Рубеж

Заклинский Анатолий Владимирович

– Извини, если что-то не так. Я, наверное, не смог бы так, как ты. Может быть я бы и женился на твоём месте.

– Если бы я привёл тебе мачеху, ты бы может быть принял это тогда. Но сейчас, или позже, когда ты станешь старым бывалым капитаном, ты меня поймёшь. Это не значит, что я не хотел продолжить род и сделать тебе сводных братьев. Вовсе нет. В какой-то мере, я просто слишком сильно любил твою мать, и хотел, чтобы именно ты был капитаном. Но чтобы ты смог стать достойным, я сам должен был быть на высоте и подавать тебе пример. Если сегодня моей жизни суждено оборваться, я хочу, чтобы ты знал это. Когда ты стал капитаном, я как

будто бы исправлял свои недочёты того времени, когда сам был им, и из-за этого не мог быть твоим отцом в полной мере. Я даже раньше положенного срока сложил с себя свои обязанности. Медицинские работники мне тогда говорили, что я ещё могу управлять звездолётом. Я редко хожу к ним, но думаю, что они сказали бы мне это и сейчас. Я хотел, чтобы ты раньше понял то, каково это, и чтобы я, ещё способный капитан, был тебе в этом плане серьёзной опорой.

– Спасибо, - Алекс положил свою руку на плечо отца, - мне жаль, что я не понимал этого. Мы ведь никогда не разговаривали на эту тему.

– Когда-нибудь ты бы понял. Я хотел, чтобы ты сам осознал всё то, что было сделано мной. Когда ты начал читать дневники всех своих предков, я стал понимать, что они положительно действуют на тебя. Я прочитал их неоднократно. Я как будто бы побывал рядом с ними. Например, с Джеймсом, обходившим планетоид. Возможно, он был таким же изнеженным, как и все мы, но в критический момент всё же сумел собраться и сработать так, как надо. Своего деда, который отправил того буйного в рециклер досрочно, я даже немного застал. Потом, когда я прочёл его дневники, я понял, насколько сильным был этот человек. Жалею, что многого с ним не обсудил. Как и с другими капитанами, кого я знаю лишь по их дневникам. Я помню всех наших предков, которые вместе с генетикой карали тех, кто создавал потомство с теми, с кем неположено. Таков закон - неполноценных детей в рециклер. Генофонд должен оставаться чистым. Ну а ещё каждый должен производить что-то для этого звездолёта. Только пока органические циклы происходят без сбоев, он может лететь. И Михаил, и Томми, и Мэлвин, и Элис, и все остальные, они должны это понимать.

– Они понимают, отец.

– Ты должен быть для них примером, Алекс. Если случится так, что они узнают о твоих похождениях, возможно, они не смогут тебя понять. Но ты ещё можешь всё исправить.

– Я разберусь с этим после того, как мы закончим дело с этим объектом.

– Хорошо. Даже если это закончится рециклером?

– Даже так, - твёрдо кивнул Алекс.

– Не подумай, что я на тебя давлю. Просто так и должно быть.

– Ты прав отец, - выдохнул капитан, - ты прав.

– Рециклер это наше спасение, и проклятье некоторых из нас. У меня ни разу даже не было мысли усомниться в том, что это верное средство. Теперь мне жаль только одного - что этот разговор состоялся только сейчас. Перед тем, как мы можем умереть.

– Или перед тем, как мы выведем нашу цивилизацию на новый этап развития, - добавил Алекс, - может быть, это наши новые братья по разуму.

– Может быть и так. Тогда им тем более не стоит показывать плохие случаи из нашей жизни. Как думаешь?

– Думаю, да.

– Ладно, надеюсь, ты всё уяснил, и сможешь разобраться со всем этим.

– Спасибо, отец. Я рад, что мы это обсудили.

– Да. Если всё сложится нормально, то сбрей эту бороду, она тебе не идёт.

– Это твоё мнение. Даже моя жена его не разделяет, - усмехнулся Алекс.

– Вот как?

– Да, -

Спенсер уверенно кивнул.

Ненадолго в навигационной воцарилось молчание. Спенсеру сначала казалось, что их разговор усилил напряжение, но на деле оказалось так, что он его разрядил. Теперь всё было расставлено по местам. Многое, что было в жизни Алекса, становилось ему понятным с точки зрения его отца.

– Ещё мне очень жаль, что ты даже не знал свою мать, - как будто в продолжение темы сказал Виктор, - меня моя мать вырастила почти до твоего рождения. Я ценил её. Жаль, у тебя такой возможности не было.

– Прошлого уже не вернуть. Но я надеюсь, что мать будущего капитана проживёт до того момента, как я сложу с себя обязанности и передам их ему.

– Ты сказал это так, как будто наш полёт продолжается. Но после того, что произойдёт сегодня вечером, наша миссия уже не будет прежней, Алекс. Сегодня всё изменится раз и навсегда. Такое происходит один единственный раз за весь полёт, и у нас это событие наступило досрочно. Хоть мы и не были к этому готовы, нужно собраться и выполнить всё как нужно.

В это время дверь навигационной открылась, и в неё вошёл Хиген. Он прибыл раньше почти на полчаса. Видимо, ему тоже уже не сиделось дома.

– Добрый вечер, господа. Я вам не помешаю?
– спросил он.

– Да нет, проходи, - сказал Спенсер.

– Просто, как-то волнительно. Я просто подумал, мало ли мы приблизились раньше.

– Ещё нет, но скоро будем.

Постепенно в навигационную подходили и все остальные руководители миссии. А системы контроля свидетельствовали о том, что скорость почти упала до нуля. Теперь уже на глаз можно было определить форму объекта. Не было никаких диковинных очертаний, которые предполагал увидеть Спенсер. Напротив, всё было вполне стандартно.

Назначенное время приближалось. Несколько землян с замиранием сердца смотрели на главный монитор навигационной системы, то и дело переводя глаза на обзорные окна. Чёрное пятно затмевало всё больше звёзд. Оно увеличивалось до тех пор, пока не заняло всё пространство перед кораблём. Если действовать согласно инструкции, то на таких маленьких дистанциях нужно было применять тонкое торможение, используя органы непосредственного управления, но поскольку корабль не подчинялся землянам, то он сам собой остановился в положенном месте.

– Ну вот и оно, господа, - сказал старший Спенсер.

– Пойду посмотрю, может к нам вернулось управление, - сказал Алекс.

Он быстро поднялся на мостик чтобы проверить свою догадку, но консоли управления движением по-прежнему были неактивны.

– Не вернулось?
– спросил Хиген, когда Спенсер вернулся в навигационную и сел в своё кресло.

– Нет, - обречённо покачал головой капитан.

– Это плохо, - сказал Генри.

– Давайте тогда хотя бы на него посмотрим, - сказал Виктор.

Старший Спенсер нажал кнопку включения прожекторов, и после того, как неизвестный объект был освещён, все находящиеся в этот момент в навигационной, обомлели. Никто не мог произнести и слова. Только Алекс Спенсер беспомощно выговорил:

– Великий Создатель!

Весь борт, которым аппарат был повёрнут к ним, занимала надпись "Фарадей-21", сам же аппарат был почти точной копией "Фарадея-14".

– Да. Поздравляю вас, господа, - мрачно сказал старший Спенсер после нескольких минут молчания, - теперь хотя бы понятно, почему мы не могли его идентифицировать.