Рожденные лихорадкой
Шрифт:
И если Дэни скрывалась в ней подавленной личностью, наши действия просто непростительны. А если она и есть на самом деле Дэни? Вдвойне непростительны. Мы все изменились. Даже моя мама. Но рядом с ней есть несокрушимая скала – Джек Лейн, с которым она может разделить невзгоды, кто облегчит её страдания. А что есть у Дэни?
Я вздохнула, глядя на неё, сидящую за столом. На самом деле посмотрела на неё, наверное, впервые с тех пор, как она вернулась.
Дэни "Мега" О'Мэлли.
Такая взрослая.
Как я и предполагала, она стала
На этот раз вместо того, чтобы сожалеть о тех особенностях Дэни, которых я в ней больше не вижу, я сконцентрировалась на тех, которые по-прежнему чётко различимы.
Она сильная. Чёрт возьми, она всегда была сильной, а теперь так и подавно.
Умная. Галочка: острый ум сияет в этих раскосых изумрудных глазах над высокими скулами.
Внимательная. О да, её взгляд так и скользил по комнате, оценивая нас, ничего не упуская. Он задержался ненадолго на моих плохо "подкрашенных" волосах. Дэни бы померла со смеху. И мы бы прикололись, что мне только ирокеза не хватает.
Джада лишь заметила и продолжила свои наблюдения.
Как и я.
Преданная. Она поселилась в аббатстве и тренирует ши-видящих, делая то, чего предыдущая грандмистресс делать и не пыталась.
Воин. Как и Дэни, она патрулирует улицы, без устали круша врагов.
Как и Дэни, сражается за то, во что верит.
Я улыбнулась ей. Это оказалось не сложно. Это же Дэни. Она сумела выжить. А ведь мы могли её потерять. Но не потеряли. И я найду способ полюбить и эту версию Дэни тоже. И может быть однажды мне удастся увидеть в ней больше от той девочки, которую я когда-то знала. Напоминание Танцора о том, что она не так давно вернулась стоит принять во внимание. Солдатам, вернувшимся с передовой, нужно время, чтобы выйти из состояния стресса, вызванного пережитыми кошмарами. Солдаты, прошедшие через тяжелые битвы, постоянно на взводе. По себе знаю, что это такое: после изнасилования я чувствовала себя совершенно беспомощной. И ещё я знаю, как хочется закрыться, когда существует хоть малейший намёк на возможность встретить тех, кто ассоциируется у тебя с пережитым ужасом.
– Джада, – произнесла я выбранное ею имя так тепло, как только смогла.
– Мак, – ответила равнодушно Джада. Как и Риодан с Бэрронсом она не прокомментировала мою видимость. Этих товарищей нелегко удивить. Затем она посмотрела мне за спину, и её лицо застыло, она словно превратилась в каменное изваяние женщины.
– Джада, добро пожаловать домой! – счастливо проговорил Танцор позади меня.
И я почувствовала себя самым большим говном на свете. Танцор сделал то, чего не сделал ни один из нас. Сказал то, что нужно – приятные слова, которые она, наверное, так хотела услышать. По сравнению с ним,
Воодушевление вернулось на лицо Джады, ну, настолько, насколько оно было там прежде, и она ответила:
– Спасибо. Хорошо быть здесь снова.
Нормальный приятный ответ. Чего ни один из нас не удостоился.
– Могу себе представить, – продолжил Танцор. – Хотя нет, даже представить себе не могу. Я и понятия не имею, через что тебе пришлось пройти, но ты же надрала там всем задницы, ведь правда, Джада? И ты вернулась, как всегда. И это очень хорошо, потому что мы по уши в дерьме.
– Черные дыры, – согласилась она.
– Я столько всего должен тебе рассказать, когда у тебя будет время. В основном это гипотезы на данный момент, но мы с тобой разберемся с этим вместе. А ещё я завершил работу над спреем против Папы Таракана, можешь заскочить за ним, если найдётся минутка.
– Никто и никуда не заскочит, – послав многозначительный взгляд Джаде, сказал Риодан. – Кое-кто издал ряд публикаций, из-за которых нас всех разыскивают.
– Говорю тебе, я не верю, что Джада издала ту, в которой идёт речь обо мне, – снова заступилась я.
– И уж точно Джада не публиковала ту, в которой речь идёт о ней самой, – добавил Бэрронс.
– Зато она признала, что издала ту, в которой речь идёт о нас, – отрезал Риодан.
Бэрронс резко повернул голову в сторону Джады, сузив глаза.
– Ну, а почему бы ей этого не сделать? – спросил Танцор. – Чем больше целей, тем тяжелее охотиться.
– Совершенно верно, – сказала Джада. – Думаю, это Риодан издал первые две, которые разоблачают меня и Мак.
– Похоже на него, – согласился Кристиан. – Затравленных женщин легче контролировать.
– Тот, кто стоит за Попечителями, издал те публикации, – огрызнулся Риодан. – Вот кого вам стоило бы поискать.
– И кто же, чёрт тебя дери, стоит за Попечителями? – спросил Кристиан.
– Не надо так на меня смотреть, – ответил Риодан.
– Ну, это точно не я, – сказала я. – Не забывайте, меня сделали мишенью.
– Довольно! – произнесла Джада, вставая. Она выпрямилась во весь свой рост, который не переставал меня поражать. Теперь она выше меня. – Мы снова скатились до препирательств. Я не для того с боями пробивалась сюда, чтобы потерять свой мир. Если вы не способны сосредоточиться, – она указала на двери, – убирайтесь. Сейчас же.
Я не расслышала ни слова из того, что она сказала. Когда она поднялась, что-то серебристое сверкнуло на фоне её черной одежды, привлекая мое внимание. Пока она сидела, его не было видно. От шока у меня дар речи пропал на мгновение.
– Почему меч у тебя? – требовательно спросила я.
– Потому что я использую его по назначению. Тёмных убиваю.
– Ты говорила, что потеряла его!
– Я этого не говорила. Это ты сказала, что я его потеряла. На что я тебе ответила, что прекрасно знаю, где он.