Розы для возлюбленной
Шрифт:
Джоф внимательно смотрел на Эрнотта, взвешивая его предложение.
— Ладно, но прежде чем мы продолжим наш разговор, я хочу получить от вас подписанное вами при свидетелях заявление о том, что никакая из той информации, что вы мне сейчас сообщите, не может считаться привилегированной и что я могу ею распоряжаться так, как того пожелаю, в целях оказания адвокатского содействия Скипу Реардону.
— Конечно, я согласен.
При агентах ФБР была стенографистка. Она зафиксировала соответствующее краткое заявление Эрнотта. Отпечатанное заявление подписала пара свидетелей, после чего Джесон
— У меня выдался сегодня долгий и утомительный день. Так есть у вас предложение относительно того, какого адвоката мне следует взять себе?
— Да, — ответил Джоф. — Я бы порекомендовал вам Джорджа Саймондса из Трентона. Он прекрасный адвокат, умело работает в суде. К тому же он отлично умеет вести переговоры с обвинением.
— Дело в том, что обвинение постарается доказать мою вину в некоем предумышленном убийстве в отношении миссис Пил. Клянусь, это был лишь несчастный случай.
— Если будет хоть один шанс свести дело к непредумышленному убийству, Саймондс использует его. В таком случае вам не будет грозить смертная казнь.
— Позвоните ему прямо сейчас.
Джоф знал, что Саймондс живет в Принстоне. Как-то раз тот приглашал его к себе домой на обед. Джоф помнил также, что в телефонном справочнике номер адвоката записан на имя его жены. По своему сотовому телефону Дорсо набрал нужный номер прямо в присутствии Эрнотта. Была уже половина одиннадцатого.
Десять минут спустя Джоф положил трубку.
— Все, порядок! На вас будет работать один из лучших адвокатов. А теперь я слушаю вас.
— На свое несчастье, я оказался в доме Сьюзен как раз тогда, когда она и была убита, — начал рассказывать Эрнотт. Голос его неожиданно стал серьезным. — Сьюзен была абсолютно невнимательна и небрежна со своими драгоценностями. Между тем некоторые из них представляли действительно большую ценность. Это и побудило меня на кражу. Я поддался соблазну. Я знал, что в тот день Скип должен был ехать в Пенсильванию по делам, а Сьюзен призналась, что собиралась на свидание с Джимми Уиксом. Знаете, как это ни странно может прозвучать, она, наверное, и сама немного увлеклась Уиксом.
— Он пришел в дом Сьюзен, когда вы были там?
Эрнотт покачал головой.
— Нет, они договорились действовать по-другому. Она должна была подъехать к большому магазину в Перл-Ривер, оставить там свою машину и пересесть в лимузин Джимми. Я считал, что они с Джимми должны были встретиться достаточно рано. Очевидно, я ошибся. Когда я подошел к дому Сьюзен, на первом этаже горел свет в нескольких комнатах. Но это меня не насторожило. Лампы первого этажа включались автоматически. Я обошел дом и увидел, что окна спальни широко открыты. Мне легко было забраться внутрь, зацепившись за карниз второго этажа, спускавшийся в этом месте почти до земли. Дело в том, что дом Реардонов выполнен в стиле «модерн» и стоит, к тому же, на склоне холма.
— В котором часу это было?
— Ровно в восемь вечера. Я должен был ехать на званый ужин в Крескил. Ведь одной из причин моей долгой и успешной воровской карьеры являлось то, что у меня всегда было алиби — множество свидетелей, которые могли подтвердить, где именно я был в ночь совершения ограбления.
— Значит, вы забрались в дом… — Джоф вернул Эрнотта к его повествованию.
— Да. В доме было тихо, и я решил, что никого там нет, как я и ожидал. Мне и в голову не пришло, что Сьюзен находится все еще внизу на первом этаже. Я прошел через гостиную, вошел в спальню и приблизился к ночному столику. Я видел рамку только мельком и не имел возможности выяснить, является ли она подлинной работой Фаберже. Не мог же я кому-то показать, что эта вещица меня серьезно заинтересовала. Так что я взял рамку в руки и стал рассматривать ее. В этот момент я и услышал голос Сьюзен. Она кричала на кого-то. Меня это привело в замешательство.
— Что же она кричала?
— Что-то вроде: «Ты подарил их мне и теперь они — мои. А сейчас убирайся! Ты меня достал!»
«Ты подарил их мне и теперь они — мои!»Это, наверное, о драгоценностях, решил Джоф.
— Скорее всего, планы Джимми Уикса неожиданно поменялись, и в тот вечер он решил не встречаться со Сьюзен в городе, а просто заехать за ней, — стал размышлять вслух Джоф.
— О, нет. Потом я услышал, как какой-то мужской голос ответил Сьюзен: «Я должен получить их обратно». Голос этот, однако, звучал гораздо выше голоса Джимми. В то же время он явно не принадлежал и бедняге Скипу. — Эрнотт вздохнул. — Услышав все это, я почти машинально засунул рамку в карман. Она ведь оказалась потом на деле весьма приблизительной копией Фаберже. Другое дело — фотография Сьюзен. На нее мне всегда было приятно смотреть. Поэтому-то я и сохранил рамку. Сьюзен была веселой, приятной в общении. Мне и вправду жаль ее.
— Так, значит, вы опустили рамку в карман. Что произошло потом… — поторопил собеседника Джоф.
— Тут я вдруг понял, что кто-то начинает подниматься наверх, ко мне на второй этаж. Я уже сказал, что был в этот момент в спальне. Так что пришлось срочно забраться в бывший здесь стенной шкаф. Я как можно глубже зарылся в висевшие в нем длинные платья Сьюзен. Плотно закрыть дверцу мне, однако, так и не удалось.
— Вы видели, кто вошел в спальню?
— Нет, лица я не увидел.
— И что сделал этот человек?
— Он направился прямо к шкатулке с украшениями, порылся в них и что-то достал. Потом, явно не найдя что-то еще, он стал рыться во всех подряд ящиках стола. Движения его были резкими и довольно нервными. Пару минут спустя он либо нашел то, что искал, либо просто прекратил поиски. К моему счастью, он не стал обыскивать стенной шкаф. После его ухода я подождал некоторое время, а потом, уже понимая, что произошло что-то страшное, спустился вниз на первый этаж. Вот тогда я ее и увидел.
— В шкатулке было много драгоценностей? Так что же из них взял убийца Сьюзен?
— По тому, что я узнал из последовавшего судебного разбирательства, взял он, вероятнее всего, именно «цветок и почку» — ту бриллиантовую булавку старой работы, вы помните ее? Это была действительно прекрасная вещица, единственная в своем роде.
— И тот, кто подарил ей эту булавку, вероятно, подарил ей еще и бриллиантовый браслет?
— О, да! Действительно. Думаю, что, роясь в шкатулке, он как раз мог искать еще и браслет, о котором вы говорите.