Рождение героев
Шрифт:
Глава четырнадцатая
Я – Далмира!
– Вставай и готовься! Сегодня твой Круг!
Далмира поднялась с постели. Тормун смотрел на нее оценивающе, с каким-то прищуром и непонятной гримасой на лице, истолковать которую никто бы не взялся.
Вождь хартогов бросил на землю копье и доспехи. Это было не учебное копье, а настоящее, боевое оружие: с крепким древком, окованным металлом, и широким, остро заточенным лезвием.
– Сражайся, как можешь, – сказал Тормун. –
Он повернулся и вышел из комнаты. Оцепеневшая Далмира не проронила ни слова. Она чувствовала, как кровь превращается в огненную жидкость, еще сильней заструившись по венам. Сегодня она войдет в Круг! Сегодня. И уже скоро – бои начинались в разгар дня! Далмира подняла оружие и попыталась вспомнить хоть какие-то приемы, но в голове была звенящая пустота. Словно оглушенная, она бродила по комнате, не зная, что делать и стоит ли делать что-нибудь. Ведь все равно ей не выжить…
– Сегодня твой Круг, – сказала Кинара, поднимая доспехи. – Я помогу тебе надеть их.
Далмира стояла, как статуя, а женщина-хартог быстро и со знанием дела нацепила на нее доспех, застегнув ремни на плечах и под мышками. Нашитые на толстую кожу стальные пластины наливали тело непривычной тяжестью, но девушка понимала, что лучше такая защита, чем никакой.
– Подвигайся! – велела Кинара.
Далмира шагнула вперед и назад, плохо понимая, что происходит. Резкая пощечина привела ее в чувство.
– Я… я все забыла! – ошеломленно произнесла Далмира, ничуть не обидевшись на удар. Предстоящий Круг был страшнее удара по лицу. – Я не могу сражаться!
– Ты ничего не забыла! – резко ответила Кинара. – Тебе это только кажется. Соберись и поверь: ты все сможешь! Не нужно ничего вспоминать и ни о чем думать. Самое главное: не спускай с него глаз!
«С него» – значит, со зверя, поняла девушка. Какого же зверя приберег для нее Тормун? Она вспомнила о его брате и невольно вздрогнула: он обещал, что ее сожрут!
– Возьми копье!
Она взяла.
– Это отличное оружие для первого раза. Держи его перед собой и ничего не бойся. Звери – не люди, никаких уловок. Просто жди прыжка и бей…
Ее объяснения прервал появившийся Оллок. Наставник мотнул головой, приказывая следовать за ним. Далмира вошла в небольшую, застеленную коврами комнату и остановилась. Оллок обошел вокруг девушки, подергал за ремни доспеха и достал кинжал. Острое лезвие мигом распороло связывающий волосы ремешок, и ярко-красные пряди рассыпались по плечам.
– Зачем? – спросила она.
– Так хочет Тормун.
Он еще раз оглядел ее с головы до ног:
– Теперь слушай! Тормун будет сидеть напротив входа. Если ты прикончишь тварь слишком быстро, он будет недоволен. Поэтому будешь смотреть на него и ждать сигнала. Как только он сделает вот так, – Оллок оттопырил мизинец и провел им по шее, – можешь закончить бой. Поняла?
– Да.
– Отлично. Но не раньше! Иди и готовься.
Далмира пошла к дверям и услышала последнюю фразу учителя.
–
Она вернулась в комнату. Немой и Кинара были там.
– Я вижу, Оллок уже все сказал тебе, – медленно произнесла Кинара. – А волосы зачем распустила?
– Так хочет Тормун.
Немой и Кинара переглянулись. Боец сделал несколько непонятных Далмире знаков, и женщина понимающе кивнула.
–Это точно.
Между тем Немой порылся в вещах и протянул Далмире два великолепных обоюдоострых кинжала и пояс с ножнами для них. Он улыбнулся и кивнул, давая понять, что это для нее.
– Бери, – сказала Кинара. – Это подарок от нас. Немой слышал, что ты неплохо владеешь ножами. Лишнее оружие в Круге не помешает.
– А… можно? – спросила Далмира.
– С ними в Круг? Конечно! Хартог вправе сам выбирать себе оружие. Надень пояс.
Девушка застегнула пряжку и погладила обтянутые шершавой кожей рукояти. С кинжалами она чувствовала себя гораздо увереннее, а может, просто спокойный тон Кинары так подействовал на нее.
Труднее всего оказалось ждать. Время до боя текло, как смола, вязко и неторопливо. Далмира вертела в руках копье, доставала и убирала в ножны кинжалы, пробуя ногтем остроту, приседала и вертелась, то и дело смачивая водой пересыхавшее от волнения горло. Наконец в дверях возник Оллок.
– Пора, – сказал он.
Далмира молча кивнула, а Кинара больно стиснула ей руку:
– Желаю удачи! Докажи Торвару, что ты не кусок мяса, а человек! И пусть он запомнит твое имя! Пусть все запомнят его!
Пара десятков шагов до ворот показались ей дорогой длиной в жизнь. В голове девушки с быстротой летящей стрелы проносились воспоминания. Вся жизнь, все мечты и желания останутся здесь, а там… Там, за вратами, есть только песок и смерть.
Створы раздались в стороны, и девушка шагнула в Круг.
Приветственные крики едва не оглушили ее. Как и все бойцы, она прошла вдоль Круга, демонстрируя ловкость в обращении с оружием. Копье пело в ее руках, рассекая пропитанный смертью воздух Круга.
– Красноволосая, красноволосая, – слышала она сквозь гул голосов. Никто не знал ее имени, потому что пока у нее не было имени, потому что…
Песок под ногами был темен от крови. Кто сражался здесь перед ней и выжил ли этот человек, она не знала, но ей все равно. Сейчас должна выжить она…
Остановившись перед малыми воротами, откуда должен выйти зверь, Далмира повернула голову и увидела Тормуна. Он сидел рядом с высоким худощавым человеком, еще не старым, но его длинные, зачесанные назад волосы были тронуты сединой. Тормун что-то говорил, наклонясь к его уху, но лицо человека оставалось бесстрастным.
Створки распахнулись, звучно ударившись о стены, и из черного коридора послышался странный щебечущий звук. Далмира встала в стойку, выставив перед собой копье. Круг и зрители размылись и перестали существовать. Остались лишь она и зверь.