Розы (сборник)
Шрифт:
Жахнув достаточно алкоголя для откровенности, папик отправился выуживать из омута молодых людей, приглашенных на праздник, подходящую кандидатуру, чтобы прямо сейчас благословить будущий брак. По крайней мере, вид у него был именно такой. Схватив какого-то бедолагу под руку, он протащил его через весь банкетный зал и поставил перед Кристиной.
– Кристюша, это…
– Михаил, – вежливо подсказал мужчина. Кристина затруднилась бы назвать его возраст, поскольку, с одной стороны, он выглядел солидно, с другой молодо. Тридцать-сорок,
– Кристюша, это Михаил, чудесный человек, мы с его отцом…
– С матерью, – подсказал Михаил.
– С матерью, конечно, – охотно согласился папик. Не закончил фразу и ретировался.
– Кристина, – она протянула руку, собираясь таким образом продемонстрировать потенциальному «жениху» уровень своей эмансипированности.
– Миша, – он легко пожал руку и, обведя взглядом зал, участливо спросил. – Отличный повод сосватать дочку, да?
Кристина, решив, что перед ней товарищ по несчастью, кивнула.
– Меня тоже каждый год женят, – Михаил подтвердил ее мысли. – Мать все никак не успокоится.
– Что, тоже в медицинский пошли? – улыбнулась Кристина.
– Не-е-ет, – расхохотался Михаил. Чуть-чуть нервно, но искренне. – Я просто… а, не важно, – он отмахнулся и решил ретироваться. – Пойду, там икра, говорят, есть. Черная.
– Мерзость, – Кристина скривила губы. – Креветку лучше съешьте, думать не хочу, где эту икру добывали. И кто. Так что там с вашей историей? – она заинтересовалась. – Любите холостяцкий образ жизни?
– Да не то чтобы, – Михаил почесал в затылке и передумал уходить. Будто решившись на что-то, он выдохнул и выпалил на одной ноте. – Просто я гей.
Кристина машинально стала оглядываться, не слышал ли кто?
– Что ж вы так, тут же… вон, Василий Степанович, генерал в отставке, я с его сыном два года назад в ресторан ходила, – она подошла чуть ближе к Михаилу и прошептала. – Осторожней надо, люди же вокруг.
Михаил такой реакции явно не ожидал, откашлялся и кивнул. Мол, все понял, буду осторожней.
– И что, у вас кто-нибудь есть? – спросила, в конце концов, Кристина, так и не сумев одолеть природное любопытство.
– Три года как, – кивнул Михаил. – Мать только против, вот и хожу. Вроде как чтоб приятное сделать, от нее подарки дарю. Бывает что в дом приглашает. Тьфу, не хочу вспоминать, – он отмахнулся. – Такие, знаете, попадаются… вы только не обижайтесь, ладно? Ну, натуральные шалавы.
Кристина расхохоталась. Очень уж точно это соответствовало ее собственным мыслям. Да, с ней самой знакомились либо недоделанные жиголо, которых мамаши хотели пристроить в надежные руки, либо сопливые груднички, от которых хотели избавиться любыми средствами.
– Пойдемте, здесь внизу можно заказать кофе, – предложила Кристина. – Папа решит, что мы попались, а там не так шумно.
Они спустились, провожаемые умиленным взглядом Кристининой мамы, и провели остаток вечера за неторопливой беседой. Разговаривали, в основном, про работу, и когда Михаил предложил подвезти ее до дома, она с радостью согласилась. На душе было легко и спокойно – мужчина впервые разговаривал с ней, как с равной, пусть даже этот мужчина был геем.
***
Дни потекли своей чередой, и Кристина почти забыла о знакомстве с Михаилом, пока однажды в обед он не позвонил ей, расстроив все планы на день.
– Кристина, здравствуйте, это Михаил, помните, мы с вами общались на дне рождения вашего отца?
– Да, конечно.
– Кристина, не могли бы вы, если вам не будет слишком напряжно, встретиться со мной сегодня вечером у меня дома? Понимаю, звучит немного странно, но мне очень важно. Обещаю, что подвезу вас до дома и не оставлю голодной.
– Обязательно сегодня? – Кристина не любила, когда к ней в жизнь врывались так внезапно.
– Да, мне нужно либо сегодня, либо никогда.
В этом «никогда» Кристина услышала что-то особенное, и это «особенное» определило ее решение. Через пять часов она уже звонила в незнакомую дверь.
Михаил открыл сам, но за его плечами Кристина увидела пожилую женщину в крупных очках.
– Здравствуй, – внезапно он перешел «на ты».
– Привет, – Кристина автоматически подыграла.
И не зря.
– Ох, дорогая, как же я рада, что он не выдумал! – женщина сняла очки и стала смахивать слезы суховатыми пальцами. – Ох, слава тебе, Господи! Проходи, у меня уже и суп там, и…
– Мама, ну что ты как… – строго пожурил ее Михаил.
– Ой, все, все, иду в свою комнату! – всполошилась женщина и тут же убежала куда-то вглубь коридора.
– Что это значит? – шепотом спросила Кристина, когда они оказались на кухне с плотно закрытой дверью.
Михаил прибавил звук радио и ответил, тоже шепотом:
– Закатила истерику, перестала есть, сказала, если не найду себе девушку, загонит себя в могилу. Неделю терпел, пока ей скорую не вызвали.
Он достал из кармана сигарету и нервно закурил, не спрашивая разрешения. Кристина, заметив выражение лица мужчины, совершенно не возражала.
– И что ты будешь делать?
– Не знаю, – он подошел к окну и раскрыл форточку. – Поговорил с Костей, тот слышать ничего не хочет. Она его ненавидит – в последний раз, когда виделись, прокляла и плюнула под ноги. Даже злиться не получается.
– Ну, может как-то можно поговорить там… или… – Кристина вдруг окунулась с головой в совершенно незнакомый мир. Вот у кого проблемы с родителями! Ее собственная беда с постоянными свиданиями показалась глупой и детской. Мать с отцом никогда не шантажировали ее всерьез, просто обещали богатое приданое.
– Он слышать ничего не хочет, – отмахнулся Михаил. – Сказал, либо он, либо она. А как я могу… Она же мать, воспитывала меня одного, на ноги поставила, заботилась. За всю жизнь ни одного упрека, а тут. Коса на камень.