Россия и мусульманский мир № 1 / 2017
Шрифт:
14. Лубский Р.А. 2014. Российская государственность как социальная реальность. Ростов н/Д: Фонд науки и образования. 292 с.
15. Лубский А.В. 2015. Государство-цивилизация и национально-цивилизационная идентичность в России. – Гуманитарий Юга России. № 2. С. 30–45.
16. Лубский А.В. 2016. Цивилизационный дискурс в условиях глокализации. – Философия права. № 2. С. 65–69.
17. Малинова О.Ю. 2008. Тема империи в современных российских политических дискурсах. – Наследие империй и будущее России. – М.: Новое литературное обозрение. С. 59–102.
18. Малинова О.Ю. 2012. Российская идентичность между идеями нации и цивилизации. –
19. Между идеями нации и цивилизации: дилеммы макрополитической идентичности в постимперском контексте. – Фонд «Либеральная миссия». 2012. Дос-туп:http://www.liberal.ru/articles/5797 (Проверено 12.05.14.)
20. Михайлов В.М. 2011. К вопросу об эволюции государственно-гражданской идентичности россиян. – Феномен идентичности в современном гуманитарном знании: К 70-летию академика В.А. Тишкова. М.: – Наука. С. 115–124.
21. Паин Э.А. 2004. Между империей и нацией: модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. – М.: Новое издательство. – 248 с.
22. Перегудов С.П. 2011. Национально-государственная идентичность и проблемы консолидации Российского государства. – Полис. Политические исследования. № 3. – С. 141–163.
23. Репьева А.М. 2013. Нациестроительство. Формирование и сущностные характеристики (США и Россия). – Международные отношения. № 2. С. 68–79.
24. Российская нация: Становление и этнокультурное многообразие (Отв. ред. В.А. Тишков). 2011. – М.: Наука. – 462 с.
25. Тишков В.А. Понимание нациестроительства в России в мировом контексте. – Блог В.А. Тишкова. Доступ:publikacii/va_ tishkov.html
26. Bell W., Freeman W. 1974. Introduction. – Ethnicity and Nation-Building: Comparative, International, and Historical Perspectives (Ed. by W. Bell, W. Freeman). Thousand Oaks (Ca.): Sage Publications.
27. Civilizational Identity. The Production and Reproduction of «Civilizations» in International Relations (Ed. by M. Hall, P.T. Jackson). 2007. – N.Y.: Palgrave McMillan. 242 p.
28. James P. 1996. Nation Formation: Towards a Theory of Abstract Community. – London: Sage Publications. – 338 p.
29. Nation Building in Comparative Contexts (Ed. by K.W. Deutsch, W.J. Folt). 1966. New York: Atherton.
Мусульмане России: Реалии формирования гражданской идентичности
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы оценки численности мусульманского населения Российской Федерации, а также подчеркивается важность учета исламского фактора во внешней и внутренней политике России. На примере Северо-Западного федерального округа раскрываются особенности исламо-государственных отношений. Анализируются актуальные задачи, стоящие перед мусульманскими организациями в настоящее время.
Ключевые слова: ислам, гражданская идентичность, межконфессиональные отношения, численность мусульман в России, «Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года», исламо-государственные отношения.
Бесспорно, для Российского государства межэтнические и межконфессиональные отношения всегда были приоритетом внутренней жизни и национальной безопасности. Три года назад был принят важный доктринальный документ: «Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 года» 5 . Для страны прошедший период был временем больших успехов и немалых испытаний, среди которых – усилившееся политическое и экономическое давление со стороны Евросоюза, растущие санкции наших европейских и американских партнеров, ухудшение отношений с НАТО, попытки раскачать политическую стабильность, в том числе и за счет этноконфессионального фактора, возросшая активность запрещенных в России международных террористических организаций.
5
http://www.ufa-edu.ru/education/Nacionalnoe%20obrazovanie/Normdoc/2025. pdf
Однако, как и всегда, их «усилия» привели к обратному результату. Эти беспрецедентные меры в отношении нашей суверенной страны, наоборот, способствовали объединению и консолидации многонационального и поликонфессионального народа России. Можно с уверенностью сказать: проект единства российской гражданской нации выдержал очередные испытания, и это является важным фактором преодоления ксенофобии, экстремистских и радикальных настроений, национализма и религиозной нетерпимости. С особой силой мероприятия, посвященные 70-летию Великой Победы, доказали верность наших людей идеалам единства, справедливости и патриотизма.
Жизнь показала, что фундаментальные положения о необходимости осуществления в России формулы «единства в многообразии» отвечают не только насущной потребности обеспечения гражданского согласия в крупном государстве, это также еще и единственная реализуемая формула устройства многоэтничной и поликонфессиональной страны. Сразу следует подчеркнуть, что новая идеология гражданского нациестроительства ни в коей мере не означает отрицание или растворение российских национальностей (наций в этническом смысле слова) в некой монокультурной общности под названием «российская нация».
Россия – многоконфессиональная держава. В девяти федеральных округах Российской Федерации проживает население, сложное не только по этническому, но и по религиозному составу. Официальных данных о численности граждан по религиозной принадлежности в Российской Федерации не существует. Всероссийские переписи населения не учитывают религиозную принадлежность. Исследователи используют различные косвенные методы для оценки религиозного состава населения: данные социологических опросов, сведения о государственной регистрации религиозных организаций. Существует и так называемый этнографический метод, согласно которому те или иные национальности объявляются приверженцами определенных конфессий: русские – православные, татары – мусульмане, калмыки – буддисты и т.д. При этом упускается, что в составе каждой национальности есть последователи не одной, а многих религий, а также есть неверующие. Ни один из перечисленных методов не может дать правильных сведений о количестве верующих – они могут быть использованы только для приблизительной оценки состава населения по культурно-религиозной традиции.