Российские вожди в борьбе, любви и смерти

Рыбас Екатерина Святославовна

Обе ветви рода Ленина демонстрируют необычный пассионарный толчок — переход из крепостных в мещанское сословие, освобождение от статуса «человека второго сорта», вступление в потомственное дворянство.

Советские вожди: из сапожников, строителей, поваров и крестьян — в «князи»

После революции 1917 года и образования СССР термин «русский народ» потихоньку стал замещаться другим — «советский народ». В последние годы, начиная с распада СССР, из уст политиков, журналистов и прочих все чаще слышится другое название этноса — «россияне».

Огромные пространства России были освоены в прошлом веке. Благодаря миграции (развитие железнодорожного сообщения) произошло и взаимопроникновение народов, языков. Русские остались доминирующим народом в России, но остальные получили больше самостоятельности, стали выдвигать своих лидеров.

Иосиф Виссарионович Сталин официально считался сыном сапожника Джугашвили.

Но о его происхождении до сих пор ходят легенды. Никита Хрущев вспоминал, как Сталин рассказывал о своем отце, что тот был сапожником и сильно пил: «Так пил, что порою пояс пропивал. А для грузина пропить пояс — это самое последнее дело. «Он, — рассказывает Сталин, — когда я еще в люльке лежал маленьким, бывало, подходил, обмакивал палец в стакан вина и давал мне пососать. Приучал меня, когда я еще в люльке лежал». Об отце его не знаю, как сейчас в биографии Сталина написано. Но в ранние годы моей деятельности ходил слух, что отец его — вовсе не рабочий. Тогда придирались, кто какого происхождения. Если обнаруживалось нерабочее происхождение, то считался человеком второго сорта. И это было понятно. Самый революционный и самый стойкий — рабочий класс. Он выносил всю тяжесть борьбы на своих плечах и поэтому к другим классам и прослойкам общества, непролетарским, имел придирчивое, не настороженное, а именно придирчивое отношение. К таковым относились с большим недоверием.

Итак, говорили, что у Сталина отец был не просто сапожник, а имел сапожную мастерскую, в которой работало 10 или больше человек. По тому времени это считалось предприятием. Если бы это был кто-либо другой, а не Сталин, то его бы на партчистках мурыжили бы так, что кости трещали. А тут находились объяснения обтекаемого характера. И все-таки люди об этом говорили».

Из воспоминаний Льва Троцкого: «Семья Джугашвили стояла на грани захолустного ремесла и пауперизма. Своими корнями она уходила в крестьянское средневековье. Она продолжала жить в атмосфере традиционной нужды и традиционных суеверий. Вступление на революционный путь означало для сына не продолжение семейной традиции, а разрыв с нею. Однако и после разрыва эта отвергнутая традиция продолжала жить в нервах и в сознании в виде примитивных культурных навыков, грубости ощущений, узости горизонта. В частности, пренебрежительное отношение к женщине и деспотическое — к детям наложило на Иосифа отпечаток на всю жизнь.

Ретроспективный взгляд на детство Иосифа Джугашвили способно бросить детство Якова Джугашвили, протекавшее в Кремле на глазах моей семьи. Двенадцатилетний Яша походил на отца, каким его представляют ранние снимки, не восходящие, впрочем, раньше 23 лет; только у сына в лице было, пожалуй, больше мягкости, унаследованной от матери, первой жены Сталина. Мальчик Яша подвергался частым и суровым наказаниям со стороны отца. Как большинство мальчиков тех бурных лет, Яша курил. Отец, сам не выпускавший трубки изо рта, преследовал этот грех с неистовством захолустного семейного деспота, может быть, воспроизводя педагогические приемы Виссариона Джугашвили. Яша вынужден был иногда ночевать на площадке лестницы, так как отец не впускал его в дом. С горящими глазами, с серым отливом на щеках, с сильным запахом табака на губах, Яша искал нередко убежища в нашей кремлевской квартире. «Мой папа сумашедший», — говорил он с резким грузинским акцентом. Мне думается сейчас, что эти сцены воспроизводили с неизбежными отличиями места и времени те эпизоды, которые разыгрывались тридцатью пятью годами раньше в Гори, в домике сапожника Виссариона».

Матери Сталина Екатерине Георгиевне было очень сложно выходить детей. Первые ее двое (или, возможно, трое) детей умерли в младенчестве. Сосо родился, когда его матери исполнилось по одной версии двадцать, по другой двадцать два года, это произошло 21 декабря (9 декабря по старому стилю) 1879 года, но есть еще версии, что Сталин родился в 1879 году, 1880 году или 1881 году.

Екатерина Георгиевна родилась в 1856г. У нее был сильный и гордый характер.

В свидетельстве об окончании Горийского духовного училища, выданном Иосифу Джугашвили в июне 1894 года, указано, что он родился «в шестой день месяца декабря тысяча восемьсот семьдесят восьмого года». В анкетах к съездам и конференциям, начиная с 1924 года, Сталина указывал, что родился в 1879 году. Эта дата стала с середины 20-х годов официальной датой его рождения.

