Рубенс
Шрифт:
Какими жесткими кажутся портреты, написанные Пантохой де ла Крус, Алонсо Санчесом Коэльо, Бартоломео Гонсалесом и даже Сурбараном [221] и Веласкесом, в сравнении с этими темпераментными творениями, по которым словно прошелся какой-то радостный вихрь. Они отнюдь не отличаются глубиной, но в них есть что-то необычное, а это нравится двору, где по милости короля празднества, спектакли и охота в большей чести, нежели политика. Сколько бы ни писал Веласкес строгие портреты, психологической глубины которых Рубенсу никогда не достичь, все равно успех достается иностранцу. Выезжая из Антверпена, Рубенс, который никогда не теряет из виду практической стороны дела, на всякий случай взял с собой восемь картин — теперь они обогатят королевские коллекции. Рубенс, как всегда, полон энергии, хотя порой подагра приковывает его к постели. Король Филипп часто навещает его — судя по всему, королю доставляют большое удовольствие беседы с фламандским художником.
221
Хуан Пантоха де ла Крус(1551–1608) — испанский художник, ученик
Алонсо Санчес Коэльо(ок. 1531–1588) — испанский живописец. Создавал картины на религиозные сюжеты.
Бартоломео Гонсалес-и-Серрано(1564–1627) — испанский живописец.
Франсиско Сурбаран(ок. 1598–1664) — выдающийся испанский художник. Писал картины на религиозные сюжеты, портреты, натюрморты.
Вскоре от предубеждения короля против этого разночинца, который желал вести переговоры от имени благородной Испании, не остается и следа. Более того, король преисполнен дружеского расположения к художнику. Стоит ли этому удивляться? Рубенс всегда умел нравиться великим мира сего. Но, будучи опытным придворным, он сохраняет трезвость ума. Он судит короля, и судит весьма сурово: «Самого короля мне попросту жаль. Природа наделила его самыми прекрасными достоинствами, как душевными, так и телесными, в чем я убедился, каждый день встречаясь с ним, и если бы он больше доверял самому себе и поменьше полагался на своих министров, он мог бы одолеть все удары судьбы. А теперь ему приходится расплачиваться за свою доверчивость и за глупости, совершенные другими, и его окружает ненависть, которой он вовсе не заслужил» [222] .
222
Из письма к Гевартиусу, написано в Ауденарде 29 декабря 1628 г.
В апреле 1629 года происходит наконец первый благоприятный сдвиг: Англия согласилась отправить посла в Мадрид при условии, что Испания отправит посла в Англию. Выбор пал на Рубенса. Что это — доказательство расположения короля или тревоги Оливареса, желающего избавиться от человека, который мог бы приобрести слишком большое влияние на Филиппа IV? Быть может, сыграло роль и то и другое. Одно безусловно: Рубенсу считают возможным доверить столь трудное дело. Оливарес торопит его с отъездом. Король назначает его секретарем тайного совета Нидерландов — отныне его больше не смогут считать дилетантом на дипломатическом поприще.
Рубенс выезжает из Мадрида. У него есть все основания быть довольным — он облечен официальной миссией; во время пребывания при дворе он написал около четырех десятков полотен, среди них — серию портретов короля и членов его семьи; он мог свободно копировать полотна своего любимого Тициана. На пальце у него кольцо, усыпанное бриллиантами, которое ему перед отъездом подарил король. Рубенс снова торопливо проезжает Францию. 13 мая он прибывает в Брюссель. Инфанта умоляет его без промедления ехать дальше, так как положение осложнилось: оскорбленный увертками испанцев, английский король заключил мир с Францией. Рубенс ненадолго заезжает в Антверпен. Оттуда в сопровождении своего шурина Яна Бранта он едет дальше. В Дюнкерке он садится на английский корабль. 5 июня Рубенс прибывает в Лондон.
