Россия и современный мир №3 / 2013
Шрифт:
Если речь идет о победе над собственным народом, то пропагандистам КПРФ не следует забывать, что их лидер Г.А. Зюганов, когда-то определенно осуждавший Сталина, а теперь склонный поклониться ему, все же признал: в период сталинизма «за 20 лет репрессировали 15 миллионов» 15 .
Готова ли страна к новым победам такой ценой? Или даже существенно меньшей, но с шестью нолями? Есть уверенность, что 99% россиян не отдают себе отчета в том, что Сталин без кровавого насилия (назовем вещи своими именами, тут даже термин «репрессии» не вполне релевантен) – это не Сталин 16 . «Иной Сталин» – это в лучшем случае человек, который держит на руках десятилетнюю стахановку Мамлакат Нахангову; в политике «иного Сталина» не было.
15
Зюганов Г. Съезд «Единой России» напомнил
16
Проводя неблагоприятное для современной России сравнение со сталинской Россией, журналист М. Шевченко заявил, что в годы сталинских репрессий не было массовых судебных процессов, в которых подсудимых было бы 58, как по делу о теракте в Нальчике в 2005 г. Возражая ему, политолог Д. Орешкин напомнил, что только по одному делу «Всеукраинского центрального блока» осенью 1937 г. в Соловецком лагере были расстреляны 134 человека %B5% D0%B2%D1%87%D0%B5%D0% – посещение 29 мая 2013 г.).
«Демократ Сталин» – это оксюморон. Задумывался ли он о возможности многопартийной системы в Советском Союзе, как уверяет Ю.Н. Жуков? Почему бы и нет? Политик макиавеллианского типа взвешивает все варианты развития государства. Но что бы Сталин ни говорил или писал в неподлежащих разглашению беседах и документах, обнаруженных автором, реальное значение имеет то, что он разъяснял и диктовал стране. «Несколько партий, а значит и свобода партий может существовать лишь в таком обществе, где имеются антагонистические классы… В СССР имеется почва только для одной партии, Коммунистической партии», – вот действительное политическое кредо Сталина [27, с. 523]. Воистину, было бы странно, если бы он, жесточайшим образом боровшийся с внутрипартийной оппозицией, даже «рудиментарной», желал бы появления оппозиции в лице других политических организаций.
Хотел ли Сталин, чтобы председатель президиума Верховного Совета СССР избирался всем народом, всем «демосом»? Нет, конечно, и он сам объяснил почему, отклоняя предлагавшую этот вариант поправку к проекту Конституции СССР 1936 г.: «Я думаю, что это дополнение неправильно… в СССР не должно быть единоличного президента, избираемого всем населением… могущего противопоставить себя Верховному Совету» [27, с. 531]. Все просто: оставаясь единственным источником принятия высших стратегических решений, Сталин мог контролировать Верховный Совет, и ему не нужен был еще один равный ему (а формально и более легитимный) источник влияния на развитие страны, который мог в какой-то ситуации оказаться оппозиционным.
Если наряжать Сталина в тогу политика-демократа, воевавшего с зажравшейся партократией, свойственно пока лишь небольшому числу историков и публицистов, то изображение его «эффективным менеджером», похоже, импонирует многим рядовым россиянам, которых приводят в праведный гнев царящие в нынешней России беззаконие и преступность. Бесспорно, коррупция в Советском Союзе и особенно в сталинское время была неизмеримо ниже сегодняшней. С помощью не только политических репрессий, но и неукоснительных уголовных наказаний (украл колосок – в лагерь), которые насыщали миллионными рабочими руками гигантские стройки социализма, сравнимые со стройками Древнего мира и Петра I как по характеру труда (рабского), так и по числу жертв, партийно-государственное руководство периода сталинизма добивалось исполнения трудовой дисциплины. Огромную роль наряду с этим играл добровольный трудовой энтузиазм масс – тогда еще вовсю действовал фактор доверия коммунистической идеологии и надежд на никем дотоле не виденное светлое будущее.
Будем последовательны: народ-жертва и народ-энтузиаст одинаково вписаны в картину советского общества сталинского периода, и если мы обвиняем в жертвах сначала Сталина, а потом уже остальную партократию и репрессивный аппарат, то следует признать, что и в мобилизации масс на эти добровольные подвиги его политика, его выступления и речи, сам его имидж сыграли более существенную роль, чем казенные и нередко просто корявые партийные директивы. Для одних он был тираном, для других идолом, тем самым «отцом народов». Последних было даже больше, но здесь простая арифметика не помогает понять суть происходившего и вынести ему оценку. Человеческие жертвы первых пятилеток и всего предвоенного периода – это непоправимый демографический урон будущему страны, несовместимый с эффективным менеджментом.
