Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий
Шрифт:
Кандидатуру президента сената определил сам Ф.Ф. Ушаков. Им стал венецианский граф А. Орио. «Я его в пользу общественную поставил на сие место… К нему весь народ островов имеет доверенность и на него надежду полагает в рассуждении справедливости». Ему Ф.Ф. Ушаков и поручил разработать проект конституции Республики Семи островов. Первый проект не удовлетворил адмирала. После некоторых исправлений, внесенных специальной комиссией, Ф.Ф. Ушаков одобрил конституцию. В историю она и вошла как конституция Ушакова. Конституция начиналась преамбулой, гласившей, что она составлена в соответствии с указаниями Ушакова, Кадыр-Бея и посланием патриарха Греческого Григория V. Конституция состояла из 30 статей, определявших основы
В середине июня 1799 года для получения одобрения нового государственного устройства Ионических островов в Петербург и Константинополь отправились две делегации, избранные населением островов. Главной целью делегации, ехавшей в Петербург, было вступление островов в состав России. О ее намерении Ф.Ф. Ушаков писал так: «Как видно, дойдут до всякого бешенства, теперь они только дышат тою надеждою, что протекции России не лишатся, это только мнение оживляет их надежду, впрочем, все депутаты надежду имеют на Вашу только протекцию и покровительство, и искать будут оных и во всем будут Вам послушны, так как и мне, неограниченно».
После взятия Корфу и изгнания французов с Ионических островов очередь стала за Мальтой. Однако интересы России здесь столкнулись с интересами Англии. Это понимали и Ф.Ф. Ушаков, и командующий союзной английской эскадрой Г. Нельсон.
На море Англия никогда не была искренней союзницей России. Победы Ф.Ф. Ушакова на Средиземном море пугали англичан не меньше, чем победы Наполеона в Европе и в Египте, и это не могло не проявиться во взаимоотношениях между Ф.Ф. Ушаковым и Г. Нельсоном. В Средиземном море жизненные пути двух замечательных флотоводцев скрестились. «Официально» они пришли со своими эскадрами ради общего дела — изгнания французов с Ионических островов, с Мальты, из Южной Италии и для блокирования армии Бонапарта в Египте. «Неофициально» Г. Нельсон следил за каждым шагом Ф.Ф. Ушакова не только с подозрительностью, но с тревогой, ревностью, а иногда и с недоброжелательностью.
Прежде всего, адмиралы не могли не столкнуться при решении главного вопроса — о направлении своих действий против общего врага. Г. Нельсон желал, чтобы Ф.Ф. Ушаков взял на себя основную заботу по блокаде Александрии и египетских берегов. По мнению Г. Нельсона, задача Ф.Ф. Ушакова должна заключаться в том, чтобы не выпустить из Египта армию Бонапарта. Кроме того, русские должны были помочь своими морскими и сухопутными силами освобождению Южной Италии. Вот и все. Затем им следовало убраться туда, откуда они пришли, — в Черное море. Главное, считал Г. Нельсон, не дать русским обосноваться в качестве освободителей ни на Ионических островах, ни на Мальте. Особенно на Мальте.
Для английских интересов Г. Нельсон усматривал две главные опасности: если русские выбьют французов с Ионических островов, их самих оттуда никто никогда не изгонит. Таким образом, огромной важности средиземноморская позиция попадала в прочное владение России. В то же время воспрепятствовать русским отвоевывать у французов Ионические острова практически было невозможно. Именно для этого русско-турецкая эскадра и пришла в Средиземное море. Для Мальты опасность Г. Нельсону казалась еще более очевидной. Русский император — Великий Магистр ордена Мальтийских рыцарей. Если русские утвердятся на Мальте, то уж ни за что оттуда не уйдут. Они лишь заявят, что с божьей помощью вернули русскому царю, главе Мальтийского ордена то, что ему принадлежало. Что же касается Ф.Ф. Ушакова, то его действия определялись не только официальной инструкцией, но и ясным пониманием интересов России в той сложной дипломатической обстановке, в которой оказался адмирал.
