Россия и русские в мировой истории.
Шрифт:
торые должны были стать движущими силами революции, с планом сфер действий и расписанием на 20 страницах был положен на стол внешнеполитическому ведомству в Берлине (в архиве которого этот документ до сих пор хранится) и после утверждения передан Ленину. На это регулярно переводились колоссальные средства через созданную сеть: коммерческую контору Парвуса в Стокгольме, его фирму и креатуры в Константинополе и Сибири. Уже в 1915 году Гельфанд-
337 Сатгон А.К. Уолл-стрит и большевистская революция. М., 1999; Телеграмма, официально через посла США в России Фрэнсиса П. Милюкову и барону Гинцбургу – одному из лидеров еврейской общины России от крупнейших американских банкиров Маршалла, Моргентау, Шиффа, Штрауса и Розенвальда, призывала русских евреев ценой <величайших жертв> поддерживать Временное правительство, за что им была обещана помощь от США. Foreign Relations. Supplement 2. The World War. Washington. 1932, Vol.1, p. 25.
246
Парвус
До выхода этой документированной книги имелась лишь упомянутая серьезная работа о Парвусе авторов Зеемана и Шарлау, которые концентрировали больше внимания на общих взглядах и оценках мирового развития Гельфанда и мощного влияния их на мышление Троцкого и Ленина. Они в целом верно обрисовали роль Парвуса и упомянули о материалах архивов, но их не цитировали. Э. Хереш работала не только в венских и берлинских архивах, но также в ГАРФ, РЦХИДНИ, и собранные документы подтверждают факты с обеих сторон. Они снимают всякие сомнения в том, что только помощь Германии обеспечила именно большевикам и их проекту победу в том кризисе, который имел, безусловно, и внутренние глубокие причины. Книга также не оставляет сомнений в целях и условиях помощи Германии и венского двора, которые были пакетом выдвинуты в марте 1918 года большевикам. Иллюзии в отношении русско-германского примирения в противовес англосаксонским, антигерманским и антирусским планам также не выдерживают исторической проверки.
В этом ключе ожесточенные споры вокруг заключения Брестского мира между Троцким и Бухариным, с одной стороны, и столь близким им по всем взглядам Лениным – с другой, объясняются, помимо иных важных мотивов, связанностью обязательствами одних также и перед американскими покровителями и Антантой, других же – Ленина – целиком и полностью перед Германией. После заключения Брестского мира кроме эсеров, которые, как считается, совершили убийство германского посла графа Мирбаха, именно Антанта и ее англосаксонская составляющая были, как никто, заинтересованы в возобновлении войны между Советской Россией и Германией. Незадолго до убийства Мирбаха посол США Фрэнсис рекомендует интервенцию в Россию, ибо <Германия через своего посла Мирбаха господствует над большевистским правительством и держит его под своим контролем>339.
""Heresch Е. Geheimakte Parvus. Die gekaufte Revolution. Langen Muller, Wien, 2000, s. 119, 229. План Гельфанда напечатан в приложении. См. с. 379-392.
339 АВП РФ. Ф. 0512, on. 4, № 209, п. 25, л. 19.
247
Возможности первой группы как-то применить свои связи <щ пользу Советской России> после разгрома Германии, неудачи та> – революции и начавшейся антисемитской кампании нацистской пав* тии перестали быть актуальными, что сократило их влияние. Однако вторая группировка приобретала особое значение, ибо могла осу? ществлять свою функцию и связь после победы Антанты. Да и США проявили, казалось бы, непонятную активность и настойчивый ия& терес в области налаживания отношений с большевиками, убеждая в необходимости этого своих союзников. Полный смысл и содерч жание миссии Буллита и части его отчета в США еще предстой> исследовать. Однако именно связанная с США группа сильно проъ– росла в советско-партийном руководстве, особенно в той ее частц^ что осуществляла стратегию внешней политики. Троцкий стал nepi вым наркомом иностранных дел. Косвенное и постепенно становящееся весьма осторожным концептуальное влияние и идеология этой, условно говоря, проамериканской группы чувствовались вплоть до начала 40-х годов, о чем свидетельствуют записки и рекомендации определенной направленности из канцелярии М. Литвинова, в кото> рой анализ внешней политики США делался с очевидным замалчи-, ванием важнейших документов и фактов, дающих ключ к пониманию ее сути. Это способствовало некоторому определенному клише в ранней советской историографии, положительно выделяющей <молодую демократическую Америку> из старых империалистических хищников.
