Роза Версаля
Шрифт:
Глава 3
После совещания Павел Христофорович сел в экипаж и направился на Воздвиженку, дабы донести до подчинённых информацию об орудующей в столице банде «Червонных валетов», «успешно» уже продавшей ряд домов австрийцу, двум итальянцам, немцу и французу. Безусловно, мошенники беззастенчиво пользовались, как желанием иностранцев приобрести недвижимость в центре Москвы, так и тем, что все заграничные покупатели из рук вон плохо разбирались в тонкостях российской купли-продажи.
По дороге Эйлер попытался проанализировать полученные в Управлении сведения. Несомненно, мошенница пользовалась многими своими прирождёнными способностями, но чтобы столь искусно менять внешность и образ?! Полковника сей факт немало удивлял: для этого надо было быть чрезвычайно талантливой актрисой!
И по какому принципу, интересно, «Червонные валеты» выбирали объекты для своего мошенничества? Ведь прежде всего, следуя здравому смыслу, требовалось найти покупателя, а потом уж быстренько подобрать для него «жертву»…
Эйлер вздохнул: дело предстояло не из лёгких. Где в следующий раз проявятся эти мошенники? Да и проявятся ли вообще? А вдруг они слишком умны и осторожны и сейчас, почуяв опасность, затаятся? А потом объявятся, например, в Петербурге…
Эйлер вспомнил невольно Елизавету Кшесинскую… Как жаль, что он не рассчитал тогда свои силы и позорно заснул, ведь обольстительная Даная готова уже была подарить ему наслаждение! Полковнику стало горько и обидно. Он подумал: а не отыскать ли прекрасную блондинку в Москве, используя своё служебное положение? Но зачем? Что он ей скажет? «Простите, мадемуазель, я напился, как портовый грузчик, и оттого обманул ваши надежды»?.. А этот её жених, барон фон Нагель?! Может, он ревнивец, коих свет не видывал? Хотя… Эйлер попытался припомнить поведение барона на юбилее. Как ни странно, но образ фон Нагеля представлялся весьма расплывчатым. Поздравляла полковника сама госпожа Кшесинская, барон же всегда стоял поодаль и преимущественно молчал… А когда Эйлер закружил чаровницу в танце, тот и вовсе куда-то ретировался, попавшись на глаза юбиляру уже только к концу веселья, да ещё с каким-то худющим господином. Невольно Эйлер напрягся: кто он вообще такой – тот господин в чёрном? Ведь наверняка Кшесинская представила его Павлу Христофоровичу… Увы, полковник отчего-то не помнил имени незнакомца; слишком уж, видимо, в тот момент был возбуждён и желал Елизавету.
Экипаж свернул на Воздвиженку. Эйлер ещё раз вздохнул: увы, госпожа Кшесинская оставила в сердце кровоточащую рану. На миг он представил соблазнительницу в объятиях фон Нагеля, дыхание перехватило от негодования…
По счастью, в эту минуту раздался голос кучера:
– Приехали, барин!
Павел Христофорович собрал чиновников по следственным делам у себя в кабинете и подробно пересказал им содержание совещания в Управлении. Он зачитал им также словесный портрет мошенницы и приказал писарям размножить его, дабы у каждого чиновника был свой экземпляр.
Полянский внимательно выслушал начальника, особенно хорошо запомнил приметы мнимой аристократки. Обратил внимание и на то, что дама сия появлялась повсюду исключительно в обществе мужчины: об этом упоминалось в каждом из пяти эпизодов. Однако, что странно, никто не запомнил внешности мужчины – все потерпевшие отметили лишь его высокий рост и статность. Даму же, напротив, описывали во всех подробностях… Возможно, именно она и была мозгом предприятия, организованного «Червонными валетами»?
Павел Христофорович откашлялся.
– Итак, господа, вы меня внимательно выслушали. Теперь же мне хотелось бы послушать вас…
Присутствующие чиновники медлили высказываться: дело казалось им весьма неординарным и запутанным, за всю их службу подобного в Москве ещё не случалось.
Эйлер встретился взглядом с Полянским.
– Прошу вас, Алексей Фёдорович! Выскажите свои соображения!
Полянский поднялся.
