Россия всегда права!
Шрифт:
Николай был в своей военной форме, не фельдмаршальской, которую он надел только один раз в жизни, а десантной, полевой, без знаков различия. Наград, заработанных им на поле боя, на нем не было, лицо было белым, как обсыпанное мукой.
– Поросенок, как принимаешь? – спросил он, глядя в камеру.
– Принимаю громко и четко. Как ты меня нашел?
– Через Невод, тебя отследили по Сети. У нас проблемы…
Николай тяжело вздохнул.
– Точнее, у меня проблемы…
22 июня 2012 года.
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.
Аэропорт Титерборо
Небольшой деловой самолет дальнего действия – до двенадцати тысяч километров беспосадочного
В салоне, на переднем сиденье, сидел человек, который пользовался личным доверием Его Императорского Величества Николая Третьего. Этот человек был роста выше среднего, светловолосый, с приятным лицом и обходительными манерами, на дам его внешность и манеры действовали как валерьянка на кошек. Но это был разведчик и разведчик довольно опасный, на сегодняшний день он возглавлял экспортно-импортную фирму в Париже, занимался продажей русских водок, столовых вин и настоек по всей Европе, а также закупал в больших объемах шампань, айсвайн и другие куртуазные вина, которые так хорошо пьянят дамские головы. Благодаря своему высокородному дворянскому происхождению, сам человек был завсегдатаем парижских и берлинских салонов, а его фирма почти сразу после создания получила и титул Поставщика двора Его Императорского Величества Императора Всероссийского, и титул Поставщика Его Императорского и Королевского Величества, Кайзера Священной Римской Империи Германской Нации. У Кайзера болели простуженные ноги, и на охоте ничего так не помогало, как стаканчик крепкой шустовской «на кровях».
Это и был польский граф Ежи Комаровский, тайный посланник Его Императорского Величества Николая.
Его легендой был развод. Развод скандальный, с изрядным количеством грязного белья, вываленного наружу. Увы… семью нельзя строить исключительно на сексе… тем более если оба партнера лидеры по натуре и не знают границ. Уже в медовый месяц у них с Еленой начались скандалы и мордобой, потом пошли и измены, причем как с той, так и с другой стороны. Елена была не просто принята при русском дворе – поговаривали, что у нее был роман с Его Императорским Величеством еще до того, как тот привез из Тегерана Анахиту. Два года скандалов и ссор убили любовь и до опасного предела вымотали нервы обоих участников этого взрывоопасного, как динамит, союза. Еще большим скандалом стал развод… Елена обвинила графа Ежи в том, что он изменял ей не только с фрейлинами Ее Величества, но и с самой Императрицей. По-видимому, лучшая защита все-таки нападение, и Елена обвинила своего супруга в том, в чем, возможно, была виновата она сама. После такого безумия, естественно, ни о каком продолжении службы в Польском, Его Императорского Величества Гусарском полку не могло быть и речи – графу Ежи пришлось покинуть страну. Напоследок он как следует отлупил Елену ремнем, но это ничего не изменило.
Сейчас графиня Елена Комаровская была одной из первых красавиц Петербурга, она держала роскошный салон на Мойке, куда захаживала вся политическая и деловая элита страны, а вот граф Ежи в поте лица трудился в Париже, поправляя свое изрядно подорванное благосостояние и свои изрядно подвымотанные браком нервы.
Увы, увы… хорошее дело браком не назовут.
И никто не знал, что все это – всего лишь еще
Вместе с графом Ежи летели шесть человек. Все они давно легализовались в Европе под видом частных детективов, специалистов по безопасности, четверо не один год провели в Африке, охраняя алмазные прииски и атомные электростанции. У всех у них были хорошие, подлинные документы, достаточные для того, чтобы пройти проверку. Что же касается оружия – то в частном терминале его не проверяют, и можно провезти с собой хоть противотанковый гранатомет. Того, что они погрузили в самолет в Париже, по их мнению, было более чем достаточно.
Когда они заходили на посадку – два истребителя прошли прямо над ними, их «Гольфстрим» качнуло. Граф Ежи нахмурился – здесь происходило что-то неладное…
На соседнее сиденье присел человек с длинными, до плеч волосами и глазами цвета олова. Его настоящее имя было Анджей, он был поляк и в некоторых местах Африки его именем пугали детей…
– Пан капитан… – Анджей называл графа Комаровского по его последнему воинскому званию, – что-то здесь злое робится.
– Тебе ли бояться.
– То есть так, – согласился Анджей, – до меня страху нет. Но яким способом мы их вывезем? Самолетом не може.
– Будем решать проблемы по мере их поступления, – сказал граф Ежи, смотря на часы, – тут есть человек, он нам поможет.
– Реализован [81] , пан капитан.
– Застегни сиденье. Садимся…
Самолет отогнали на свободную стоянку. Подали машины, граф Ежи заказал их заранее по корпоративной кредитной карточке. Это были два неприметных черных «Линкольна», четвертого класса защиты, привычных для проката. Они могли защитить от темнокожего хулигана с пистолетом, подскочившего на перекрестке, но ни один из них не был бронированным настолько, чтобы сдержать автоматную пулю, и это было первой ошибкой. Я-то сразу брал машину бронированную по уровню В7, но в отличие от графа Комаровского я торговал не спиртным, а оружием и услугами по безопасности в очень скверных местах.
81
Понял (польск.). Поляки в этом мире в основном разговаривали на смеси польского и русского, точнее – на исковерканном русском с польскими словами.
Они сели в машины – по три человека в каждой, третий сидел на заднем сиденье, там был очень широкий люк, и через него можно было стрелять. Из багажного отсека самолета они забрали несколько больших черных спортивных сумок и положили часть из них в багажник, а часть – поставили в салон под ноги.
Когда они выезжали из аэропорта, мимо проскочил неприметный «Шевроле» правительственной модели, он прошел на такой скорости, что сидевший за рулем головной машины Петр недовольно выругался. Если бы мы тогда встретились и объединили свои силы, было бы все по-другому. Но, видимо, не судьба.
На чек-пойнте их пропустили без проблем, Анджей даже удивленно хмыкнул. Откуда ему было знать, что национальные гвардейцы только что получили разнос от некоего сотрудника Секретной службы САСШ и теперь боялись машин, похожих на правительственные, как огня.
Выйдя на восемьдесят седьмую федеральную дорогу, они рванули по ней на север, почти на предельно разрешенной скорости, шестьдесят с лишним миль в час. Все люди ехали на юг, другая полоса дороги почти везде была свободна – и двум идущим друг за другом «Линкольнам» удавалось поддерживать высокую скорость.