Россия - Швеция. История военных конфликтов. 1142-1809 годы
Шрифт:
И все же, дав своим послам полномочия предложить шведам Корелу, Шуйский потребовал сохранить этот акт до поры до времени в глубокой тайне. Боярское правительство Шуйского для своего спасения шло на уступку части территории Русского государства, но стремилось сделать это в тайне от народных масс, боясь усиления народного недовольства, особенно усиления недовольства в северо-западных уездах страны.
Шведы приняли русское предложение, и 28 февраля 1609 года был заключен договор о военной помощи [223] . По Выборгскому договору шведы давали пятитысячное войско в "помощь" правительству Шуйского; русские обязались платить жалованье этому войску [224] , а также передать Швеции в вечное владение Корельский уезд с городом Корелой [225] . Согласно условиям договора, спустя три недели с того дня, как Делагарди со своим войском перейдет русскую границу для движения "ко государю па помочь к Москве", шведам должна быть вручена грамота царского воеводы М.В. Скопина-Шуйского
223
Акты исторические, собранные и изданные археологической комиссией. Т. II. 1589. СПб.; 1841. С. 189–190.
224
Общая сумма составила 104 тыс. руб. в месяц за 2000 кавалеристов и 3000 пехотинцев, при этом задаток в 5 тыс. руб., переданный Скопиным-Шуйским в 1608 г. Магнусу Мотренссону на предварительных переговорах в Новгороде, не учитывался.
225
Секретный протокол к Выборгскому договору, подтвержденный грамотами от 5 и 15 апреля в Выборге от имени М. Скопина-Шуйского с обещанием личного подтверждения царем по прибытию в Москву; 27 августа 1609 г. в Калязине-на-Волге об отправке в Корелу уполномоченных дворянина Ф.Д. Чулкова и дьяка Е. Телепнева для передачи города шведам.
На основе договора в Выборге для похода на Русь было собрано пятитысячное шведское войско, состоявшее из наемных солдат чуть ли не всех национальностей. Европы; преобладали в составе войска немцы. Командование войском Карл IX поручил Якову Делагарди, сыну Понтуса Делагарди, возглавлявшего шведские войска во время Ливонской войны тридцать лет тому назад. Кроме того Яков был еще и внуком Юхана III, старшего брата короля Карла, а самому королю приходился внучатым племянником [226] .
226
Его отец Понтус Делагарди женился на внебрачной дочери Юхана III от Каарин Хансдоттер. — Eino Jutikkala, Kauko Pirinen. A History of Finland. Helsinki. 2003. S. 124.
Еще в конце 1608 г., во время русско-шведских переговоров о военной помощи, шведы выдвигали требование передачи им Кольского полуострова. С этого момента шведское правительство в уплату за свою военную помощь, кроме Корелы и Корельского уезда; стремится получить от русских и Кольский полуостров. Каждый раз, когда в течение 1609–1611 гг. возобновлялись переговоры между шведами и правительством Шуйского, выдвигалось и требование передачи Колы. Но правительство Шуйского заняло в отношении Колы твердую позицию и сумело уклониться от этой уступки.
Одновременно с дипломатическими приемами шведы готовятся применить и более действенные меры. Уже в начале 1609 г. (13 февраля) Карл IX посылает распоряжение улеаборгскому губернатору Исааку Бему вступить в сношения с русскими северными областями (с северной Карелией), призвать жителей этих областей сохранить верность царю Василию, а также предложить им помощь против изменников (то есть против возможного нападения сторонников Лжедмитрия). Бему предписывалось также написать письмо настоятелю Соловецкого монастыря, являвшемуся фактически главой политической власти в беломорской Карелии, и сообщить ему, о принятом шведами обязательстве поддерживать правительство Шуйского. Но при этом, король требует от Бема не ограничиваться дипломатическими посланиями, а предпринять и более решительные меры: набрать в губернии несколько тысяч вооруженных людей, предпочтительно лыжников, и с ними совершить набег на русскую территорию, где Бем должен был наложить контрибуцию на мятежников (то есть на противников Шуйского, признавших власть самозванца) и попытаться занять Сумский острог, важный политический центр и главную крепость северной Карелин, под тем предлогом, что это, якобы, совершается в интересах царя. Свои действия Бем, согласно этому распоряжению, должен согласовывать с действиями Бальтазара Бека, губернатора Вестерботнии (территория к северо-западу от Ботнического залива). В тот же день Карл IX отправил письмо и Бальтазару Беку, поручив ему собрать в подчиненной ему Вестерботнии 200–300 воинов, в том числе и лыжников, и с ними двинуться прямым путем на Колу, как только Бем начнет свой поход в русские земли. Приверженцам царя Василия он не должен причинять ущерба, и Колу он должен будет занять от имени царя.
Как видно из этих писем, на севере, уже в первые месяцы шведского вмешательства в русские дела, сразу выявились захватнические намерения шведов. В то время, когда в Выборге еще только готовилось заключение договора Швеции и России о "союзе" и "дружеской помощи", шведский король уже отдает распоряжения о вооруженном захвате русских владений, владений своего будущего союзника — царя Василия Шуйского.
