Россия и мусульманский мир № 11 / 2016

Коллектив авторов

А.М. Старостин отмечает, что «в современном обществе в качестве базовой ценности и установки доминирует ориентация на высокую социальную динамику, обеспечиваемую конкуренцией во всех основных видах отношений», при этом конкуренцию он рассматривает как «конфликт низкой интенсивности», обеспечивающий сдерживание эскалации конфликта, «поддерживающий общественно легитимные условия состязательности» как реализацию общественного договора [Старостин 2015: 345–346].

Для Республики Дагестан характерны одновременно два распространенных подхода к этничности – примордиалистский и конструктивистский. В республике сложилась многоступенчатая идентичность, настолько слитая в единый композитный пласт, что разделить

их не представляется возможным.

С точки зрения примордиализма этничность является естественной и врожденной и определяется фиксированным глубоким изначальным вхождением в группу и культуру и принадлежностью к ним. Данное определение соответствует принадлежности к этносу.

Для конструктивизма этничность не объективна, не задана как данность, она текуча и определяется ситуативно. Здесь мы сталкиваемся с конструируемой общедагестанской идентичностью, которая зависит от выбора человека: он либо ощущает себя представителем этноса (первый подход), либо считает себя «дагестанцем» или «россиянином». Ответы на эти вопросы мы находим в исследовании «Ожидания Дагестана». По данным исследования, 51% респондентов идентифицировал себя как «россиянина», 43% – как «дагестанца» (подчеркнув при этом – «проживающего в РФ») и всего лишь 5% – как представителя конкретной нации [Сиражудинова, Саидов, Алигаджиева 2014: 183].

Конкуренции здесь способствует исторический фактор – сложившиеся традиции распределения и разделения власти и ресурсов.

В процессе конкуренции элиты здесь часто прибегают к использованию политической мобилизации этничности (политизации) на основе этнической (и религиозной) принадлежности. Элиты и представители структур гражданского общества используют существующую неудовлетворенность, недовольство населения. Важную роль играет конкуренция в сфере идентичности, конкуренция за ресурсы (землю, влияние, власть). Политические элиты используют этничность как предлог для того, чтобы реализовать свои собственные интересы и цели.

В 2015 г. Центр исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем «Кавказ. Мир. Развитие» в Республике Дагестан провел социологическое исследование «Этнополитическая конкуренция в современном Дагестане». Выборка, максимально приближенная к генеральной совокупности, состояла из 430 респондентов.

Существование этнической конкуренции в Республике Дагестан признают 81% респондентов, об ее отсутствии заявили лишь 16%.

Высокий процент признания существования этнической конкуренции говорит о ее актуальности для республики и важности ее изучения, тем более что 75,6% респондентов считают, что этническая конкуренция оказывает влияние на систему устойчивого развития Республики Дагестан, а отсутствие подобного влияния отметили только 18,9%.

На вопрос о важности «присутствия в высших органах власти представителей своей национальности» 59,4% ответили, что это не обязательно, «все зависит от личных качеств»; важным присутствие в высших органах власти представителей своей национальности считают 35% респондентов (очень важно; должен существовать Госсовет представителей всех наций, соблюдение пропорций должно сочетаться с личными качествами национальных представителей). Желательным считают такое присутствие 10,8%.

На вопрос о том, какие нации играют роль в политической жизни республики, ответы распределились следующим образом: аварцы (на сегодняшний день) – 39,5%; даргинцы – 31,4; все (особенно подчеркивалось, что крупные нации) – 21,4; кумыки – 3,1; лакцы – 2,2% и т.д. Данный ответ демонстрирует неравенство представленности наций во власти и сложности для продвижения в политическую элиту талантливых и высокопрофессиональных представителей малочисленных народов. Доминирующие многочисленные народы конкурируют между собой. В борьбу с неравными силами и меньшими возможностями иногда включаются и следующие за доминирующими по численности народы – кумыки, лакцы и лезгины (в Южном Дагестане).

Национальное квотирование (представленность всех наций во власти) необходимым считают 75,6% респондентов (при этом подчеркивалось, что национальное квотирование стало особо актуальным и даже крайне необходимым именно «на данном этапе» развития республики, «при нынешней ситуации», «в ближайшей перспективе»). Не важным национальное квотирование считают 16,2% респондентов, отмечая, что «главное – квалификация кадров».

На вопрос: «Представителя какой национальности вы бы хотели видеть во главе Дагестана?» – большинство (48,6%) отметило, что национальность не имеет значения (важна не национальность, а компетентность; это не играет роли и т.д.). Также были названы «русский» – 16,2%, «аварец» – 16,2, «достойный» (который помогает народу) – 10,8 и «патриот» (патриот Республики Дагестан и России, патриотичный) – 7%, «настоящий мужчина не на словах, а на деле», «подготовленный», «справедливый».

Важным для стабильности в республике считают: преодоление клановости – 43%; межнациональный мир – 29,7; внутрирелигиозный мир – 21,6; наличие комплексного решения – 13,5%. Также были отмечены: толерантность, соблюдение законов, справедливость власти, ликвидация коррупции, взаимоуважение, качественные кадры.

В республике существует разделение не только по этническому признаку, но и внутри этносов; в некоторых районах и селах сохранилось статусное сословное разделение на основе происхождения: «чистое» (высокое, благородное) – потомки ханов и уздени, «смешанное» и «рабское» – ведущие происхождение от рабов-грузин. Такое разделение сохранилось до сих пор в приватной сфере – на происхождение обращают внимание в вопросах дружбы и общения, но особенно оно учитывается при заключении брака.

На вопрос: «Считаете ли вы правильным разделение людей по происхождению?» – ответы разделились следующим образом: «Считаю, что благородное происхождение важно сохранить» – 10,8% («Происхождение тоже имеет значение»); «Это пережитки прошлого, которые надо и оставить в прошлом» – 32,4 («Этот вопрос тянет нас назад»); «Все мусульмане равны и все люди равны» – 27 («Каждый человек должен иметь равные шансы и быть образованным»; «Солнце светит всем одинаково»; «Все конфессии равны»); «Нет» – 5,4; «Не понимаю вопрос» – 9% (преимущественно представители тех районов, где подобное разделение отсутствовало).

Что этнополитическая конкуренция является наиболее сильной между аварцами и даргинцами (первые две нации по численности) считают 72,9%, между кумыками и аварцами (горцами) – 22,5%; было также отмечено участие в этнополитической конкуренции лезгин, «тех, у кого больше рычагов во власти», и лишь немногие ответили, что конкуренции по национальному признаку нет.

Ответы на этот вопрос продемонстрировали неравномерное участие различных дагестанских этносов во власти. Самым конкурирующими оказались, согласно ответам, аварцы (самые многочисленные), затем кумыки и в некоторой степени – лезгины. И это при наличии нескольких десятков этносов, которые не являются достаточно сильными, чтобы участвовать в подобной конкуренции.

Текущую ситуацию в Дагестане иллюстрируют следующие мнения респондентов: «Мы все дагестанцы, и разделение на национальности не столь важно (но считаю это утопией)» – 62,1%, «существует межэтническое согласие» – 29,7, «существует межэтническая конкуренция» – 21,6%.

Для Республики Дагестан, с ее дефицитом равнинной земли, высокую актуальность имеет проблема кумыкского народа. Переселение горцев на равнину наращивает темпы, вследствие чего традиционные места проживания кумыков сужаются, что порождает недовольство кумыкской интеллигенции.