Рубашка

– Дорогой дневник, где у козы трещина и почему мне нужно в неё сходить?

До этого момента я не знала, что умею закатывать глаза во сне.

Укутавшись плотнее в одеяло, я, всё-таки, решила поставить этот мир в известность о том, что я почти проснулась.

– Тебя не учили, что читать чужие личные дневники некрасиво?

– А тебя не учили, что в личные дневники нужно записывать интимные секретики, о которых никто не должен знать, а не про козьи трещины?

– Ты дарил

Стёпа за моей спиной захлопнул увесистый, отвратительно розовый, пушистый ежедневник. Судя по треску старого общажного стула, парень сменил положение, а судя по громкости его голоса, приблизил свою наглую морду к моему затылку.

– А я знаю один твой грязный секретик, Уля, - протянул он зловеще. – И всем о нем расскажу, если ты сейчас же не проснешься.

– Ммм, - протянула я скучающе, снова засыпая. – И что это за секретик такой?

– Ты пинала беременную женщину.

В одно мгновение мои глаза распахнулись. Резко повернувшись к Стёпе, я слегка растеряно посмотрела на его едкую ухмылочку, пытаясь вспомнить столь ужасный эпизод в своей жизни, о котором он только что сказал.

– Ты дурак?! – сообразила я, наконец, и, расслабившись, вновь рухнула на подушку. В этот раз лицом к другу. – Я тогда была у мамы в животе.

– Не оправдывайся. Вырванная из контекста фраза работает не в твою пользу.

– Надеюсь, ты никогда не станешь настоящим юристом, а диплом тебе нужен только для нарезки колбасы.

– Подъем, Дорофеева! – край одеяла ненавязчиво пополз с моего плеча ниже к ногам. – Ты просила разбудить тебя после вчерашнего? Я здесь и бужу тебя. И не фиг на меня психовать. Сама просила. Я из-за тебя сегодня сократил пробежку.

– М. А я думаю, почему в комнате конюшней воняет?

Приоткрыла один глаз и посмотрела на Стёпу, который сидел напротив моей кровати в серой толстовке с мокрыми потными разводами вокруг горловины и на подмышках. Черные шорты на его ногах заканчивались абсолютной анархией в виде белого носка на одной ноге и желтого – на другой. И, конечно же, ядовито-зелеными кроссовками для бега.

– Если ты не встанешь через минуту, я начну теребилдинг, - пригрозил мне Стёпа, смахнув со своего лба влажную прядь русых волос и потянул ко мне руки.

– Фу! – возглас отвращения от соседки по комнате с другой кровати. – Вы бы хоть дождались, когда одни в комнате останетесь.

– Можешь присоединиться, - обворожительно улыбнулся ей Стёпа. – Всегда мечтал сделать это с двумя сразу.

Парень демонстративно поиграл пальцами двух рук в воздухе, заставив мою соседку погрузиться в состояние легкой паники и, кажется, страха.

– Он про щекотку, - пришлось уточнить, чтобы моего друга не сочли за извращенца. В очередной стотысячный раз.

– Всё, Дорофеева, - Стёпа встал со стула и вернул его под обеденный стол. Отобрал у меня одеяло, оставив его на шкафу. – Я твою просьбу выполнил, дальше давай сама. Мне в душ надо. Тебе кабинку тоже забью.

Театрально закатила глаза и цокнула.

– Опять резиновое дерьмо? Может, придумаем что-нибудь новенькое? – сложила я бровки домиком. – Не знаю, как тебе, а лично мне не очень прикольно каждый раз под немигающие взгляды шокированной публики убирать с пола кусок дерьма, хоть и резинового, себе в косметичку.

– Действенный же способ. Кто еще, кроме нас с тобой, войдёт в кабинку, в которой навалено?
– хохотнул Стёпа, выходя из комнаты.

– А тебе вот прям сильно нужно дружить с бывшим, да? – скептически поморщилась соседка по комнате.

– А-то! Иначе как я сохраню от этого козла свой священный огород? Только за забором из крепкой и нерушимой дружбы.

– Рай, дай списать, - шепнула я впереди сидящей одногруппнице и коснулась ее плеча ручкой, чтобы наверняка быть услышанной. – Я не успеваю за этим пулеметом в пенсне.

Рая слегка сдвинула тетрадь в сторону, чтобы я могла видеть, что в ней написано, но это мне нисколько не помогло, потому что ее конспект выглядел ровно так же, как и мой – ровная аккуратная таблица, которую нам подробно и медленно рассказал препод, а дальше у него включился режим «турбо». И чтобы успевать за ним, приходилось записывать по одной-две первые буквы слов в надежде на то, что в общаге удастся расколдовать эту абракадабру.

– Спасибо, очень помогла, - выронила я иронично, на что Рая понимающе развела руками.

Все мы в этой аудитории в одной лодке, неумело гребем каждый своими кривыми веслами и пытаемся успеть за преподом, который на «моторке».

Вскоре я вовсе сдалась и уже не пыталась записывать за преподом, потому что в попытке успеть за ним, я теряла смысл того, что он нам говорил. В итоге важная информация не оставалась ни на листах тетради, ни в голове даже фрагментами.

И что это за привычка такая у преподов – в начале пары плавно объявить о том, что по сегодняшней теме будет зачёт и то, что он нам сейчас расскажет, нет ни в одном учебнике и даже интернете, а затем вдавить педаль газа в пол и галопом прогнать нас по теме, от которой мы успели запомнить только название, да и то не целиком?

Как всегда, вся надежда на главного умника группы, который, каким-то чудом, успевает не только записывать за всеми преподами, но даже умудряется вести конспекты цветными ручками и маркерами. Даже сейчас, когда большинство человек из группы отчаялись успеть записать, сидящий на первом ряду Андреев, менял ручку на маркер и не испытывал никаких неудобств. Он там еще и на полях, наверное, рисовать успевает.

Сразу после пары пришлось быстрее всех добираться до Андреева, потому что охотников за его конспектами всегда много.