Розовая роща
Шрифт:
— Кеспи выходит! — шепнула Роза, указав на рыцаря в знакомых ей и Тео доспехах.
— Но до пятнадцати лет… воспрещено! И он не получил лошадь, а украл её! — Теодор понимал, что спохватился по меньшей мере поздно. С другой стороны, в ту же секунду он ощутил злорадство: если обман раскроется, брата утихомирят раз и навсегда. Уж об этом король позаботится! Кеспиан купался в реке, пока остальные учили уроки, соревновался на деревянных мечах, когда остальные помогали старшим по хозяйству. И мать, и даже отец оказались бессильны против его воли стать рыцарем
Давно пора его проучить.
Теодор опёрся о бортик и сосредоточенно смотрел на брата. Люди тем временем перешёптывались: рыцарь — странный малый, взялся из неоткуда, да и доспехи ему явно велики — сидят плохо. На ристалище был обязан выйти другой — но неужто он сменил доспехи? Однако самого Кеспиана разговоры не волновали. Со стальной решимостью он поскакал на противника, как вдруг…
— Кеспи? — разинул Тео рот.
— Кеспи! — до смерти перепугалась Роза.
Лошадь вышла из-под контроля — магия фиолетовых роз исчерпала себя. Животное, очевидно, ощутило — сидящий на ней её недостоин. Он не пытался подружиться, не проявил должного терпения в её завоевании и украл её. Поманил цветками и взял себе. Как вор!
В кобыле пробудилась неистовая злость. Она заржала и встала на дыбы, пытаясь сбросить наездника с себя. Эти животные прекрасны, но дико своенравны — с ними трудней, чем с обычными лошадьми. Едва ли кто-то, кроме истинного хозяина, которого она сама же и изберёт, её успокоит.
Толпа застыла в ужасе. Лошадь скакала и извивалась, мотала головой и бесновалась. Кеспиан, быть может, и хотел показать испуг, но держался уверенно. Твёрдо, как и следует рыцарю. Ещё секунда — и он свалится. И свалится в тяжёлых доспехах, прямо на глазах у судей и короля.
— Лошадка, тихо, тихо. Не дёргайся, всё хорошо, — Роза прикрыла рот руками, чтобы никто не услышал заговора. Тео даже забормотал что-то вслух, дабы помочь. — Кеспи — хороший хозяин. Он будет оберегать тебя, заботиться, лелеять. Он не причинит тебе зла! — девочка взглянула на животное. Миг — и оно успокоилось. Встало прямо, как и следовало, затем обернулось к ней и фыркнуло. После чего послушно направилось к другой Золотой лошади — своему противнику. Всё уладилось. Роза сумела.
Ристалище наполнил лязг и танец бликов. Как мальчик сразится с мужчиной? Как Кеспиан, укравший звание рыцаря на короткий сегодняшний день, выстоит против опытного фехтовальщика и наездника?
Роза не знала, за что молиться: то ли за успех Кеспиана, то ли за покорность лошади. Пока последняя вела себя, как нужно, девчушка просила за возлюбленного и исполнение его главной мечты…
… и выпросила.
Удача раскрыла упрямому мальчишке объятья, вселив в него невиданные силы и завидную ловкость. Поединок за поединком, он приближался к победе с азартом и яростью в глазах. Один противник за другим выпадали из седла. Сама судьба вела Кеспиана к победе. Раз за разом, удар за ударом…
Услышав объявление победителя, вопли и рукоплескания, привставшая
Более всего Роза переживала за оплошность: она не заговорила лошадь сразу. Едва животное появилось на виду, едва Кеспиан выехал… А к чему это могло бы привести! Вина легла на хрупкие девичьи плечи исполинским грузом.
Впрочем, сейчас не следовало об этом думать.
Тео расплылся в довольной улыбке:
— Жди, сейчас он подойдёт.
Роза просияла и подалась вперёд.
— Правда-правда… ко мне? — Так тихо, но так болезненно прозвучали эти слова из уст невзрачной золотоволосой девочки. Чистота и свет любви — бескорыстной, но всегда готовой совершить невозможное. Именно такой Роза любила его — упрямца и грубияна, но смелого и решительного Кеспиана. Она клялась, что всю жизнь будет печь пирожки с яблоками, если он попросит, и отправится с ним куда угодно, если он захочет.
Теодор тем временем продолжал:
— Хоть он гордый и никогда не признается, но дома иногда спрашивает, придёшь ли ты. А когда ты болела и лежала дома, именно он собирал тебе травы. Даже редкие, которые почти невозможно достать. Я не находил, как ни старался, а он — запросто!
— Потому что он ловкий и много чего может достать… посмотри на Золотую лошадь!
— Мы знаем друг друга с детства, Роза! Он знает тебя, а ты его. Помнишь, когда мы были совсем-совсем маленькими, он защищал тебя от старших ребят? Помнишь, он говорил, ты — его подруга, и он не даст тебя в обиду!
Роза улыбнулась — ещё чуть-чуть, и её улыбка затмила бы солнце.
… только Кеспиан направился к красному, яркому шатру — и вручил цветок принцессе Фриналине.
Довольный собой, он протянул ей фиолетовую розу и заговорил:
— За свою победу я должен благодарить вас, о благословенная принцесса. Ради вашей красоты я осмелился выйти на ристалище, ради вашей улыбки я делал всё, чтобы победить. И достал я фиолетовую розу, ведь она похожа на вас более остальных. Вы — королева турнира.
Фриналина отблагодарила его и приняла редчайший в Розовой Роще цветок. Толпа захлопала юному рыцарю. Все ликовали, подбрасывали головные уборы и что-то выкрикивали: мальчишка, который сумел укротить Золотую лошадь и победить бывалого рыцаря — он вызывал чистое восхищение!
Первое, что захотел сделать Теодор, видя это — схватить Розу за руку и задержать. Если он не станет, она убежит и расплачется.
— Я точно что-нибудь ему отрублю! — склонился он над ней.
— А станет ли лучше? — спросила она, найдя силы усмехнуться сквозь слёзы. — Без руки или без ноги он не станет рыцарем и не завоюет принцессу. Не злись на него, Тео, не надо. Я рада за него. Правда…
Теодору хотелось верить, что всё в порядке. Но в глубине её добрых золотых глаз по-прежнему плескалась горечь. Девчушка пыталась выглядеть весёлой, и только друг понимал, как ей было обидно. Миг, ещё один, третий… она не выдержала. Он обнял её, плачущую навзрыд, и прижал к груди.