Рожденный в СССР. Дилогия
Шрифт:
– Как скажите, товарищ капитан.
– У нас максимальная дистанция стрельбы 100 метров. То есть мы можем стрелять из пистолета на 50 и 25 метров в грудную и поясную мишень и с 25 и 10 метров, на скорость, в ростовую мишень. Из АКМа, штабисты, стреляют на 100 метров с колена по единственной мишени и с 50 метров, из положения стоя, уже по трем мишеням. Это все, что можем мы тебе предоставить. Кроме нашего спасибо.
– Это больше, того на что я рассчитывал.
– Ну и ладушки. Но имей ввиду, еще будут стрелять из СВД на 400 метров. Но и это не все,
– Ни хрена себе, - недоуменно высказался я.
– Поэтому я и говорю, затейники. Вот и Вася боезапас принес, теперь пошли в оружейку. Учти они из АПС стреляют, ПМ брезгуют, потому как солдаты. Соображаешь?
Потом я около часа стрелял по мишеням, а капитан с Васей никак не могли дождаться, когда же я угомонюсь. В конце концов капитан моргнул Васе, тот на время исчез и вернулся с... ПК снаряженным коробкой на 100 патронов.
Конечно сотка для пулемета не расстояние - пару очередей и мишень в труху. Но все равно, вспомнил свою срочную той реальности, в морпехах, я там такой ПК почти полгода таскал.
– Спасибо товарищи, помогли от души. Может вам еще чего... такого?
– Вопрошающе посмотрел я на них.
– Да нет Иван, вполне достаточно двух кил конинки, не алкаши ведь. Всем хватит и главное, закусь праздничная. А то все колбаса докторская, салат нежинский, да ставрида в томате. Экономят люди на желудке, а ты с понятием Новиков, потому как свой. Думал не узнаем?
– засмеялся капитан.
– А что расход патронов большой, так менты редко стреляют. Гильзы актируем, заодно и суммарный отстрел приличный наберется. Это наша забота.
– Удачи тебе. Думаешь мы не знаем, что Ван Ваныч тебя стреножил в Токио, - добавил Вася.
– Я у него был одним из первых учеников. И знаю, у него не забалуешь.
Вот уж никогда не думал, что стал до такой степени известным. В определенных кругах. Конечно, маленький город - большая деревня Москва. Я ничего не ответил, да от меня ответа и не ждали.
А на следующее утро мне предстоял экзамен, так я понял смысл предстоящих соревнований. Саня наверное плохо спал все ночь, так ему хотелось, что бы поскорее наступило утро. Однако выдержки он не терял. В 8.15 мы были в обусловленном месте и по команде полковника пристроились за автобусом Икарус-55. За ним мы и приехали на полигон, где уже находилась еще парочка автобусов и десяток легковых машин.
На стрельбище нас с Саней переодели в солдатскую полевую форму и сапоги. Хотя мы с Саней были в удобных спортивных костюмах и вязанных трикотажных шапочках. Но ... армия. Мне то форма была привычна, а на Сане сидела, как на корове седло. Показал ему пару солдатских хитростей и стало получше. Когда я одним движением закрутил портянки, Коробов, с интересом наблюдавший за мной, спросил:
– Носил форму?
– Да, - подтвердил я, - как и многие охотники.
– Тогда скажи мне, Натти Бампо, из чего ты умеешь стрелять.
– Товарищ полковник, вы только приказывайте, покажете куда нажимать и я не подведу. Сами сказали, стрелок должен
Зато, после соревнований мы пили напитки покрепче, так как саперы не проиграли. Вернее мы пахали, как говорится: мне обломилось, так как я за рулем, а Сане, по определению. Командование полигона накрыло гостям стол в большом зале офицерского буфета. Спиртное выставляли проигравшие. На этот раз Степан Федорович и его саперы оказались в серединке и были этому рады. Я отстрелялся ровно из всего оружия и все время был в первой пятерке. Саня был в полном восторге, когда полковник Коробов, капитан команды саперов, определил его в запасные. И даже позволил пострелять из Стечкина с пристегнутой кобурой и из АКМ. С каким гордым видом Саня выходил на огневой рубеж. Мазал конечно изрядно. А в конце соревнований, Коробов привел меня к генерал-майору, который спросил:
– Где учился стрелять, ты ведь до 19 лет бродяжничал, как мне доложили?
– На советско-китайской границе отбивались от хунхузов.
– А может они от вас отбивались?
– На своей территории пусть отбиваются, товарищ генерал-майор.
– Ладно. Но талант у тебя наличествует. Будем посмотреть, как говорят в Одессе.
А куда будут смотреть, ежу понятно, пошлют официальный запрос в КГБ.
– Буду надеяться, товарищ генерал-майор.
– Тот молодой необученный, что с тобой приехал, твой брат?
– Да, у нас один отец.
– Его, пару месяцев назад, Ван Ваныч к нам в зал привел. Так он двоих, не слабых рукопашников, очень уверенно придавил.
– Да они такие, эти братаны. Товарищ генерал,- подтвердил полковник Коробов.
– А чего он там мается?
– Стрельнуть из ПК хочет, а у нас его солдаты уже на чистку унесли, - быстренько встрял в разговор я.
– Так пусть у нас постреляет, у нас коробка на 200 осталась, почти полная, - и генерал махнул Сане рукой, подзывая к себе.
Так, для Сани, этот день стал днем исполнения желаний.
А я вечером, из телефона-автомата, звонил по двум телефонам, данным мне когда-то то ли младшим лейтенантом, то ли старшим опером, то ли наоборот. Чекистом, одним словом.
На одном телефоне ответили, что абонент выбыл и все пытались узнать кто я такой. По второму номеру трубку поднял Деменьтев:
– Слушаю.
– Немой хотел бы поговорить, - скаламбурил я.
– Так срочно?
– Да нет, терпимо.
– Тогда я, завтра, буду у Степановича в 9.00.
– И я буду. Спасибо.
– Пока не за что. До завтра.
– До свидания.
Дома у меня было состояние вооруженного перемирия. Разговаривали спокойно, но больного не касались и напряжение в семье сохранялось. Саня сказал мне, что когда я ушел погулять с детьми. Женщины ни к чему не пришли. Хотя Саня их заверил, что так как с учебой он все решит в этом учебном году, то в следующем, все хозяйствование будет на нем. И он так же разгрузит женщин, как сейчас это делаю я. Брат.