Рождение Колдуна. Первый Том и Второй Том
Шрифт:
Впрочем, несмотря на тишину и эхо падающих капель, помещение вовсе не пустовало. У крайней стены, на металлическом стуле, сидел скованный настоящими цепями пленник. Их концы крепились к металлическим кольцам, торчащим из каменного пола. Вокруг каждого кольца было по три старательно выведенных руны, налитых багровым свечением.
Пленник был полностью обнажен, за исключением тонкой цепочки из серебра, на которой висел золотой амулет в виде избушки. Помимо искусной и тонкой работы, выполненной настоящим мастером своего дела, амулет выделялся ещё и двумя драгоценными камнями. Изначально бывшие полностью прозрачными, словно бриллианты, сейчас они окрасились в два абсолютно разных цвета — зелёный и алый. Первый, цвета чистого изумруда, чуть светился мягким, постоянным свечением,
Макс, а это был именно наш герой, не был избит, ему не ломали конечностей и даже не затыкали рта. Казалось бы, почему тогда сильный, пиковый колдун третьего ранга покорно сидит, скованный цепями? Ведь одарённый его уровня силы и навыков одними лишь цепями удержать было шансов меньше, чем волкодава тонкой вязальной нитью. Пара заклятий, и юный колдун должен был бы оказаться на воле и поквитаться с обидчиками...
Вот только нарисованная на потолке, прямо над головой парня четырнадцати лучевая звезда диаметром в шесть метров, на кончике каждого луча которой был вырисован свой собственный, особый магический символ, полностью блокировала способности молодого парня. Потоки незримой энергии непрерывно циркулировали вокруг него, мягко, но надёжно блокируя любые попытки воззвать к собственной силе. Он не лишился способностей, нет — он чётко ощущал полный маны резерв и огонёк собственного дара — Чёрного Пламени — но вот всё остальное, а именно система энергетических каналов, по которым и должна была циркулировать его сила, абсолютно не отзывалась на любые его попытки зачерпнуть хоть каплю маны.
Вторым же человеком, что находился в данном помещении, была немногословная женщина-эспер, Дарья Галицкая. Пришел в себя парень лишь минут десять назад, и всё это время он пытался хоть как-то расшевелить свою силу. К сожалению, безо всякого толку, так что парень решил плюнуть на это занятие.
— Давно я здесь? — поинтересовался он у молчаливой женщине, сидевшей за столом, с которого капала вода.
Ему было неловко под нечитаемым, пристальным взглядом женщины, не спускающей с него глаз. Молодой парень не был ни ханжой, ни скромником, но сидеть перед почти незнакомой женщиной полностью голым и не иметь возможности даже пах прикрыть было весьма неловко. Особенно учитывая, что та даже не думала отводить взгляда.
— Трое суток, — к его удивлению ответила та.
— Что с остальными? С Анжелой, Настей и теми, кто в машине был? — решил он прояснить ситуацию, раз уж выпал такой шанс.
— Зверевы — живы, остальные не знаю. Мы их отдали Александру Александровичу, — ответила та безэмоционально.
Раздался звук проворачивающегося в замке ключа, затем тихий скрип отворяемой двери, и в помещение вошли ещё трое. Его наставник, Леший и волк-оборотень. Войдя внутрь, оборотень и Леший отошли в сторону и начали раскрывать металлические ворота, через которые вошел питомец Сан Саныча, гигантская многоножка. Снаружи, судя по увиденному Максом, царила глубокая ночь. Пропустив огромную тварь внутрь, ведьмак и оборотень затворили ворота обратно и задвинули засов. А так же закрыли изнутри на ключ дверь, через которую вошли они сами. Многоножка осталась у ворот, а вот троица же двинулась к прикованному цепями пленнику.
— Ну, здравствуй, Макс, — с невеселой улыбкой обратился к парню Сан Саныч. — Вот и пришел последний день твоего ученичества. Понимаю, ты его не так себе представлял, но что поделать, если ты был невнимателен к моим урокам?
— Разве? — бледно улыбнулся молодой человек. — Мне казалось, вы мной были весьма довольны. Даже хвалили постоянно, мол удивительно быстро всё схватываю... А теперь заявляете, что я невнимательный ученик?
