Руины былого величия
Шрифт:
"Следственные действия" на этом, собственно, и закончились. К каким выводам пришёл профессор я так и не понял. Решил разузнать через Лауну. Мы вроде бы с ней ладим. Не то, чтобы дружба промеж нас какая была, но эмоции у неё по отношению ко мне относительно ровные: присутствует здоровый интерес, иногда доносятся отголоски сочувствие. Чего точно в ней не замечал, так это какого-либо пренебрежения и чувства превосходства надо мной, чем частенько грешит Матей и чего совершенно не скрывает Тышек.
Лауна не скрывала, что крайне удивлена произошедшим и независимо от профессора пришла к тому же выводу, что и он — внезапный и неконтролируемый приступ клаустрофобии. Казалось бы цивилизация, которая уже не один десяток
Приступы клаустрофобии далеко не редкое явление в местном сообществе и, если в мегаполисах с ними научились бороться, то в тёмных давно заброшенных штольнях и тоннелях у лиц с ослабленной психикой они приобретают внезапный и неконтролируемый характер. Можно сказать, что клаустрофобия второе по значимости заболевание после генных мутаций.
По словам Лауны, профессор пришёл к такому же выводу и сейчас решает, что же делать дальше. Приступы могут повториться и уже не только у Тышека и самым верным шагом было бы всё бросить и вернуться в мегаполис, но… Во-первых, затраты на экспедицию не окупились, так как ничего интересного ещё не нашли. И, во-вторых, он не хочет, чтобы обо мне узнали раньше времени. Профессор надеется выкачать из меня как можно больше информации и адаптировать полученные знания к местным реалиям, что может ему принести неплохой доход и достаток.
Глава 3
Сила тяжести у поверхности Марса составляет 39,4 % от земной (в 2,5 раза слабее). Атмосфера Марса значительно тоньше Земной и состоит в основном из углекислого газа — около 96 %, по два процента занимают азот и аргон. Что касается кислорода, то его доля составляет всего 0,1 %. Средняя температура на Марсе — минус 46 градусов по Цельсию. Самая высокая температура — порядка +35 градусов. Что касается самой низкой температуры на поверхности планеты, то она опускается до минус 143 градусов.
Гра Туран был довольно настойчив и наше с ним ежедневное общение продолжалось несмотря ни на что. Его интересовало абсолютно всё, начиная с социального устройства общества и заканчивая техномагическими бытовыми устройствами. Надо сказать, что разговор шёл не в одни ворота, кое-чем делился и он. На основе услышанного, я пришёл к выводу, что современное состояние цивилизации мира Орея близко к критическому. В плане знаний и технологий марсиане наголову превосходят землян, но несмотря на это условия жизни здесь были сродни спартанским. Глобальные войны и техногенные катастрофы, повлекшие за собой острую нехватку ресурсов, а также неизбежные мутационные процессы загнали остатки цивилизации под землю, где она неторопливо деградировала. Многое из былых знаний были забыты и утеряны. Сохранились лишь простейшие технологии, но и эти остатки былой мощи, всё ещё в разы превосходили новейшие разработки землян.
— Я не великий знаток истории, — как-то вечером разоткровенничался профессор, — но кое-что из лекций по эпохе Союза Четырёх припоминаю. Историки особо не жалуют те времена, считается, что именно с тех пор нашу планету преследуют несчастья.
Глотнув из своей фляжки и немного переведя дух, он продолжил:
— С чего вдруг Орея повздорила с Деей, я не знаю, но итогом этих разногласий стала война. Мы тогда только-только вышли в космос и наши корабли стали осваивать звёздную систему. Дея в этом плане была значительно впереди и именно благодаря ей на Орее появились первые портальные площадки. Война вышла долгой и продолжительной. В итоге Дея исчезла со звёздных карт, а мы были вынуждены уйти под землю — один из осколков их планеты оставил огромную борозду в четыре с половиной тысячи километров на поверхности и унёс вслед за собой большую часть атмосферы. Из полуторамиллиардного
Профессор вновь приложился к фляжке.
— Со временем жизнь наладилась и численность населения стала понемногу восстанавливаться, но этот период истории цивилизации оказался весьма кратким — начались бесконечные войны за ресурсы. В итоге мы пришли к тому, что имеем. Мир поделён на две половины с центрами на Южном и Северном полюсах. Города и поселения в экваториальной части были или уничтожены, или брошены на произвол судьбы. Общая численность населения опустилась ниже критической отметки и не превышает пары сотен миллионов.
— Почему критической? — удивился я.
— Да потому, что основная часть цивилизации состоит из ни на что не годных мутанов, а аристо едва ли с миллион наберётся на всю планету!
— Как я понимаю, вы не зря подчеркнули, что планета поделена на две половины?
— Да, мы до сих пор не очень-то ладим друг с другом.
— И прямого сообщения между югом и севера нет… — догадался я.
— Вы весьма проницательны. Последние действующие транспортные тоннели были разрушены вместе с мегаполисами в экваториальной зоне, в ходе очередного обострения отношений несколько веков назад. Я точно не уверен, но ходят упорные слухи, что некоторые приграничные анклавы уцелели и оказывают услуги по переброске небольших грузов через центральные районы по поверхности.
Как бы то ни было, но однообразное течение жизни в замкнутом пространстве стало заметно напрягать и нервировать. Очевидно, это стало заметно и гра Туран разрешил мне выходить на "поиск" с ребятами, давая немного времени сбросить накопившееся раздражение. Просто так прекратить с ним общение я не мог — мне крайне необходима информация об этом мире.
Попусту время во время выходов с учениками профессора я старался не терять. Реально помочь в поисках я не мог, а вот попытаться разобраться со своими возможностями вполне. Пока ребята, обвешанные оборудованием и датчиками обследовали каждый метр многочисленных закоулков, а сопровождающие нас мутаны разгребали многовековые завалы, я пытался экспериментировать. Из-за почти полного отсутствия магического фона, в полном объёме сохранили свою силу только ментальные практики, так как мощь разума не требовала пространственного проводника. В начале я попытался наполнить простейшие стихийные плетения ментальной энергией, но вовремя остановился, поняв, что здорово рискую. Попробовал создать какой-нибудь простенький артефакт, но и эта попытка оказалась безрезультатной. Сами по себе ментальные практики работают без проблем, но их в моём арсенале — раз, два и обчёлся! Кроме эмпатии и отвода глаз вполне себе могу "видеть" засветки аур разумных на расстоянии 15–20 метров, но стоит между нами появиться простенькой преграде, как дистанция резко сокращается до 3–5 метров и это всё на что я способен.
В этих каменных лабиринтах здорово бы пригодилось хоть какое-то простенькое поисковое плетение, использующее стихию Воздуха, но здесь оно даже толком не активируется. После множества бесплодных попыток понял, что моих знаний попросту не хватает и пора прекращать с экспериментами. Сосредоточился на том, что у меня уже получается, но толком ещё не отработано — это я о бытовых плетениях.
Сами по себе эти плетения не работают, их необходимо вначале на чём-то закрепить, а уж только потом активизировать. Как вариант можно использовать оборудование или элементы украшений на теле интересующего объекта и весьма желательно, чтобы там присутствовал хоть какой-нибудь металл — эффективность плетения резко возрастала. Пробовал подвесить конструкт на ауру, но там просто не за что зацепиться, настолько энергетическая структура пластична и подвижна. Вот я и бродил среди развалин выискивая всякие железяки и отрабатывая на них работу с щупом и плетениями.