Розы и Револьверы. Полуночные
Шрифт:
Я сжала в кулаке ключ, как рукоять ножа, и вышла. Брать для самообороны больше нечего, снимать обувь и надеяться в случае чего использовать как оружие каблуки, во-первых, смеху не оберёшься, во-вторых, ходить босиком не хочу - и так вся продрогла. А ржавую и очень кстати длинную железку можно кому-нибудь и в глаз воткнуть. Боже, как холодно! И унизительно.
Ёжась, я дошла до угла, завернула и с визгом отлетела назад, врезавшись в стену. Навстречу мне ковыляла нежить.
Женщина неопределённого возраста с лохматыми волосами, вытаращенными бордовыми глазами и белым лицом увидела меня и растянула улыбку.
– Изыди, мразь! – завопила я и бросилась обратно. Подлетела к двери коморки и остановилась. Ну запрусь я там, и что? Буду сидеть до скончания веков? Вот уж нет.
Нежить передвигалась быстро, но я среагировала быстрее. Круто развернулась и засадила длинный ключ ей прямо в глаз. Всё произошло за долю секунды, но в момент разворота моё время словно бы чуть замедлилось, и я смогла ударить чётко в цель.
Тварь злобно заверещала, а я уже выдернула ключ из её глазницы и с мерзким хлюпающим звуком засадила во вторую, другой рукой схватила за спутанные волосы и что есть сил долбанула башкой об стену. Отскочила к повороту и оглянулась.
Так просто подыхать нежить не собиралась. Визжала, как Годзилла, бешено мотая головой, очухалась, повернулась в мою сторону, угрожающе зарычала и кинулась на меня.
Я бросилась бежать. Но куда там! Каблуки оглушительно стучали по каменному полу, надеяться сбежать от ослеплённой мертвячки глупо. А она ещё и бегает как заправский спортсмен!
Поняв, что меня вот-вот поймают, я резко остановилась и прижалась к стене, и нежить промчалась мимо. Но спохватилась, зараза, быстро. Обернулась и стала медленно надвигаться на меня, щупая воздух и стены вытянутыми руками. Мать моя, жуть-то какая! Мёртвая панночка из гоголевского Вия, только с выколотыми глазами и окровавленным лицом.
Счёт шёл на секунды. Я судорожно осмотрелась. Мне нужно хоть что-нибудь, чем можно защищаться, но вокруг ничего, кроме факелов нет. Факел…
Со всех ног я помчалась в обратную сторону, выронив ключ, сняла факел с подставки, подлетела к нежити и ткнула огнём прямо в оскаленную рожу, затем со всего маха зарядила ботинком в живот. Да так, что мой каблук продырявил плоть.
Волосы твари моментально вспыхнули, а затем огонь перекинулся на словно облитую бензином одежду. Нежить заверещала так, что у меня заложило уши, и стала носиться по коридору, как курица без головы. Я крепче обхватила факел и торопливо отошла, чтобы горящая заживо – замертво - тварь не обожгла меня.
С минуту она с воплями носилась по коридору, врезаясь в стены, пока не рухнула лицом вниз, задрав задницу, и не затихла. Я поражённо наблюдала, как огонь обращает в угольки чью-то плоть. А ведь когда-то это была живая женщина. Чья-то дочь, возможно, мать. Нафиг, лучше об этом не думать!
Я сунула обратно в подставку на стене факел, подошла к горящему телу, прикрыла ладонью нос и рот, присела и, как бы цинично это ни было, стала греться. Ну а что? Бедолаге всё равно ничего уже не поможет, а я окоченела от холода. Жаль, одежда
Через несколько минут, относительно согревшись и устав нюхать запах палёного человеческого мяса, я встала, взяла опять факел и собралась было идти. Как вдруг увидела под потолком скрытую в тени маленькую камеру видеонаблюдения.
– Что, долбаные пранкеры, нравится реалити-шоу? – процедила я и, издав злобный стон, прыжком сиганула на стену, схватилась за камеру, с треском оторвала, приземлилась и со всей дури разбила её об пол. Только потом, отдышавшись, я осознала, что умудрилась сделать.
Скоро уже шла дальше. Как оказалось, ходила я не просто по коридору, а по какому-то лабиринту. Факелов было мало и освещение здесь хромало. Но это не беда. Я прекрасно видела каждый тёмный угол, в котором прятались камеры, - которые я поначалу разбивала, а потом просто махнула на них рукой и тыкала в объективы средним пальцем - и ещё раз убедилась, что обращение в вурдалака усовершенствовало меня. Острое зрение, сила, с которой я отделала своих похотливых обидчиков, прыгала на стены и разбивала камеры, визуальное замедление времени, что позволило мне в долю мгновения нанести точный удар. Что ещё мне предстоит в себе открыть?
Иногда в этом лабиринте мне попадались двери. Какие-то были заперты, какие-то я открывала и попадала в однотипные пустые комнаты. И вот, мне повезло. В очередной коморке я нашла маленький кованый сундучок. Везение закончилось, когда оказалось, что он заперт врезным замком. Раздосадовано вздохнув, я взяла сундук в руки, потрясла и услышала стук чего-то твёрдого. Попробовать разбить об стены своей мега-вампирской силой? А если внутри что-то полезное, но хрупкое?
Ладно, рисковать не буду. Подумав немного, сунула находку под мышку и двинулась дальше, морщась от холодного металла. Кто знает, вдруг найду где-нибудь ключ.
Плутала по коридорам я довольно долго, но дрожать от холода не начала. Чудненько. Открытые комнаты попадались сплошь пустые, и я уже отчаялась найти хоть что-нибудь, как наконец-то обнаружила… склеп.
Посреди помещения стоял каменный саркофаг с двумя напольными винтажными подсвечниками по бокам. Меланхолично осмотревшись, я поняла, что единственное место, где можно что-то найти, - это место чьего-то погребения. Тогда я аккуратно положила на пол факел и сундук, подошла к саркофагу, собралась с духом, навалилась руками на тяжёлую крышку в изголовье и с томным скрежетом отодвинула.
Внутри под взметнувшимся столпом пыли и слоями паутины в свете свечей лежал истлевший скелет с оскаленным черепом. Осмотрев его я трясущимся голосом пробормотала:
– Моё почтение… Кем бы вы там ни были. Я дико-дико извиняюсь, мне правда очень неловко! Но вам ведь всё равно это не нужно, верно?
Если бы меня не раздражал тот факт, что я уже чёрти сколько слоняюсь по подземному лабиринту совершенно голая, пока на меня пялятся какие-то озабоченные психи по ту сторону экранов, я бы ужаснулась тому, что делаю. Но сейчас просто сняла с трупа вонючий затхлый саван, отряхнула от пыли и паутины и закуталась в него, как в пуховое одеяло, стараясь игнорировать едкий запах тлена.