Рождение Богов
Шрифт:
Ее нужно отпустить, и тогда все кончится… Что – все? Он не знал этого и не хотел знать. Все кончится, и нужно будет все, абсолютно все начинать сначала. Но прежде – отпустить… Эта мысль, как наваждение, крутилась в голове.
В сумерках показалась
Они вышли на дорогу. Тут начиналась территория полиса. Вряд ли на них здесь могут напасть. Леша остановился и махнул рукой, указывая путь. Пандора с тревогой посмотрела на него.
– Там… Кажется, гарнизоном руководит Каллимах. Возможно, он знает твоего отца. Расскажи ему все… Извини, у меня нет денег.
– У меня есть ожерелье.
– Точно. Продай его. Оно стоит три мины. Меньше чем за две не отдавай!
– А ты? Не пойдешь со мной?
Леша устало вздохнул, глядя мимо Пандоры:
– Нет.
– Почему?
– Не хочу оставать… – Леша закашлялся. Казалось, язык перестал его слушаться. – Не хочу опять становиться рабом, – поправился он.
Пандора поджала губы:
– Понимаю…
Он криво улыбнулся:
– Желаю тебе счастья. Пусть боги оберегают тебя.
– Ты освобождаешь меня?
– Да.
Пандора пристально смотрела на Алексея. Она ждала.
Леша вздохнул. В голове шумело, и он с трудом подбирал слова:
– Перед лицом всемогущих богов я освобождаю рабыню по имени Пандора, дочь Тофона из Афин! Я освобождаю
Пандора достала из-за пазухи свернутую в трубку измятую бумагу:
– Это твое.
Леша покачал головой:
– Оставь себе… Если хочешь…
Она удивленно взглянула на него.
– Я напишу еще, если смогу. А если нет… Ну, хоть что-то останется.
– Хорошо. Я сохраню это.
Они неподвижно стояли, глядя друг на друга.
– Прощай. Да хранят тебя боги, – вымолвила наконец Пандора и коснулась его руки.
Леша хотел что-то ответить, но слова застряли в горле. Еще мгновение девушка смотрела на него, а потом решительно повернулась и пошла по дороге.
Пандора шла легко и уверенно. Алексей долго смотрел ей вслед, вглядываясь в наползающую с востока серую мглу. Один раз ему показалось, что она оглянулась… а может, ему просто хотелось в это поверить.
Наконец Алексей нашел в себе силы отвести взгляд от дороги. Он осторожно тронул левое плечо и вздрогнул от пронзительной боли. Потом вздохнул и побрел в обратную сторону. Перед глазами плыл туман, в ушах звенело.
«Вот и все… – тихо прошептал он по-русски. – Вот и все».
Конец первой книги