Рожденный жить
Шрифт:
Ален коснулся его плеча и с укором посмотрел прямо в глаза. Вампир лишь кивнул, а после поджал руку. Он с облегчением вздохнул и также перешёл через ограду.
О, до чего же приятны были эти слова и взгляды! Лай долго не мог поверить в то, что больше не будет мук и неизвестности. Они думали остаться и продолжить путь с утра, точнее так предложила Илзе, но Ален был против:
– Даже если начнётся метель!
– Ты предлагаешь ему идти просто так? — Илзе с недовольством поглядела на своего спутника, а глазами указала на Лая, — Он не в состоянии!
Но Ален был неприступен.
–
Это было далеко не то, что она хотела услышать…
– Демон, а не можешь даже в пространстве переместиться, — буркнула в надежде остаться не услышанной.
– Могу, вообще-то, но только сам.
Девушка продолжала убеждать себя в том, что он просто обманывает.
Уже давно светила Луна. Лай молчал. Его руку крепко сжимала ладонь Илзе, и это придавало уверенности.
– Ну и Луна, как специально!
– Да, видно всё, как днём… — согласилась девушка и, озираясь, стала высматривать что-то вдали.
– Ты куда смотришь? — вампир устало делал ещё несколько шагов.
– Да постой ты!
Ален и Лай остановились.
– Она права, — холодно бросил демон, указывая рукой в сторону приближающегося светлого пятна.
– Кто там… Мне уже всё равно… — голос Лая был приглушен и немногословен.
– Вот так встреча! — прошептала на радости Илзе, когда существо приблизилось к ним почти вплотную, — Да это же твой конь! — в глазах читалось удивление и радость.
Напротив тройки стояла синяя лошадь. Густая шерсть блестела, точно отражая в себе частички звёзд. Движения легки и стройны, голова немного опущена на бок. Животное остановилось рядом с Илзе, и та ласково потрепала его по ушам.
– Думаю, вас лучше оставить… Я доберусь сам. Можете ехать спокойно… — пробормотал Ален и отпрянул.
‚Вот так побег! Как будто он боится его, — пронеслось у неё в голове, — А, может, хочет сделать что-то, без нас. Ну, как знает…‘ — Не успела оглянуться, как демон исчез.
– И правду, сам он может…
Они сели на лошадь. Лай вначале ещё что-то говорил, а после взял и, прислонившись к лазурной спине, крепко обхватил её и точно замер.
– Эй, ты не спишь? — аккуратно коснулась она плеча.
Вампир покачал головой.
– Какое там…
Лошадь шла медленно, не спотыкалась на бугорках, не проваливалась в обрывы, сложилось такое впечатление, что она не только умело обходила их все, но и прекрасно видела в темноте. Хотя какая там темнота — Луна разгоралась всё ярче.
– Я раньше думала, что наша пещера находится ближе. Сколько же тут пути?
– Много часов езды…
– А правильная ли дорога? Откуда коню знать…
– Положись на него и ни о чём не думай! — прошептал Лай и зевнул, хотел было закрыть глаза, но после резко сощурился. Снег. Он снова начал сыпаться с неба, -Смотри…
Илзе так же заметила и ощутила на себе его касание.
– Какой холодный… — поежилась и выпустила изо рта небольшую струйку пара, —
Как резко опустилась температура…
– Кажется, снова
Они возвращались медленно и молча и были безумно рады тому, что живы. Она смотрела на снежинки с особым любованием, подставляла руки струям воздуха и впитывала в себя их холодок. Мороза не чувствуется вовсе. Только мелодичная святая тишина… А в мыслях Илзе вертелась одна странная мысль: ‚Тот конь… В городе. Выходит, это было предчувствие? Не мог же он искать меня? Или мог?..‘
***
Он сидел в тишине, высокие корявые кроны кидали свои тени на спину, темнота разрезалась лунным светом. Небольшое чёрное пятно ложилось на землю — это была могила Керлин.
Ален стоял на коленях, задумчиво созерцая пространство. В его глазах больше не было того огня и жажды, скорее пустота, пугающая и бесконечная. В них не было отражения звёзд или теней, радужки стали мистического лунного цвета, а зрачки расширились и стали очень большими. Белые волосы тоже стали синими, кожа и меховая накидка вторили этому цвету.
– Как много всего произошло, дорогая, ты даже не представляешь, сколько всего… Нечасто так бывает. С тех самых пор и с того дня, как я повстречал Лая… Обычно моя жизнь сера и неприметна… Она полна кровавой расплаты, но вместе с тем одинока. Моя жизнь превратилась в одно сплошное страдание, но я не могу проронить слёз и поговорить с кем-либо, так как у меня больше никого нет. Лай — он молод и по наивности глуп, он не поймёт всего того, о чём я говорю сейчас… Ему ещё рано, а мне слишком поздно. Так и живём, Керлин…
Его окружала тишина, слова скрывались с уст, как мелкие горошины, а после безжалостно стирались мраком. Только мысли, только она одна. Только вечность…
Он долго сидел так, не шевелясь и не вставая с колен.
– Пора уж домой! Но я ещё не готов тебя бросить… Я слишком устал. От всего. От жизни. Даже смерть не смогла облегчить этих мук… Мне стало только хуже, поверь, иногда я даже завидую тебе… — пальцы быстро пробежали по холодному камню, — Потому что с тобой тишина. Это далеко не то, что выпало мне сегодня. И вряд ли этот мальчишка сумеет оценить всего, что я сделал! А ведь я спасал его столько раз! Начиная от того первого — уже и не сосчитать.
Взять, к примеру, эту неделю. Здоровенный мужик Хельгард. Он шёл, чтобы убить Лая, но он-то был не причем. Мужику был нужен я, и я на мгновение сдался, но после подумал: ‚На кого я его оставляю?‘ и убил Хельгарда. Это было не сложно. Теперь я легко могу убить одной мыслью. Мне это нравится, иногда доставляет восторг… Каждая оборванная жизнь напоминает момент нашей разлуки… Ах как хочется вернуть всё назад!
Он вздохнул и смолк. После заговорил снова, а тонкая струйка слёз скатилась вниз по щекам. Она коснулась могильной плиты с её холодным мраморным покрывалом и тотчас расползлась в небольшую кляксу. Клякса быстро принимала очертания, по форме напоминающие звезду, становилась всё больше и больше, а после вытянулась вверх и зависла в воздухе. Не прошло и минуты, как на её месте уже рос цветок. Это была лилия. Острые лепестки напоминали лучи, кровавый цвет казался в ночи почти чёрным. От неё веяло холодком, и сама она была очень хрупкой.