Южнее, в новгородской земле, шведы на первых порах действовали более осторожно. Весной 1609 года шведское войско подошло к Новгороду. 25 апреля был разгромлен большой отряд тушинцев воеводы Кернозицкого, а 10 мая Скопин-Шуйский вместе со шведами двинулся в сторону Москвы. В Торжке к нему присоединилось смоленское ополчение. Под Тверью произошло сражение с польско-тушинским войском пана Зборовского. Первый этап боя сложился сначала не в пользу русских. Польская конница смяла оба фланга, но стоявшая в центре шведская пехота не отступила ни на шаг. На рассвете следующего дня русские и шведы атаковали противника и нанесли ему сокрушительное поражение.
Скопин было двинулся вперед, но тут взбунтовались наемники, требуя уплаты жалования за четыре месяца [227] . Заодно, Делагарди не преминул напомнить, об освобождении и передачи шведам Корелы. Срочно изыскали деньги, Корелу обещали вразумить и передать шведам [228] , и 12 марта 1910 года Скопин вместе с Делагарди торжественно въехали в Москву. Еще в декабре 1609 г. был подписан дополнительный договор об увеличении шведского воинского контингента на 4000 чел., за это Россия обязалась "полное Швеции учинить воздаяние, какое от нее требовано будет". Царь Василий Шуйский был готов на все.
227
Так им было обещано, а дали лишь за два. И это при такой высокой оплате. На самом деле случай со шведами под Москвой скорее обыденный. Это русские привыкли сражаться за милость царскую, а наемники, тем более немцы, из которых в основном состоял шведский отряд, очень часто практиковали "выбивание" жалования накануне сражения, просто отказываясь идти в бой.
228
Когда в Корелу прибыли дворянин Чулков и дьяк Телепнев в сопровождении шведского чиновника Карла Олафссона и привезли царскую грамоту, требовавшую немедленной передачи города, их не пустили. — Шаскольский И.П. Шведская интервенция в Карелии. С. 52.
Вступление шведских войск в русские земли позволило польскому королю Сигизмунду III расценить это, как союзнические действия против него и вторгнуться в Россию. Началась осада Смоленска. Русско-шведское войско должно было двинуться против поляков, но 25 апреля 1610 года скоропостижно скончался 23-летний и талантливый полководец Михаил Скопин-Шуйский. По слухам он был отравлен братом царя — Дмитрием Шуйским, как возможный претендент на царский трон.
Отравителя и назначили командовать русско-шведским войском. У деревни Клушино 40-тысячная армия Шуйского и Делагарди встретилась с польским войском гетмана Жолкневского.
Зная о недовольстве наемников задержками жалования, Жолкневский послал им письмо: "Хотите быть нашими друзьями или врагами? Выбирайте! Мы же и на то, и на другое согласны" [229] . Француза, доставившего письмо, повесили, но ропот среди наемников продолжился — жалование выдано еще было не всем. 23 июня 1610 года вышли к деревне Клушино (20 км севернее Гжатска). Русская рать развернула обоз, наемники встали на правом фланге, окружив себя повозками.
229
Костомаров. Собр. Соч. Кн. 2. Т. IV. Смутное время Московского государства в начале XVI столетия. СПб.; 1904. С. 440–441.
Впереди находились две деревни, которые можно было занять стрельцами. Позади этих деревень даточные люди выстроили плетень из хвороста, который преграждал подступы к расположению войск, являясь препятствием для конницы противника, и в тоже время представлял собою удобную позицию для пехоты, вооруженной мушкетами.
Беспечность, что Шуйского, что Делагарди, привела к внезапной атаке поляков, которая началась на рассвете 24 июня. Жолкневский приказал поджечь обе деревни, что были расположены перед русскими позициями, одновременно ударили барабаны и раздались сигналы труб. Пехота Делагарди и стрельцы бросились к плетню и своим огнем задержали продвижение развернувшегося в боевые порядки противника. Между тем и московское войско строилось в две линии, правый фланг составляла пехота из наемников-шведов, за ними выстраивалась конница. У Шуйского на левом фланге, в первую линию встала конница, за ней выстраивалась пехота.
Стрельцы и иностранная пехота оказали достойное спротивление на линии плетня. "Сей плетень был для нас большим препятствием: ибо и Понтус [230] поставил при нем же свою пехоту, которая весьма вредила нашим, как наступающим через сии промежутки, так и возвращающиеся через них назад. Битва продолжалась долго; как наши, так и неприятель, особенно же иноземцы, несколько раз возобновляли бой" [231] .
Полякам удалось опрокинуть московскую конницу, которая смяв боевые порядки своей же пехоты, отступила в обоз. Шведы же упорно держались. Кавалерия Жолкневского ходила в атаку по 8–10 раз, но не могла сломить сопротивление Делагарди. Лишь подтянув два фальконета, и открыв артиллерийский огонь, полякам удалось пробить брешь в оборонительных порядках наемников, прибывшая свежая польская пехота опрокинула наемников и заставила отступить в лагерь, куда ворвалась на их же плечах. Около трех тысяч шведов отступили на опушку леса и вновь встали в оборонительную позицию. Шуйский тем временем укрылся в своем обозе и бездействовал [232] .
230
Имеется в виду Яков сын Понтуса Делагарди.
231
Записки гетмана Жолкевского о московской войне. СПб.; 1871, С. 58.
232
Надо пояснить, что обоз представлял из себя прежний "гуляй-город", т. е. полевое укрепление из щитов, за которыми укрывалась артиллерия и стрельцы.