Немедленно вызванный в Гринвич, он предстает перед английским королем. У Карла I — благородная осанка, он сдержан и величав. Неколебимо убежденный в своих королевских прерогативах, он ведет открытую борьбу с парламентом. Положение еще ухудшилось за последние годы. Этому в немалой степени способствовала злосчастная политика Бекингема. Серьезнейшие обвинения, выдвинутые против этого министра, пали и на короля, ибо король стоек в своих привязанностях. Хотя Карл I протестант, его подозревают в симпатиях к католикам, так как он не соглашается принять против папистов жестокие меры, которых требуют пуритане. Жена Карла I, Генриетта Французская, которую он нежно любит, — католичка, и это еще усиливает подозрения против короля. Король не лишен здравого смысла, но он проявил неосторожность и мягкотелость, слепо покрывая дерзкие и зачастую нелепые затеи Бекингема. Убийство его любимца причинило королю большое горе. Однако он вынес из него урок — отныне он будет править сам, а министры будут всего лишь его слугами.
Рубенс излагает королю точку зрения Испании. Отвергнув предложение о предварительном перемирии, Карл подтверждает, что искренне желает мира с Испанией. Но для этого необходимо, чтобы Испания пошла на уступки в Пфальце. Начало не предвещает ничего доброго, потому что испанское правительство отнюдь не расположено вступать на путь уступок. Кроме того, Рубенсу становится известно, что англичане замышляют наступательный союз с Францией. В Лондоне уже ожидают прибытия французского посла, облеченного полномочиями для переговоров. Рубенс добивается от короля обещания, что, пока продолжаются переговоры с Испанией, никакие договоры с другими странами заключены не будут. Это кое-какой успех, но не такой уж большой, потому что два крупных политических деятеля, Ричард Уэстон и Френсис Коттингтон, предупреждают Рубенса, что король слишком поторопился с обещанием, и совет министров его дезавуирует.
Обеспокоенный Рубенс требует у короля письменного подтверждения его слов. Король дает такое письмо, но оно составлено в весьма уклончивых выражениях и Рубенс чувствует, что большего ему не добиться. Хотя король и некоторые крупные деятели, вроде Уэстона и Коттингтона, принимают Рубенса очень дружественно, против него вся партия сторонников Франции и послы Венеции и Голландии.
Рубенс чувствует, что дело заранее обречено на провал. Он просит у инфанты разрешения вернуться на родину. Но ему такого разрешения не дают. Приходится оставаться в Англии. Положение Рубенса не из легких. После того как в Лондон прибывает посол Франции Шатонеф, французская партия с еще большим усердием пытается свести на нет усилия испанского представителя. Тем временем Шатонеф предлагает захватить Пфальц. Итак, представители двух королей — Его католического величества и Его христианнейшего величества — схватились между собой, стремясь склонить на свою сторону еретическую Англию! Впрочем, французский король, истребляя своих гугенотов, оказывает денежную помощь протестантам Голландии, а Филипп IV, не желающий договариваться с Генеральными
Посол Франции бросает на чашу весов влияние своих союзников — это папа, республика Венеция, герцог Мантуанский и герцог Савойский. Кроме того, за его спиной вырисовывается еще и тень самого грозного из них — силуэт худого, долговязого человека с тонкими, болезненными чертами лица — кардинала Ришелье. Все знают, что это подлинный властелин Франции. Он утверждает, что «бодрствует, когда король спит». Эта фраза даже не метафора — почти все ночи кардинал проводит за работой. Он сломил непокорных дворян, победил гугенотов. Он играючи раскрывает заговоры и интриги, которые строят и плетут против него его многочисленные противники. С необычайной ловкостью он заставляет плясать под свою дудку слабого, робкого и в то же время храброго человека, который сидит на французском троне под именем Людовика XIII. Образ действий кардинала прост, он сам сформулировал его в афоризме: «Не столь опасно вести себя, как подобает властителю, сколь высказываться не так, как подобает подданному». Поэтому Ришелье служит своему королю, но так, как находит это нужным. А он желает обуздать Испанию и подорвать власть императора. Он решил осуществить идею беарнца: сокрушить австрийскую династию! Вначале Ришелье вел себя так, что его считали другом Испании, — Бентивольо попался на эту удочку. Ришелье недаром сказал: «Достигай цели подобно гребцу — повернувшись к ней спиной». Борясь с протестантами внутри страны, кардинал дает возможность зарубежным протестантам умирать за его политику — двойная выгода! Хотя он утверждает, что его любимое занятие — писать стихи, он занят тем, чтобы возвысить Францию и прославить самого себя, ибо он честолюбив и весьма высоко себя ценит. Все средства для него хороши. Он обожает кошек, а людей презирает, но хорошо их изучил и умеет ими пользоваться. Для осуществления своих целей он в данный момент заинтересован в Англии. Он готов заплатить за это нужную цену. Он отправит второго посланца в Англию с новыми, еще более выгодными для нее предложениями — Франция согласна воевать с Испанией. Она может напасть на Италию и Бургундию. Голландцы займутся Испанскими Нидерландами. Англия должна оказать только поддержку своим флотом, а взамен она получит все, что Франция будет в состоянии ей дать… Заманчивое предложение!
