника и района военных действий как такового:
«…Нашими действиями мы лишили китайцев только артиллерии: бежавшие перед нами отряды сохранили ручное оружие, тайные склады которого помогали образованию новых шаек. Китайцы организуют отряды быстро; например, в городе Итунджоу была сформирована, вооружена хорошими ружьями и обмундирована команда полицейской стражи в 100 человек через 4,5 часа по получении на то фудутуном разрешения.
Вообще китайские войска, хотя и являются главным источником образования разбойничьих шаек, продолжают подчиняться одному общему руководству свыше: последнее выражается в систематическом уклонении от борьбы на менее пересеченной местности и упорном сопротивлении в горах.
Жители Маньчжурии относятся к нам в городах благожелательно (непритворно — когда боятся хунхузов, и притворно — когда хунхузы им не угрожают), в деревнях — со страхом.
Сторона вообще густо населена и богата продовольствием: сведения наши в этом отношении, по мнению барона Каульбарса, были ниже действительности.
Полное успокоение края совершенным уничтожением шаек, то рассеивающихся, то вновь появляющихся, является делом трудным» {381} .
Ликвидация остатков сопротивления китайских повстанцев в различных местностях Маньчжурии действительно была делом крайне тяжелым для русских войск. Анализ тактики действий противника, проведенный русскими специалистами, позволил выделить сильные стороны китайских отрядов, действовавших по принципам партизанской войны.
Генерал-майор Овсяный в своем обзоре пишет: «Основной прием китайской тактики заключался в борьбе издалека, из-за закрытий, благодаря чему потери их от огня были невелики. Малейший признак обходного движения заставлял их оставлять свои крепкие позиции, так что, несмотря на широкое применение обходов, как, например, в Аньсаньчжане или под Ляояном, никогда не удавалось достигнуть окружения и пленения китайских отрядов, отличительным свойством которых являлась легкость снаряжения, отсутствие обозов и способность к быстрому отступлению врассыпную. Притом же китайский солдат, сбросив форменную куртку и спрятав свое ружье и снаряжение, легко обращается, как это постоянно и практиковалось при наседании неприятеля, в обыкновенного простолюдина, ничем не отличающегося от массы мирных жителей. Одна конница могла нагонять китайцев и причинять им более или менее значительные потери, но как раз на маньчжурском театре у нас оказалось мало конницы» {382} .
С тем, что «окончательное успокоение» Маньчжурии является делом трудным, было полностью согласно военно-политическое руководство России.
В начале ноября 1900 года от Военного министра в адрес генерал-лейтенанта Н.И. Гродекова и вице-адмирала Е.И. Алексеева поступили подробные указания и инструкции по организации службы и быта русских войск в оккупированной Маньчжурии на период приближающейся зимы. Генерал А.Н. Куропаткин признавал, что «нашим войскам еще не менее года предстоит боевая деятельность по отысканию, преследованию, разбитию и уничтожению вооруженных шаек китайцев» {383} . В связи с этим ставилась задача экономить силы, беречь войска и, по возможности, проводить плановые занятия и давать им отдых.