Руины Арха 2. Убийца
Шрифт:
– Да, только идиот мог разбудить древнего балабола, который не затыкает рот, даже когда спаситель задыхается под завалами.
Принц усмехнулся.
Вновь распался на множество призрачных лоскутов, те разлетелись змейками, исчезли в щелях между камнями.
Придется ждать.
Я вышел из склепа, задницу приютил каменный бархан. Окидываю взором высь – узор из обрывков коридоров напоминает норки в муравейнике, если разрыть. Так в Руинах порой и говорят – «муравьиное небо»…
Борис успокоился, выбрался на ладони. Скармливаю ему солоноватый крекер.
– Прости, малыш. Виноват, вечно тебя эксплуатирую.
Я поднял голову на шум. По вздыбившейся над лесом обломков пылевой тучке я понял, что еще одна глыба стараниями принца рассыпалась. Я направился туда напрямик. Взбираюсь на скалы, спрыгиваю в каньоны…
И вот я у подножия бархана, его создатель парит над вершиной, покачивается вверх-вниз, поза властная.
– Тащишься как черепаха, беременная кирпичами. Раскапывай.
Смыш прислал в мозг картинку: фиолетовый бронтеренок под завалом, тот теперь рассыпчатый, зверек развернулся, пытается прорыть путь наружу.
Я кинулся на склон бархана, начал копать в месте предполагаемого выхода.
Принц кружит рядом беззаботно.
– Прирожденный кот. Отлично бы зарывал какашки.
– Неудивительно, что ты напугал смыша, – сказал я, копая. – Если у тебя мысли только о какашках, представляю, какой бурый ад он узрел.
Принц рассмеялся.
В каменном крошеве проклюнулись когтистые бронированные лапки. Смыш пискнул радостно, я отгреб с пути котенка еще пару горстей щебня. Кисти назад, пока в них не вцепились когти и зубы.
Клубок лиловых пластин выкатился к коленям, четыре лапы смешно расставились в поисках равновесия.
Детеныш прочихался, прокашлялся. Дышит…
Тяну руку погладить, но детеныш – клац! – свернулся в глухой шар.
Я вздохнул.
– Какой я страшный.
За спиной возник принц.
– Как раз, чтобы оттенять мою великолепную персону. У крутого парня должен быть некрасивый и неуклюжий спутник, который вечно путается под ногами и всех смешит…
Торчащая справа от нас глыба хрустнула, накренилась, а затем начала уверенно падать на нас.
Принц уменьшился вдвое, зато глаза стали как радиоактивные яблоки.
– Мама!
Шустрой рыбой юркнул мне за спину.
Не шевелюсь, вижу, что падающая глыба меня не заденет.
Волна осколков омыла плащ, дрожь передалась телу до самого черепа. Но я уделил каменюге только взгляд.
Принц выглянул из-за моей спины.
– Чуть в штаны не наделал…
– Штанов у тебя нет.
– У меня есть все, что пожелаю!
Принц вылетел вперед, вернулись его нормальные размеры, хвост превратился в эпатажные брюки, на голове шляпа. Призрак прошелся передо мной лунной походкой, клон Майкла Джексона, крутанулся в полный оборот, палец ткнул в меня, по залу эхом разлетелось фальцетом «Оу!».
Ладони принца уперлись в бока.
– Так что нефиг тут…
Он не договорил, его вниманием завладел-таки лиловый шар, тот по-прежнему лежит перед моими коленями.
– О, вот мой маленький будильник…
Принц летит к шарику, человеческий силуэт превращается в силуэт… бронтеры.
Призрачный зверь опустил четыре лапы на поле обломков, мягко подпружинил к шару, нежно порыкивает, как настоящая бронтера, морда тычет в шар.
Завороженный, поднимаюсь. Стараясь не шуметь, отступаю.
Шар, уловив знакомое рычание, разворачивается несмело, словно не верит. Слышу подобие мяуканья…
Несколько минут наблюдаю, как радостный малыш визжит, лапки пытаются обнять, мордочка хочет уткнуться то в морду матери, то в бок. Детеныш даже не понимает, что мать была другого цвета, но счастье неподдельное, лишь озадачен, что лапки и мордочка почему-то проходят сквозь тело мамы…
Дух лизнул котенка в щеку, и тот уснул, свернувшись в шар. Борис транслирует мне умиротворение зверька.
– Спасибо, – услышал я голос призрака. – Жаль твою маму.
Призрак нежно дыхнул на детеныша алмазной пылью.
Полетел ко мне, возвращается привычная форма безликого, но глазастого Вина Дизеля с хвостом вместо ног.
– Впечатляет, – признался я.
– Тебе можно позавидовать.
– В смысле?
Принц отмахнулся.
– Объяснять долго.
Я подобрал лиловый шар, тот излучает флюиды крепкого сна.
– Торопишься от меня избавиться?
Принц материализовал из руки веер, машет на лицо.
– Пока ты не надоел, покручусь рядом.
Я усмехнулся, шар с детенышем проглотила торба.
– Лестно. Тогда…
– Разыщу свое барахло.
Следующий час готовлю в склепе новый ужин, более скромный, походный, хотя жрать хочется сильнее. Минувшее приключение заставило за один раз осушить две пузатые фляжки с водой. А третью вылить в стирку, пропотевшие шмотки под плащом были тяжелые, как из свинца.
Принц шарил под обломками в поисках доспехов. Из самурайского имущества уцелела только катана. Прочее безнадежно погнуто глыбами. В склепе дух прихватил с полок две урночки. В одной изумрудна пыль, в другой – рубиновая.
– Молотые драгоценные камни – лучший для меня носитель. Можно принять любую форму, сжаться до размеров грецкого ореха, расползтись на сотни ленточек… И пылинки сверхтвердые, могу перетереть камни, даже металл. А потирая пылинки друг о друга, могу говорить.
Катана и две урночки парят в воздухе вокруг принца, как спутники вокруг планеты, он зарядил их своей энергией, те излучают такое же голубое сияние, как и алмазные зернышки.
– Держи.
Принц жестом отправил мне летающие урночки, те подплыли к костру, приземлились рядом, сияние их покинуло, голубые ленточки вернулись к принцу.