Рубенс добился от английского короля, что Коттингтон будет послан в Испанию, но как только это стало известно, французская партия попыталась помешать его отъезду. Коттингтон и сам не торопится уезжать — он опасается, что в Испании не добьется толку, и не хочет рисковать своим положением. Пока что в Испанию послана нота с перечнем всех английских требований. К тому же англичане желают, чтобы Испания отправила в Лондон полномочного посла в обмен на английского посла в Испании. Рубенс настаивает, чтобы испанцы поскорее дали ответ. Но приходится считаться с испанской медлительностью. Наконец назначен посол — дон Карлос Колома. У Рубенса становится легче на душе. Но ненадолго! На английскую ноту ответа все еще нет, а французы делают все более щедрые предложения — положение испанского представителя становится все более затруднительным. Рубенс сердится на проволочки, губящие дело, которое он убежденно защищает. Он мечтает вернуться на родину. И не потому, что его плохо принимают в Англии: «Ко мне здесь во всех отношениях относятся очень хорошо и уважительно, — пишет он. — Я пользуюсь даже большим почетом, чем мне положено по праву, но я не могу оставаться здесь дольше, чем этого требует королевская служба. Этому мешает состояние моих собственных дел». Рубенс отнюдь не преувеличивает, когда пишет о том, как его принимают в Англии.
Английский двор — один из самых привлекательных в Европе. Королева Генриетта-Мария покровительствует драматическим авторам и художникам. Иногда она сама со своими придворными дамами разыгрывает пасторали в Соммерсет-Хаус. Несмотря на резкие нападки пуритан, у театра есть многочисленные приверженцы. Пусть умер Шекспир [223] , но живы Чемпен, Флетчер, Бен Джонс, Мессинджер [224] и Форд.
В Англии, стране с таким неблаготворным климатом, Рубенс обнаруживает великолепные коллекции картин, и не только в королевских дворцах и во дворце покойной Бекингема. У заказчика Рубенса, графа Арундела, есть картины Гольбейна [225] , Рафаэля, Леонардо да Винчи, Тициана, Веронезе и многих старых немецких и фламандских мастеров. Он владеет знаменитой коллекцией античной мраморной скульптуры. Он ввел в Англии обычай строить кирпичные дома, а для такого почти целиком деревянного города, как Лондон, население которого растет все быстрее, это большой прогресс. Но это еще не все. Арундел открыл архитектора, который в дальнейшем поможет своей стране вырваться из плена готики. Это Айниго Джонс [226] , строитель дворца Уайтхолл и многих других зданий в итальянском стиле. Рубенс, который десять лет назад написал прекрасный портрет семьи Арундел, теперь пишет портрет самого графа в кольчуге. Этот воинственный портрет напоминает о том, что могущественный меценат еще и маршал Англии.
223
Вильям Шекспир(1564–1616) — великий английский поэт, один из величайших драматургов мира.
224
Чемпен, Джон Флетчер(1579–1625), Бенджамин Джонс(1584—?), Мессинджер— английские драматурги времени Шекспира.
225
Ганс Гольбейн Младший(1497/98–1543) — великий немецкий живописец, гравер, рисовальщик эпохи Возрождения. Работал в Аугсбурге, Базеле и Лондоне.
226
Айниго Джонс(1573–1651/52) — выдающийся английский архитектор и театральный декоратор.