Рождённые на заказ
Шрифт:
Мечты Сирин угадать не трудно, что ещё может интересовать гордячку, кроме единственного мужика, не замечавшего ни её чар, ни её красоты. Из-за него, своевольно покинувшего Навь, она пошла на сделку с Такрином и была втянута в нашу историю. А сочинил её Такрин мастерски, сначала прикинулся жертвой на площади, великодушно разрешив убогим себя пинать. Обставь он всё иначе, я бы так к нему не проникся. На короткое время я поверил в дружбу странного бедогаги из Чуди, не зная, что он владел целым миром, что требует определённой жестокости. Я не смог забыть, что он назвавшись моим другом, не сказал мне всей правды, отправляя меня с Велигором в Навь.
Она мечтала заполучить внимание Рахалахи и, неожиданно, благодаря глупости Чеми и Волка, он вернул лидерство в стае, просто и без драки, отпустив брата. Только потому, что Волк загадал любить и признался, что это ОНА и он уверен. Абсурдная ситуёвина казалась не реальной. Всё уже случилось, а я продолжал гадать: «Нафига зверю любовь? Тысячи лет без неё обходился и вдруг любви ему подавай!» И мне стало страшно интересно, что там моя ненаглядная выпросила.
Лично я, стоя перед холодным каменным боком, размышлял между личным и всеобщим: я верил в свои чувства, надеялся, что у нас с Есенией всё само собой образуется: «я ведь, как бы, не плохой, я не ссусь и не глухой». А то как? В мои четыреста тридцать – это уже достижение. Выбрал я совершенно не про любовь, хотя, любовь она разная бывает, я любил родной мир и хотел возродить животворящую воду на земле.
Как-то странно сбывались желания, даже не в том порядке, в каком их получила волшебная хварна. Буйвол был первым, не считая американки (у последней два нехитрых желания, потрахаться и прославиться сбылись сразу). Со мной и Есенией были Рахалахи, Айра и Квил. У оставшихся двоих братьев, Карая и Эврина, желаний не нашлось, они в авантюре с волшебным камнем не участвовали и к скале не ходили. Сирин и Волка тоже можно не учитывать, их мечты только, что исполнились. Мордобой Айры в скором времени вполне возможен. Собираясь на встречу с бессмертной плеядой, я не верил, что мы урегулируем вопрос со спасением Яви мирно.
***
– Ну и где твой доктор? – разочарованно протянула Сирин, едва переступив границы перехода. Не успел я ответить, что доктор примет нас в клинике, Есения, появившаяся из спальни, поспешила предложить помощь:
– Нужен доктор? Тебе нездоровиться?– всполошилась неравнодушная, собираясь лечить перерождённую.
И получила в ответ:
– Ага, видишь, заболела! – Моя подруга, оглаживаясь, как после сытного обеда, нагло продемонстрировала изумлённой Есении свой похожий на арбуз живот.
– Так ты беременна! Поздравляю, - и тут во взгляде Есении появился недобрый холодок подозрений. Видеть, как нелепые домыслы затмевают её глаза слезами, было обидно. Неужели я не заслужил капли доверия? Ладно с Чеми – там виноват. А Сирин, любому понятно – только друг. Пока я обеспечивал её перемещение в Агидель, я уже немного попривык к тому, как мой пузатый друг неописуемо нелепо «носит» свой животик. Словно рюкзак спереди, она то и дело пыталась его расправить или подвинуть. Понятно, что когда живот вырастает за неделю, привыкнуть к нему не успеешь.
Моя жена визит подруги ко мне расценила по-другому. Внутренним усилием, она попыталась спрятаться за гостеприимной улыбкой, но не справилась и улыбка погасла. Есения сделала шаг, хотела убежать, но я перехватил её за пояс. Я думал она прочитает правду в моих глазах, но ей было не до того. Душила ревность.
– Смотреть страшно, да? – в противоположность проблеме равнодушно поинтересовалась пузатая бестия, которой беременность, кажется, испортила характер окончательно. – А я что говорю? Представь, о чём я подумала, когда ни в одно платье не влезла? А тут Рахи меня утешил: «Вот и моё желание волшебный камушек выполнил». Убила бы!
– Что ты такое говоришь, это же ребёнок?!
– Ой! – Сирин театрально заохала, взмахнув руками. – Ребёнок?! А я думала, съела что-нибудь! Ладно, губы не дуй! Я про мужика своего говорю. Убила бы за подобный сюрприз любого другого, а Рахи люблю. – До моей ревнивицы наконец дошло, что я тут ни при чём, она садила гостью за стол с искренней улыбкой.
***
– Может, достаточно уже равнодушно смотреть как дербанят ничейную землю? Если позволить перенос энергии, воду нам нипочём не вернуть, понадобиться не дюжая сила, чтобы восстановить природу, хварна единственный в Яви адаптер достаточной силы. Без воды мир не возродиться, а с клонированным населением за тысячу лет мыльный камень больше горошины не вырастет. Явь останется пустыней и шансов на возрождение не будет.
– Разве мы не доказали свою непричастность к разрушению Яви при нашей последней встрече?
– Да, что я не помню, что ли?! Я не обвинять вас пришел, а просить. Ваша пирамида скрыла хварну, но врагу о ней известно, накопитель создан по его заказу. Когда появиться сумарок, чтобы перенести энергию, я с горсткой клонов и перерождённых ему противостоять не сумею.
– Мы сделали всё, что должны.
– К лешему такое старание! Прежней земли уже никогда не будет! Вам заняться нечем: во власти купаетесь, смертных судите, а что один из вас чужой народ обескровил, вам и дела нет, чурки вы бездушные!
– Не забывайся, Велес!
– Ах, да!... Велес! – я разозлился до предела и словно отпустил с цепи всю копившуюся во мне ярость. Ощущение огромной власти знакомо накрыло моё сознание, тело вышло из под моего контроля, словно сквозь лёд я услышал жуткие слова:
– Я… Велес! – признание второй сущности прорвалось громовыми раскатами. – Я Бог, проклятый вами. Собранные здесь и сейчас, я призываю вас к ответу! – От моих рук, расставленных в стороны, пошла волна огненного заклятия. Оно прошлось по каждому из присутствующих, не задев Такрина, отправилось за невидимый в Ляду горизонт и вернулось усиленное новым плетением.
– Как только сумарок придёт за хварной, каждый из вас прибудет на мой зов! – Руками эффектно подстегнул плетение, от чего его жертвы колыхнулись как от морской волны. – Вы разделите мою участь в бою или разделите со мной проклятие Чернобога! До того, как эхо остановилось на последнем аккорде преобразованного проклятия, они поняли, насколько выверенными и отточенными были действия Велеса. Это были не пустые угрозы увальня из Яви. Магия, давно задуманная осквернённым сознанием разгневанного бога свершилась и печать проклятья расширила свои границы, распространяясь на виновных.