Свое представление о назначении русской эскадры Г. Нельсон настойчиво пытался проводить в жизнь. 1 декабря 1798 года он пишет Ф.Ф. Ушакову: «Сэр, я был польщен любезным и лестным письмом Вашим… и я буду горд Вашей доброй и ценной дружбой… но я еще не слышал о соединении под Александрией турецкой и русской эскадр с моим уважаемым другом капитаном Гудом, которого я оставил начальствовать блокадой». Дальше Г. Нельсон пишет, что надеется скоро овладеть Мальтой. Два дня спустя в постскриптуме к очередному письму он упрекает Ф.Ф. Ушакова: «Только что прибыл из Александрии английский фрегат, и я вижу с истинным сожалением, что еще … не прибыла никакая эскадра, чтобы помочь капитану Гуду, который давно нуждался в… подкреплении. Египет — первая цель, Корфу — второстепенная». Одним словом, по мнению Г. Нельсона, русским следовало понять, во-первых, Мальты им не видать, во-вторых, — свою кровь они должны проливать у берегов Египта, чтобы отдать его англичанам.
Впрочем, чего хотел Г. Нельсон, Ф.Ф. Ушаков понимал прекрасно. Все «добрые» советы Нельсона он отклонял вежливо, но твердо и неуклонно вел свою линию. Слов нет, Г. Нельсон был прекрасным адмиралом, но посредственным дипломатом. Тягаться с Ф.Ф. Ушаковым в этом отношении ему было просто не под силу. Спокойная учтивость адмирала Ф.Ф. Ушакова раздражала Г. Нельсона. В переписке с друзьями он говорил, что русский «адмирал держит себя так высоко, что это отвратительно», что «под его вежливой наружностью скрывается медведь».
Время шло, и чем яснее Г. Нельсон понимал, что Ф.Ф. Ушаков вовсе не намерен следовать его «дружеским советам», а ведет свою собственную линию, тем больше разгоралась его неприязнь к русскому адмиралу. Он уже перестает стесняться в выражениях. «Нам тут донесли, что русский корабль нанес вам визит, привезя прокламации, обращенные к острову (Мальте. — Ю. К.), — пишет он капитану Боллу, блокировавшему Мальту, — я ненавижу русских, и если этот корабль пришел от их адмирала с о. Корфу, то адмирал — негодяй».
Почему так сердито? Да только потому, что, опираясь на мальтийское магистерство Павла I, Ф.Ф. Ушаков мог обещать населению Мальты полное самоуправление, а это могло соблазнить местных жителей, отвратив их от уготовленной им Г. Нельсоном участи стать верноподданными британской короны. Понимал Г. Нельсон и то, что Ф.Ф. Ушакову, уже даровавшему Ионическому архипелагу конституцию и самоуправление, есть чем привлечь жителей других средиземноморских островов, и это казалось Г. Нельсону особенно опасным.
Тревога Г. Нельсона все усиливалась. Он уже не столько боялся французов, владевших Мальтой, сколько русских союзников, которые собирались помочь ему в блокаде острова, и которые, как он опасался, пожелают поднять на Мальте русский флаг. Беспокоясь по поводу возможных в будущем успехов Ф.Ф. Ушакова и русских воззваний к населению Мальты, Г. Нельсон приказал убеждать население острова, «что их законный государь — неаполитанский король» и поэтому над островом должен развеваться неаполитанский флаг, а британская эскадра будет его «поддерживать». Зная, что осажденная Мальта голодает, что жители умоляют прислать им хлеб, Г. Нельсон пишет: «Если какая-нибудь партия водрузит русский флаг… то я не разрешу вывоз хлеба с острова Сицилия или откуда бы то ни было». Все его действия направлены против России.