Сам Литвинов в аналитической записке в мае 1945 года, суммирующей внешнюю политику США по отношению к России за XX век, в целом весьма позитивно ее оценивал. Он особо отметил, что США дольше всех не признавали новые реалии на территории исторической России, предлагая верить словам из ноты Кольби, объяснявшим воздержание США от признания новых государств, в том числе и советской власти, <чувством дружбы и честным долгом к великой нации, которая в час нужды оказала дружбу США> и тем, что якобы участие США сделало бы их соучастником <разрешения русской проблемы неибежно на базисе расчленения России>. Но уже в 1925 году Сеймур издал <Личные записки полковника Хауза> в четырех томах, а вскоре русский перевод разделов, касающихся России, был выполнен в НКИД и опубликован небольшим тиражом в СССР, что полностью перевернуло толкование <общедемократических принципов>. М. Литвинов не мог этого не знать.
<Демократическая Америка> в лице своих банкиров действительно была весьма <терпима> к большевикам и оказывала им немалую помощь средствами и кадрами революционеров в самые ранние годы, затем параллельно со своим участием в финансировании походов Антанты. Именно США были готовы немедленно признать большевиков на удерживаемой ими небольшой части России с одно-
248
временным признанием всех самопровозглашенных территорий. Однако, когда в 1922 году та же большевистская власть сумела восстановить единство страны, США долгое время (до 1933 г.) отказывались признать в форме СССР основную историческую территорию России. Вопреки заверениям Белому движению о незыблемости американской позиции по вопросу о безусловной необходимости сохранения Прибалтики как части России340 США последовательно не признавали восстановление суверенитета СССР над этими территориями. Дело было не в большевиках, а в неприятии геополитического гиганта. США признали СССР лишь после того, как в ходе засекреченного до сих пор визита в 1929 году в Америку группа из пяти высокопоставленных большевиков <отчиталась> об их дальнейших планах загадочному Совету по внешним сношениям. По словам исполнительного директора Совета У. Мэллори, эти делегаты дали такие ответы, которые <удовлетворили аудиторию, состоявшую из американских банкиров, но могли бы дискредитировать этих людей дома>341. Удалось установить, что одним из этих делегатов был М. Литвинов, имевший давние связи в англосаксонском мире, женатый на дочери английского историка и ставший наркомом иностранных дел.
К этому времени европейская политика уже испытывает сильное влияние англо-американского финансового капитала, особенно после плана Дауэса, который, по единодушному суждению историков, сыграл важнейшую роль в деле подготовки Второй мировой войны. Отличительной особенностью этого плана была добровольность его принятия Германией. Вскоре последовал и план Юнга, который отличался от предыдущего, среди прочего, организацией Банка международных расчетов, стал прообразом современных международных финансовых механизмов и впервые институционализировал роль международного финансового капитала. В результате к моменту прихода к власти Гитлера Германия полностью освободилась от репараций. Однако если такие деятели, как У. Черчилль, с самого начала усматривали в возрождающейся Германии опасность, то стратегия официального Лондона и США основывалась на уверенности в успехе направления Германии на Восток.
Именно с началом отхода от ортодоксальной марксистской внешнеполитической идеологии борьба <капитализма с коммунизмом> явно усиливается, хотя непосредственная угроза <экспорта револю-
340 Личный представитель и <друг> президента В. Вильсона Шотуэлл в Париже заверял в этом делегацию деникинского внешнеполитического ведомства в Вашингтоне, о чем пишет глава этой несостоявшейся миссии Г. Михайловский. См. Михайловский Г.Н. Указ. соч., кн. 2, с. 380.
341 Алексеев ?.?. <Третий Рим>, или Гарвардская школа / Обозреватель. М., 1994, с. 29.
249
ции> в страны Запада очевидно ослабевает. Начавшееся изменение идеологического вектора внутри СССР получило продолжение нъ мировой арене. Литвинов перестал быть наркомом, и это не могло остаться незамеченным в США и Англии. При нем внешняя полип тика СССР от рапалльской линии плавно переместилась в антиге^ манский лагерь, что и требовалось англосаксам. СССР вступил в Лигу Наций и начал активно выступать за идею коллективной безопасна сти. Однако хрестоматийная история бесконечных планов показыч вает одно: эти переговоры и затягивания, среди прочего, имели цеац отвлекать внимание СССР, предупредить его обращение к <сепаратному> модус вивенди с Германией. Ни один проект не давал гарантвд"