Что касается энтузиазма, то его уже и в помине не было в позднесоветский период, иначе именуемый брежневским – но не потому, что не нашлось нового Сталина, а потому что идеология утратила свою правдоподобность и стало ясно: посредством террора и идейно-политической мобилизации можно добиться впечатляющих экономических успехов, во-первых, на низких, едва ли не нулевых, точках экономического роста, а во-вторых, лишь на ограниченном отрезке времени. Государственный социализм перестал догонять капитализм и все больше отставал от него по производительности труда, уровню и качеству жизни. Трудовая мотивация, присущая сталинизму, исчерпала себя, и никакой «Сталин» не смог бы ее возродить в изменившихся условиях.
Для чего же Сталин нужен сегодняшней России? Чтобы изменить общественный строй, проведя полную национализацию добывающего и производящего секторов промышленности, а на селе возродив
Тот Сталин, по которому ностальгируют лево-леворадикалы, не вписывается и в нынешнюю экономическую систему, ориентированную на максимальное благоприятствование корпоративно-олигархическому капиталу. Сломать эту систему, ввиду ее глубокой укорененности, можно опять-таки только насильственным путем, причем сознательно идя на то, что в дополнение к гигантским масштабам оттока капитала за рубеж, который наблюдается сейчас 17 , утечет в несколько раз больше и страна окажется на грани экономического краха. Но, может быть, новый «Сталин» как раз и остановит бегство капитала и разграбление России? Если да, то только ценою насильственных мер общенационального масштаба, ущемляющих интересы сотен тысяч людей (это ведь не только хозяева корпораций, но и хорошо зарабатывающие там наемные работники, а также солидарное чиновничество) и способных повлечь всю ту же гражданскую конфронтацию с саботажем, резким падением производства и уровня жизни и, опять-таки, кровью. [Или этот «Сталин» приручит часть олигархов, но не тех, что приручены сегодня, а других?]
17
Согласно официальным данным Банка России, за период 1994–2011 гг. совокупный чистый вывоз капитала частным сектором из России в офшорные гавани и фешенебельные страны превысил отметку в 343,2 млрд. долл. Если сюда добавить чистый отток капитала по итогам 2012 г., то эта цифра станет эквивалентной 400 млрд. долл. (данные информационно-аналитического портала «СМИ и бизнес» за февраль 2013 г., основанные среди прочих источников на интервью председателя Банка России С.М. Игнатьева газете «Ведомости» 20.02.2013). Наряду с этим существуют нелегальный вывоз капитала в рамках фиктивной внешнеэкономический деятельности (за 1994–2012 гг. еще 345,1 млрд. долл.) и откровенно криминальное бегство денег в офшоры (как минимум 135,4 млрд. долл.).
Еще сложнее «Сталину» пришлось бы в борьбе с коррупцией, где от него простые россияне более всего ждали бы быстрых результатов. Экономической и бытовой коррупцией поражена вся Россия 18 , оппозиционеры в сравнении с коррупционерами глядятся как население Малаховки рядом с населением Москвы. Это системный, гораздо более высокий уровень коррупции, чем тот, с которым большевикам пришлось иметь дело в 1930-х годах. Истребить нынешнюю коррупцию можно только с помощью поголовных репрессий чиновников, бизнеса (который тоже заинтересован в коррупции) и миллионов тех, кто, стесняясь, как голубой воришка Альхен в «12 стульях» Ильфа и Петрова (или не стесняясь), дают и берут взятки в бытовой сфере. По сути, это означало бы превратить Россию в огромных размеров Кампучию.
18
Лишь один, но очень выразительный пример: в 2011 г. Национальная ассоциация инноваций и развития информационных технологий провела опрос 2,5 тыс. ведущих работников фирм и организаций в отрасли из 40 регионов РФ, выявивший «наивысший» уровень коррупции в РОСНАНО и Министерстве экономического развития, а «очень высокий» в Минобрнауки. «Откаты» в секторе ИТ составили около 60%. (В.В. Лунеев. Преступность против модернизации // Россия и современный мир. – М., 2013. – № 1. – С. 121.)
Формулирую свой вопрос адептам сталинизма: вы хотите, чтобы вдруг возникший «Сталин» (кто-то с его менталитетом и в его амплуа) действовал в рамках существующего буржуазно-олигархического режима и Конституции 1993 г.? Или вы хотите, чтобы этот возникший «Сталин» порушил данный режим и данную конституцию? Первый вариант однозначно предусматривает, что такой «Сталин» не был бы уже правоверным марксистом-ленинцем. Он не был бы и другим грузином, Саакашвили, хотя бы потому, что тот все же верит в буржуазно-демократические идеалы. Во втором случае он был бы просто диктатором типа Саддама Хусейна или кого-то еще в истории «третьего мира», в лучшем случае Пиночета. Но на кого он мог бы опереться в борьбе за взыскуемую массами социальную справедливость? Ни олигархи, в чьих руках находится более 70% личного богатства граждан, ни сегодняшние чекисты, ни генералы его не поддержали бы, не будучи врагами самим себе. Ну, возможно, часть некоррумпированных силовиков и поддержала бы, и… это был бы путь к гражданской войне.