Рождество Эркюля Пуаро

Агата Кристи

– Прошу тебя, Лидия, не говори так! – сказал Альфред в отчаянии. – Ты и в самом деле неблагодарна. Мой отец сделал для нас все...

Лидия сдержала слово, готовое было сорваться с ее губ, и только снова пожала узкими плечами.

– Отец действительно любит тебя, Лидия.

Ответ был прямым и категоричным:

– А я его терпеть не могу.

– Лидия! Как ты можешь говорить такое? Это так нелюбезно... Если бы отец это знал...

– Твой отец знает, что я его не люблю, и мне кажется,

это доставляет ему удовольствие.

– Нет, тут ты ошибаешься, определенно ошибаешься. Он часто говорил мне, как ты всегда мила с ним. – Конечно, я веду себя с ним вежливо и всегда буду вести себя так. О том, что я на самом деле чувствую, я сказала только тебе. Я не могу выносить твоего отца, Альфред. Считаю его злым человеком с замашками тирана. Он тебя просто запугал и еще рассчитывает на твою сыновнюю любовь! Тебе следовало уже несколько лет назад восстать против этого.

– Ну, хватит, Лидия! – резко прервал Альфред. – Пожалуйста, не разговаривай больше со мной в таком тоне.

Она вздохнула:

– Прости, наверное, я была не права... Давай будем говорить о подготовке к Рождеству. Ты думаешь, что твой брат Дейвид действительно приедет?

– А почему бы и нет?

Она в сомнении покачала головой:

– Дейвид – странный парень, настоящий чудак. Он был так привязан к твоей матери... А сейчас больше не может выносить этого дома.

– Дейвид всегда действовал на нервы отцу, – сказал Альфред, – своей музыкой и своими мечтаниями. Правда, отец и в самом деле иногда был слишком строг с ним. Но я думаю, что Хильда и Дейвид все-таки приедут. Ведь Рождество, понимаешь.

– И на земле мир, в человеках благоволение! – иронически процитировала Лидия. – Посмотрим, посмотрим! Магдалена и Джордж приедут в любом случае, наверное, завтра – они прислали письмо. Я боюсь, Магдалена будет ужасно скучать.

– Не пойму, зачем было моему брату жениться на девушке, которая на двадцать лет его моложе, – сказал Альфред слегка возбужденно. – Джордж был дураком и останется им.

– Но он делает карьеру, – возразила Лидия. – Избиратели любят его. Думаю, что Магдалена помогает ему в политической работе.

– Я не особенно ее люблю, – буркнул Альфред. – Она очень хорошо выглядит. Но иногда я не могу отделаться от ощущения, что она – как те груши с розовой кожицей и блестящими боками... – он запнулся.

– ...которые оказываются гнилыми внутри? – закончила Лидия. – Странно, что ты говоришь это, ведь ты всегда так мил и никогда не говоришь ничего дурного о ком бы то ни было. Иногда это меня просто выводит из себя, потому что мне кажется, что ты – как бы это выразиться – слишком доверчив, не знаешь жизни.

Муж улыбнулся:

– Жизнь, я думаю, всегда именно такова, какой ты сам ее видишь.

– Нет, –

резко ответила Лидия. – Зло живет не только в наших мыслях! Зло существует реально! Ты, кажется, этого не знаешь, зато я знаю! Я это чувствую, я всегда это чувствовала... в этом доме...

Она закусила губу и отвернулась.

Но прежде, чем Альфред успел что-то ответить, она предостерегающе подняла руку и посмотрела через его плечо. Позади Альфреда стоял смуглый человек с гладко выбритым лицом, склонившийся в почтительной позе.

– Что вы хотите, Хорбюри? – быстро спросила Лидия.

Хорбюри сказал настолько тихо, что это больше походило на бормотание:

– Мистер Ли поручил мне передать вам, мадам, что на Рождество приедут еще двое гостей и что нужно распорядиться, чтобы приготовили комнаты.

– Еще двое гостей?

– Да, мадам. Один господин и одна юная дама.

– Юная дама? – удивленно спросил Альфред.

– Так мне поручил передать мистер Ли, – кивнул Хорбюри.

– Я поднимусь к нему... – порывисто сказала Лидия.

Однако слабым жестом Хорбюри остановил ее.

– Простите, мадам, но мистер Ли лег отдохнуть после обеда. Он наказал мне, чтобы ему не мешали.

– Ах, вот как, – произнес Альфред. – Ну, тогда, конечно, мы не станем ему мешать.

– Благодарю вас, сэр. Хорбюри вышел.

– Как я ненавижу этого типа! – воскликнула Лидия. – Так и крадется по дому, как кот. Никогда не слышу его шагов!

– Мне он тоже не симпатичен. Но в деле своем знает толк. Не так-то легко найти хорошего слугу, который мог бы ухаживать за больным человеком. Отцу он нравится, а это – самое главное.

– Это – самое главное, совершенно верно!... Но кто эта юная дама, Альфред?

– Понятия не имею. Я и в самом деле не могу себе представить, кто бы это мог быть.

Некоторое время супруги удивленно смотрели друг на друга, затем выразительные губки Лидии слегка искривились.

– Знаешь, что я думаю, Альфред? Видимо, твой отец довольно сильно скучал в последнее время, и сейчас он решил преподнести себе какой-то рождественский сюрприз.

– Пригласив чужих на семейный праздник?

– Ну, деталей я не знаю, но у меня такое чувство, что твой отец решил устроить себе какое-то развлечение.

– И слава Богу. Хорошо, если это и в самом деле развлечет его, – сказал Альфред совершенно серьезно. – Несчастный старик – из-за своей ноги он теперь инвалид... И это после той бурной жизни, полной приключений, которую он вел раньше.

– После той бурной жизни, полной приключений, которую он вел раньше, – медленно повторила Лидия.

Пауза, сделанная ею перед словами «бурной и полной приключений», придала всему предложению особый, скрытый смысл.