Рождение Богов
Шрифт:
Алексей стиснул зубы, неловко перехватил злополучный нож и огляделся, размышляя, куда его засунуть. Класть нож на полку или на стол казалось неразумным.
Девушка презрительно фыркнула.
– Пандора! Не забывайся, пожалуйста!
– Ты такой любезный. От тебя только и слышишь «спасибо» да «пожалуйста». Сразу чувствуется благородное происхождение…
– Чего ты добиваешься? Хочешь меня разозлить?! Полагаешь, это будет забавно?!
– Ты слишком труслив, чтобы испытать настоящую злость!
– По-твоему, боги свели нас вместе, чтобы ты надо мной издевалась?!
Пандора нервно расхохоталась.
Леша насупился, подыскивая
Он приблизился к ней и невольно коснулся ее руки:
– Послушай…
Девушка резко отпрянула от Алексея:
– Не трогай меня! – но тут же опомнилась и попыталась совладать с чувствами.
Она сделала несколько глубоких вдохов и прошептала:
– Прошу прощения… Господин… Я не подумала…
Девушка шагнула к Леше.
Он почувствовал, что у него пересохло во рту, и отступил назад. Затем подошел к столу и налил себе вина.
– Будешь?
– Как скажешь… господин.
Лешу передернуло. Он сокрушенно вздохнул и налил вина во второй килик.
– Держи.
Пандора пригубила протянутый килик и внимательно посмотрела Леше в глаза.
– Уже очень поздно, господин. Тебе, наверное, завтра рано вставать?
Леша неопределенно пожал плечами.
– Что мне следует сделать?
– Думаю, что пора спать…
Пандора вздрогнула и обреченно посмотрела на кровать. Алексей проследил за ее взглядом и окаменел. По его телу пробежала дрожь.
Девушка напряженно ждала.
Леша не мог подобрать слов.
– Иди… – наконец прошептал он внезапно охрипшим голосом.
– Куда?
– Ты останешься в той комнате, где жила.
Пандора смотрела на него с недоверием, будто ожидая какого-то подвоха.
– Так я могу идти?
– Да.
Девушка облегченно выдохнула. Опустила плечи, словно сбросив тяжелый груз. Потом прижала ладонь к губам и торопливо пошла к двери. Когда Пандора проскользнула мимо, Леша расслышал тихий шепот то ли молитвы, то ли проклятий.
Оставшись один, Алексей бессильно опустился на кровать. Ему хотелось кричать или плакать. Все это было немыслимо, непостижимо и вызывало отчаянную боль. Долгие месяцы он вспоминал Пандору каждый день. Как часто она являлась ему во снах… Все это время он отчаянно цеплялся за свой долг, свою миссию. У него просто не было права на чувства! Кроме того, он всегда понимал, почти физически ощущал ту огромную пропасть, что лежала между ними. Две с половиной тысячи лет. Иной язык, иная культура, иная эпоха. Все, что он знал, все, во что верил, и все, что любил, было ей чуждо. Признаться, и ему часто нелегко было понять ее поступки и мотивы. Но все же было в этой девушке что-то настоящее, неизменное, изначальное, что оставалось важным все эти века. Он уже почти смирился с тем, что никогда не увидит Пандору. А теперь она совсем рядом, но также недостижима, словно их по-прежнему разделяют сотни километров и тысячи лет.
У Леши не было сомнений, как он должен поступить. Он решительно подошел к столу, переставил светильник, пододвинул ногой клисмос и сел, положив руки на столешницу. Надо срочно написать Теодору и обо всем договориться, пока не закончилась навигация. Македония в ссоре с Афинами, так что попутный корабль найти нелегко. Но наверняка что-то можно сделать. Кроме того, следует разузнать еще кое-что и написать несколько писем…
Так, где бумага? Он обвел глазами
Леша бросил рукопись на стол, обхватил руками голову и беззвучно захохотал. Его тело сотрясалось от рвущегося наружу смеха. Он захлебывался, пытаясь проглотить, удержать разрывающий его хохот. Он качал головой, трясся и хлопал ладонями по столу. Он и сам не мог бы себе отчетливо объяснить, чем вызван этот приступ веселья. Он хохотал, но глаза его наполнялись слезами, то ли от смеха, то ли от разрывающей сердце боли.
– Пандора, – шептал он беззвучно. – Пандора…
Глава 19
Когда Пандора вошла в свою спальню, ее била дрожь. Наступающая ночь пугала. Она закрыла за собой тяжелую дверь и задумчиво посмотрела на крепкий засов. До этого дня Пандора ни разу не пользовалась им. Девушка осторожно коснулась засова пальцами и с усилием сдвинула тяжелый брусок. Подергала дверь. Крепко и надежно. Она взглянула в сторону окна. Там тоже была задвижка. Девушка размышляла еще несколько мгновений. Затем с отчаянием прижала руки к груди и который раз за этот день обратилась с молитвой к Артемиде Элефтерии. Закончив молиться, она вытерла тыльной стороной ладоней слезы, сделала несколько шагов к окну, остановилась, решительно вернулась к двери и отодвинула засов.
Пандора подошла к кровати. Не раздеваясь, прилегла на краешек. Она была уверена, что не сможет сомкнуть глаз. Сердце грохотало в груди, а в голове звенела пустота. На мгновение она прикрыла веки и тут же провалилась в беспамятное забытье.
Когда Пандора открыла глаза, уже рассвело. За окном звонко и переливисто пели птицы, со двора доносилось позвякивание посуды. Похоже, накрывали на стол. Несколько мгновений девушка лежала, силясь вспомнить события прошедшего дня. Почему она лежит одетая на застеленной кровати? Не разобранная с вечера прическа спуталась за ночь. Пандора коснулась волос и досадливо поморщилась. Что же вчера случилось?
Острое воспоминание заставило ее вздрогнуть. Она резко села и настороженно огляделась. Все было как обычно. Может, это лишь сон? Страшный сон. Ведь может быть такое? Этот проклятый Алексиус уже снился ей после своего бегства, и не раз. Еще в Афинах. Это были очень странные сны, похожие друг на друга: он грустно смотрел на нее и протягивал ей руку, а она убегала.
Девушка задумалась. Если это не сон, то возможно ли, чтобы вечер закончился именно так? Если она волей богов стала рабыней в доме этого клятвоотступника… Мог ли он не тронуть ее? Она стиснула зубы. Этот подлец слишком хитер, труслив и алчен! Скорее всего, у него есть на нее планы. А может, Артемида все же оберегает ее? Ни фиванские воины, ни алчный работорговец ее не тронули. Не хотели «портить» товар. Поможет ли богиня целомудрия на этот раз? Пандора почувствовала, как к горлу подкатывают рыдания, и сжала кулаки. Нет! Сейчас нельзя плакать! Нужно быть сильной, несмотря ни на что.