– Что ж, Павел Христофорович, извольте… Думаю, что упомянутая дама – своего рода мозг банды. Коли все пострадавшие подробно описывают именно её, значит, непосредственно она и вела с ними переговоры. Кстати, из показаний иностранцев можно сделать тот же вывод… Далее… – Полянский задумался. – Далее возникает вполне естественный вопрос: где банда находит иностранцев, желающих приобрести недвижимость именно в центре Москвы? На основании их собственных скупых рассказов остаётся лишь догадываться: возможно, некий весьма предприимчивый делец охотился непосредственно за ними. В показаниях господина фон Гойца, например, говорится, что он прибыл в Москву, дабы купить дом и организовать торговое дело, и неожиданно к нему в гостиницу пожаловал незнакомец, который и предложил услуги в приобретении недвижимости. – Полянский обвёл взглядом коллег. Те его внимательно слушали.
– Так, так… Ход ваших мыслей, поручик, мне пока ясен, – констатировал Эйлер. – Однако какие же выводы напрашиваются?
– У банды «Червонных валетов» есть, полагаю, осведомители непосредственно в тех гостиницах, где останавливаются иностранцы. Последние же, вероятно, запросто могли обмолвиться о целях своего прибытия в Москву в беседе с кем-нибудь из них.
Эйлер кивнул:
– Очень правдоподобно… Весьма похоже на истину. Продолжайте!
Полянский снова заговорил:
– Вопрос второй: как члены банды умудряются втираться в доверие к почтенным москвичам? Ответ напрашивается только один: аристократка, меняющая внешность, действительно таковой и является, вследствие чего хорошо знакома с московским высшим обществом. Ловкая дама сама выбирает дома «для продажи», завоёвывает доверие их владельцев, после чего сама же устраивает своего рода экскурсии по особнякам намеченных жертв для так называемых потенциальных покупателей. Согласитесь: ни один человек, тем паче иностранец, не пойдёт в нотариальную контору оформлять купчую, пока воочию не ознакомится с тем имуществом, кое намеревается приобрести. Поэтому, мне кажется, в первую очередь следует искать женщину, вхожую в высшие круги столичного общества. Разумеется, сообразно имеющимся у нас приметам: хитрую, образованную и… красивую.
– Да-а… – протянул Эйлер. – Боюсь, непросто это будет… Ведь мы, по сути, почти ничего о ней не знаем… Кстати, проверка нотариальных контор, где совершались сделки, тоже ничего не дала: все до одной оказались «однодневками». Единственное, что их объединяло, – карта червонного валета в пустом помещении. Что ж… Тогда начнём с гостиниц. Установите, господа, наблюдение за наиболее фешенебельными, пользующимися спросом у состоятельных иностранцев. Допускаю, правда, что «Червонные валеты» затаятся сейчас на некоторое время. По имеющимся у меня сведениям, они уже завладели суммой почти в сто тысяч рублей[11]!
Совещание закончилось. Павел Христофорович приступил к раздаче подчинённым конкретных указаний и распоряжений, могущих, по его мнению, способствовать скорейшей поимке «Червонных валетов», а особенно - их предводительницы. «Червонной дамы», как окрестили её чиновники.
В этот момент в кабинет торопливо вошёл секретарь и протянул Эйлеру записку. По мере того как полковник читал её, кровь приливала к его лицу. Дочитав, он рухнул в кресло.
– В мой дом явился некий англичанин, утверждающий, что оформил вчера на него купчую!
– выдохнул начальник жандармского корпуса.
Чиновники по следственным делам округлили глаза.
– Вот, господа, послушайте, что пишет мой дворецкий… - и Павел Христофорович зачитал содержание записки.
У Полянского и его коллег не возникло сомнения: это снова дело рук «Червонных валетов»! Невольно перед глазами поручика встал образ очаровательной Елизаветы Кшесинской…
«А что, сударыня, – подумал поручик, – ежели ваши дивные золотистые локоны – всего лишь парик? Но грудь?.. Разве можно изобразить пышную грудь столь натурально? Даже сам Павел Христофорович, помнится, попал в искусно расставленные сети… Интересно, а у какого ювелира были заказаны бриллианты, наверняка фальшивые, украшавшие заколку для галстука?»