— Нет, в плане освоения своих способностей и обучения магии ты настоящий монстр, это неоспоримо. Пожалуй, ты в этом плане мало уступаешь даже таким, как наш светлейший князь Пётр Клинков, — пояснил старый колдун. Впрочем, сейчас он выглядел пышущим здоровьем сорокалетним мужчиной, а не стариком. — Вот только я многократно повторял — настоящий волшебник должен быть внимателен, твёрд в убеждениях и лишен глупых иллюзий. Я даже, можно сказать, давал тебе шанс,
— И зачем вам было нужно это моё «взбрыкивание», учитель? — поинтересовался Макс.
Амулет на его груди разгорался всё сильнее, начиная светиться собственным, золотым свечением. Вот только никто из присутствующих этого явно не замечал — иначе и амулет бы с него сняли ещё до того, как привести в сознание. Парню оставалось лишь ждать, однако даже без него он потихоньку готовился...
— Тогда мне было бы не так жалко пускать под нож столь талантливого ученика, — пояснил он.
Кстати, всё то время, что они говорили, Сан Саныч не стоял без дела. Аккуратно достав купленный самим парнем малый кристалл крови, колдун небрежно подвесил его прямо в воздухе и начал творить пассы, от которых с его рук так и сыпали крохотные искорки, втягиваемые загадочным артефактом.
— Был бы конфликт, ссора и формальный повод для боя, который я оправдал бы тем, что ты поднялся против меня, — ответил он. — И не пришлось бы ничем делиться с жадным мэром данного городка... А теперь вот придётся отдать ему эссенцию твоей крови целиком. Это поможет ему продвинутся к седьмому рангу — не сразу, конечно, но со временем. Видишь ли, колдуны, особенно с Даром третьего и выше ранга — довольно ценный ресурс. За который я и купил защиту от мести сектантов у Михалыча. Ну и одобрение на сегодняшний ритуал и прикрытие его от Новомосковских властей, что не одобряют подобные методы.
— Можете ответить на один вопрос? Перед тем, как начнёте, — попросил парень. — Что даст это лично вам? И что с теми людьми, которых я пытался вывезти из Филипповска?
— Лично я намерен поглотить твой дар, и тем самым поднять свой собственный до третьего ранга, — пояснил его учитель со вздохом. — Ну и попутно разрушить демоническую печать, что стоит на мне, ибо твоих сил, при всем желании, на это не хватит. Ранга так до пятого точно. А вот твои спутники... Мне жаль, но их пришлось пустить под нож. Всё же, зная о том, что ты связан с той лесной ведьмой, я не могу позволить себе оставлять свидетелей. Даже жаль их — у девочки был неплохой дар.
Вот это для парня стало уже настоящим ударом. Он до последнего надеялся, что наставник оставил их в живых, до конца хотел верить, что невинные люди, которым он обещал лучшую жизнь и собственное покровительство, останутся в живых. Однако надеяться на это изначально было глупо — всё же если Сан Саныч собственного ученика не пощадил, то что говорить о совершенно незнакомых людях?
— Вот потому я и говорю, что ты был невнимателен, — вздохнул старый колдун. — Ты забыл? Я тёмный маг, мастер тёмных и кровавых искусств. А ты развесив уши и выключив мозги слепо доверился первому встречному...
— Да заткнись ты, хрен плешивый, — внезапно для всех перебил его обычно вежливый Макс.
— Дерзишь, сопляк, — прищурился, на миг отвлекаясь от своего занятия, уже бывший наставник парня. — Хотя для приговорённого к смерти это нормально, так что ладно, выпусти пар на последок. Всё равно для ритуала ты должен находится в ясном уме и трезвой памяти.
— Я давно понял, для чего ты делал всё, что бы мои дороги с Михалычем разошлись, — признался Макс и зло улыбнулся, увидев тень удивления на глазах Михалыча. — Небось и ему затёр, что лучше послушный колдун пятого ранга, подмявший под себя один из сильнейших родов Михайловки, чем непонятный журавль в небе в виде меня, который неизвестно дорастёт ли вообще до каких-то значимых результатов в магии? И будет ли при этом помнить доброту мэра с окраины, вместо того что бы укатить туда, где больше возможностей... И я догадывался, что не может быть всё так просто, как ты говорил. Не зря же ты отказывался учить меня магии печатей, не просто так скрыл от меня необходимость ментальных барьеров, отказывался под разными предлогами учить меня магии пика третьего ранга и тем более заклинаниям четвёртого... Ты ведь не думал, что я не сопоставлю два противоречивых фактора — с одной стороны, ты намерен с помощью моего дара сжечь печать на своей ауре, а с другой не учишь меня управлению этим самым даром?