Рожденная заново
Шрифт:
— Это видно по мне?
— Да. Но почему мы стоим здесь? Входи же! Выпьешь шерри? Придется немного подождать до обеда. Я должен еще бросить в воду клецки.
— Ты умеешь готовить клецки? Кто тебя этому научил?
— Поваренная книга, — ответил он.
Юлия не поверила ему и почувствовала легкий укол ревности, который она сразу же подавила в себе. Какое ей дело до того, что он бывает с другой, что она готовит ему еду и еще много всего для него делает.
Гостиная, как ей показалось, совсем не изменилась.
— Ой, первый адвент! — сказала она. — Я совсем об этом не подумала. — Она села.
Он наполнил два стакана и поставил их на фарфоровые подставки.
— Чтобы ты не беспокоилась, я сразу скажу, что этот венок мне никто не дарил, я купил его сам, в твою честь.
— Я больше о тебе не беспокоюсь, — спокойно сказала она.
Они выпили по глотку. Роберт поднялся и сказал:
— Я скоро вернусь, — и исчез в кухне.
Юлия села поудобнее, положила ногу на ногу и сделала еще глоток. Собственно, она не собиралась пить. Обратная дорога в Мюнхен обещала быть нелегкой. Но она не хотела обижать Роберта.
— Так, все сделано! — Он сел напротив нее. — Расскажи мне о «Насель».
— Ты знаешь про это?
— Только не сердись, пожалуйста, на Хайди за то, что она проговорилась мне. Это же не тайна. Скоро пол-Европы будет знать, что ты представляешь «Насель».
— Да, это так, — подтвердила Юлия.
— Если эта фирма похожа на твою «Про Фобис»…
Юлия прервала его.
— Она лучше, намного лучше, чем ты можешь себе представить!
— Ну тогда ты скоро обгонишь эту Шнайдер, — сказал он.
— Это звучит несколько скептически, или мне показалось?
— Расскажи мне подробнее!
Она полностью описала ему коллекцию, рассказала о фасонах и ткани и сообщила об успехе при показах моделей. Он внимательно слушал ее. Он и раньше был в курсе событий относительно коллекций, интересовался этим и неплохо разбирался во всем этом.
— Ну? Убедился?
— Не сердись на меня, Юлия, но для меня все это звучит слишком красиво, чтобы оказаться правдой. Тебе не кажется, что этот молодой кутюрье несколько ослепил тебя? Он действительно граф?
Она засмеялась.
— Теперь ты еще и ревнуешь?
Он пожал плечами.
— Я беспокоюсь о тебе.
— Совершенно напрасно. Нет никаких причин для этого.
— Тогда я рад за тебя. — Он посмотрел на часы и вскочил. — Клецки!
— Я могу тебе помочь?
— Спасибо, сейчас все будет готово. — Скоро он вернулся из кухни с кастрюлькой и поднес ее к Юлии.
— Пахнет замечательно, — сказала она, встала и направилась к обеденному столу.
Стол был накрыт. Роберт поставил клецки на стол и принес из кухни гуляш. Затем он разлил по бокалам красное вино и тоже сел за стол.
Она попробовала клецки с соусом и воскликнула:
— Это
— Обычная еда, — сказал он с наигранной скромностью.
— Можешь мне не рассказывать! Я знаю, сколько труда вложено в это! — Во время обеда они, как будто сговорившись, не касались никаких серьезных тем или личных вопросов. Они болтали о всякой чепухе и посвятили все свое внимание гуляшу и клецкам.
Юлия была удивлена, что они могут так мирно проводить время друг с другом. Еще совсем недавно она не могла представить себе такого. И все же весь ее гнев прошел.
Может быть, все дело было в том, что теперь она ему изменила? Но разве можно было это вообще назвать неверностью, если она живет как свободная женщина, уйдя от мужа? Смогла ли бы она устоять против Пьера, если бы Роберт так не разочаровал ее?
Все эти вопросы крутились у нее в голове, и она не могла ни сформулировать их, ни высказать вслух. Она не хотела обижать Роберта, не хотела давать повод для объяснений, оправданий и извинений. Для нее было шагом вперед то, что они могли разговаривать друг с другом как разумные люди. Она боялась, что неосторожно сказанное слово может перевернуть все настроение и вызвать отчаяние, злость или разочарование.
Когда обед был закончен, Юлия не предложила ему своей помощи. Она сознательно постаралась избежать того, чтобы хоть на минуту войти в роль хозяйки дома. Пока Роберт варил кофе, она принесла чемодан из передней, убрала оставшиеся летние вещи в шкаф, вынула из шкафа свои вечерние и коктейльные платья и упаковала их. При этом она окончательно убедилась в том, что вся ее одежда была достаточно элегантна и даже, можно сказать, супермодна.
Затем они пили кофе, сидя на уютном диване. Роберт принес вазу с печеньем и зажег свечу.
— Я не могу сказать, что мне было неприятно снова пообедать с тобой вместе, Роберт, — начала Юлия, — но я до сих пор не знаю, о чем ты хотел со мной поговорить.
— Ну, на нашем общем счету еще есть деньги, кроме того, ценные бумаги, которые принадлежат нам в равных долях…
— Да, я знаю.
— Любая другая женщина в твоей ситуации уже давно потребовала бы деньги. Ты никогда об этом не думала?
— Нет, — сказала она быстро.
— Я думаю, что деньги тебе действительно сейчас нужны. Ты не можешь вечно жить в своем офисе.
— О, с этим все в порядке, — пока я могу хранить свою одежду у тебя.
— Но я считаю, что нельзя на длительный срок…
— На длительный срок — нельзя, ты прав. Естественно, я хочу подыскать для себя квартиру. Я смогу переехать, как только дела с «Насель» пойдут полным ходом.
— Наши сбережения составляют двадцать тысяч марок. Я охотно дал бы тебе взаймы мою долю, пока ты…
Она не дала ему договорить до конца.
— Ты хочешь быть уверен в том, что свободен от меня?