В книге В. Логинова «Тени Сталина» Георгий Александрович Эгнаташвили, работавший долгие годы в охране Кремля, рассказал о своем деде, которого многие в Грузии считают настоящим отцом Сталина, и в честь кого последний якобы назвал и своего сына Яковом.

Яков Эгнаташвили был владельцем виноградников, человеком богатым и уважаемым, кулачным борцом. Екатерина Георгиевна работала у него по хозяйству, зарабатывала стиркой белья и выпечкой хлеба и в других домах богатых жителей Гори. Именно Яков оплатил обучение Иосифа в духовной семинарии, а это стоило немалых средств.

По другой версии отцом Сталина был Н. М. Пржевальский, который внешне очень похож на Сталина. Два года до рождения Сталина известный путешественник провел в Гори и якобы он имел сына от горничной, которую потом пристроил замуж за Джугашвили.

На самом деле Николай Михайлович Пржевальский никогда на Кавказе не был. В 70-е годы он возглавил три длительные экспедиции в Центральную Азию. В перерывах между экспедициями обрабатывал экспедиционные материалы, писал книги и готовился к следующей экспедиции, находясь в основном в Санкт-Петербурге, а летом в деревне, в Смоленской губернии. Он был закоренелый холостяк и вообще женщин сторонился, называя их фантазерками и судашницами.

В 1995 году в Цхинвале была опубликована брошюра Г. З. Кодолаева и Ч. Н. Багаева «Кто ты, Сталин?» В ней исследуется вопрос происхождения отца Сталина, которого считали осетином. Как указывают авторы брошюры, в 1802 году Лило было чисто осетинским селом, где жили крещеные осетины. Крестившись, осетин становился грузином. Предки отца Сталина переселились в Лило из Южной Осетии во второй половине XVIII века, таково было желание царя Ираклия Второго. У деда Сталина Иване было двое сыновей — Виссарион (Бесо) и Георгий (Гогиа). Бесо было не под силу платить налог (3 рубля), и он был вынужден уехать на заработки в Гори. Там он поселился у Кулумбегашвили, тоже осетина, из Герского ущелья, работал сапожником, женился. Однажды вновь возвратился по семейным обстоятельствам в отцовский дом. У него умерли двое детей в младенческом возрасте. Когда Кеке (Екатерина) носила уже третьего, ей пришлось вернуться обратно в Гори. Таков был обычай осетин: женщина должна была рожать у своих родных и первое время находиться с ребенком там. Поэтому Бесо был вынужден снова вернуться в Гори и временно там остаться, чтобы помочь жене и сыну. Но обстоятельства сложились таким образом, что он больше не вернулся в Лило. Его могила находится на кладбище у въезда в Телави.

Брат Виссариона, Георгий Джугашвили, похоронен в Лило, но место захоронения неизвестно. Грузинский поэт Георгий Леонидзе (1899-1966) так писал о предках Сталина:

Над станком сапожным началОн старинное сказанье: «В деда вышел сын наш милый,Силой сердца, прямо вылит», — Мать сказала, вспомнив деда,Деда — Заза Джугашвили:— Заза был души кипящей,Так потоки в скалах били,Но зато и чоху ЗазыСорок восемь пуль пробили.Сколько раз врага отчизныБил мечом он, силой взыскан,Молоко, знать, пил недаромТеплой груди материнской.Всех он держится скромнее,Всех он храбростью превысил,Помнит меч его Лиахва,Картли кладбище — Крцаниси.Заза знал господ различных:Геристави, Мачабели,Тех князей жестокоруких,Что крестьянами владели.Им с дарами гнул колена,Сам щипал траву зубамиДля овцы своей последней,В клети ж только голый камень.Господам не угодивши,Крикнул голосом он зычным:— Отчего живем так тесноВ этом мире безграничном?Когда русский царь отчизнуСапогом своим разрушил, Когда Картли покровитель Сам врагом стал двоедушным. Он тогда с народным войском, С тяжким дедовским булатом Над Арагвой и Лиахвой Проносился бурь раскатом. Он восстал на Цицишвили, Встал у вольных сел на страже. И петли и смертной пули Избежал он не однажды.

Осетинское происхождение подтвердил и сам Сталин, указав в одной ранней анкете в графе национальность: «осетин». Мать же его была грузинка, и впоследствии Сталин обозначал свою национальность как грузинскую по политическим соображениям. Иосиф Виссарионович хорошо говорил по-осетински. Его и звали по-осетински — Сосос (Сослан).

Отец Сталина по паспорту числился крестьянином, но работал в городе рабочим обувной фабрики в Тифлисе, а потом кустарем в Гори на Соборной улице, в мазанке с протекавшей крышей. В официальной биографии его личность освещена крайне мало, что довольно странно: в иерархии грузинской семьи женщина играла очень незавидную роль, а главой был мужчина.