Шрифт:
Россия вчера сегодня, завтра
К вопросу об эффективности социальной политики российской власти
Виттенберг Евгений Яковлевич – доктор исторических наук, профессор РГГУ, главный научный сотрудник Института социологии РАН.
За годы существования постсоветской России и движения ее по пути рыночных реформ в обществе произошли глубокие качественные и количественные изменения: возникла страта собственников, появился класс предпринимателей, быстро сформировался слой богатых, зародился средний класс, а большинство населения превратилось в бедных и нищих.
Все эти сложнейшие как позитивные, так и негативные явления
В данной статье автор ставит целью проанализировать эффективность социальной политики власти на таких актуальных направлениях, как борьба с нищетой и бедностью, формирование среднего класса (СК), а также преодоление гигантского разрыва между богатыми и бедными, которые в той или иной степени тоже освещались в литературе [8; 10; 12].
Естественно, что темпы и характер этих сложнейших процессов в социуме зависят от многих факторов, в том числе объективного порядка, и не только от внутренних, но и внешних, от мировой экономической коньюнктуры в условиях глобализации.
Тем не менее ответственная или, наоборот, безответственная социальная политика властей может либо содействовать позитивным процессам в обществе, либо тормозить их. Причем результаты этой политики имеют первостепенное значение для создания условий, при которых общественные протесты не принимали бы разрушительных форм, что могло бы очередной раз отбросить страну в ее развитии на несколько десятилетий назад.
Рассмотрим результаты социальной политики власти с точки зрения ее эффективности в деле оптимизации социальной структуры страны. Начнем с анализа положения и перспектив сокращения самой обездоленной части общества, оказавшихся в состоянии социальной эксклюзии. Здесь речь идет о бездомных, одиноких стариках, инвалидах, маргиналах, детях-бродягах, делинквентах, асоциальных личностях (алкоголиках, наркоманах) и т.д.
К сожалению, социологические исследования среди этого слоя общества в силу их сложности практически не ведутся, его границы не фиксируются, процессы, происходящие в нем, не подвергаются мониторингу, а размеры определяются весьма условно.
В этой ситуации оценивать результаты действия властей по сокращению этой страты общества весьма трудно. Осознавая, что подобная категория граждан имеется практически во всех странах, замечу лишь, что ее размеры в России весьма внушительны, и по разным оценкам, составляют 4–5 млн. человек, т.е. вполне возможно, что в нее попадает свыше 3% населения страны. Приводятся и еще более удручающие цифры. Так, по данным бывшего директора НИИ статистики Госкомстата России В. Симчеры, доля населения, принадлежащего к социально деклассированным группам, составляет 45% общей численности населения, тогда как, согласно официальным цифрам, – 1,5%. По данным НИИ статистики, в стране 12 млн. алкоголиков, более 4,5 млн. наркоманов, свыше 1 млн. беспризорных детей. «Не удивительно, – пишет Симчера, – что официальные данные занижены в 30 раз: почти половина деклассированных в богатейшей стране – свидетельство полного провала экономической и социальной политики власти» 1 .
1
http://www.bankir.ru/publikacii/s/vasilii-simchera-lykavi-ne-cifri-lykavi-ludi-1368876/
Явно недостаточное внимание государства к этой категории граждан ставит под сомнение конституционное
Другие же законы, касающиеся обездоленных россиян, являются дискриминационными по отношению к ним и скорее мешают, чем помогают их социализации. Выпавшим из нормальной жизни людям крайне трудно устроиться на официальную работу, поскольку у одних нет документов, у других – регистрации, а третьи страдают алкоголизмом и наркотической зависимостью и нуждаются в лечении. Де-факто им перекрыт доступ к квалифицированной медицинской помощи, образованию, юридическим услугам и т.д. У них также практически нет шансов получить квалифицированную работу. Иными словами, заявления власти о том, что ей в значительной мере удалось решить проблему нищеты, явно не соответствуют действительности 2 .
2
http://www.BFM.ru
Что касается категории бедных, то среди причин масштабной бедности необходимо назвать прежде всего экономические: недостаточный общий уровень развития постсоветской России, неравномерность развития регионов внутри страны, наличие значительной массы граждан, занятых малопроизводительным и низкооплачиваемым трудом, безработица. Укажем также на низкий уровень пенсий по старости, маленький размер пособий по инвалидности, неполноту семьи (мать-одиночка, получающая мизерные алименты и пособия), большое количество иждивенцев в семье и др.
К сказанному выше необходимо добавить некие субъективные черты, связанные с особенностями ментальности и поведения части россиян – способность довольствоваться малым, а также банальную лень, инертность, пьянство, низкую дисциплину труда. Среди россиян распространены иждивенческие настроения, оставшиеся в наследство от советских времен, когда патерналистское государство предоставляло гражданам определенный набор социальных гарантий. В итоге, не только представители тех, кому за 60 лет, но и значительная часть россиян средних возрастов и даже молодежи, сегодня ждут от государства и работодателей улучшения жизненных условий, но при этом сами пассивны и винят в своей бедности кого угодно, но только не самих себя.
Но, безусловно, одной из главных причин громадной российской бедности является социальная политика власти.
Прежде всего, власть, видимо, не представляет себе реальные масштабы и остроту проблемы бедности в стране. Отсутствие у власти точной и правдивой информации о глубине этой проблемы делает этот аспект ее социальной политики малоэффективным, а ее действия в этой сфере противоречивыми.
Так, власть, опираясь на данные лукавой статистики и ряда сервильных социологических служб, считает, что в борьбе с бедностью у нее есть серьезные достижения, которыми она может гордиться. Более того, наиболее ретивые апологеты власти вообще заявляют о практически полной «победе над бедностью». И если взглянуть на данные статистики, то картина выглядит формально относительно благополучно. По данным Росстата, в 1992 г. ниже черты бедности проживали 33,5% населения, а в 2012 г. – 12,7%.
Действительно, уровень жизни значительной части россиян в 2000-е годы существенно вырос. Однако это произошло не столько благодаря успехам планомерной социальной политики власти, сколько вследствие быстрого роста цен на энергоносители, доходы от экспорта которых, как известно, составляют львиную долю поступлений в бюджет.
Углубленный анализ результатов социально-экономической политики режима дает основание предположить, что в вопросах сокращения бедности в России все выглядит не так радужно и однозначно, как может показаться на первый взгляд. Прежде всего, формальное сокращение страты бедных связано в немалой степени с тем, что планка перехода из категории бедных в периферийные слои и СК находится на чрезвычайно низком уровне, столь низком, что ее могут перешагнуть граждане, которые по критериям цивилизованного мира (по структуре питания, жилищным условиям, возможностям пользоваться платными услугами и т.д.), могут быть отнесены в лучшем случае к страте бедных, а в худшем – к нищим.