Руины некомпетентности
Шрифт:
• председатель Имперского Православного Палестинского общества;
• председатель Наблюдательного совета футбольного клуба «Динамо»;
• член редакционного совета журнала РФ «Вопросы правоведения»;
• председатель редакционного совета журнала «Союзное государство» и прочее.
Мои коллеги его называли и называют «кузнечиком»: попрыгал по должностным ступенькам, но нигде заметного следа как профессионал так и не оставил, потому что он не был ни государственником в глубоком понимании этого слова, ни тем более государственным деятелем, а был всего лишь политиканом. После 1991 г. таких, как он, наплодилось, как кроликов. Им некогда было постигать и усваивать азы той или иной конкретной специальности.
Степашин
Такие, к сожалению, растут, как грибы после дождя.
Это не его вина, нет-нет, его винить нельзя; это его беда, навязанная верховным чиновничеством: держать «своих» в ущерб делу. Но «свои» — не всегда то, что нужно Отечеству, и раз предавшие, могут повторить это позорное действо…
Путинские рейтинги
Неожиданный приход молодого и энергичного Путина к власти воодушевил простолюдина и обывателя после ельцинской тягомотины с его «загогулинами».
Путин появился на политическом подиуме в тот горячий для Ельцина момент, когда эпоха популизма, от «если цены станут неуправляемы… я сам лягу на рельсы» и до «берите суверенитета столько, сколько вы его сможете проглотить», благодаря которому в прошлом обкомовский вельможа оказался и долго держался на вершине власти, казалось, прошла окончательно.
Нужен был свежий ветер в паруса корвета «Россия», и он пришел с берегов Невы в лице вчерашнего сотрудника КГБ, в звании подполковника, соратника мэра Санкт-Петербурга А.А. Собчака — популиста-демократа, оратора и человека, способного зарабатывать деньги в условиях перестроечной разрухи и рыночных реформ. Имя этому человеку было — Владимир Владимирович Путин.
Этот ветер сильно подул в спины потянувшимся вслед за ним соратникам из Северной столицы в Москву.
Рейтинг Путина стал стремительно расти, хотя средства массовой информации не очень-то старались раздувать авторитет и потенциальные возможности Путина и даже отчасти на первых порах пакостили ему невниманием, а потом и критиканством.
Сам же В.В. Путин пытался учесть ошибки и ляпы в «живописи» своего предшественника. Хотя большой политикой он был еще не искушен, но уловил, что в живописи важна одна простая деталь: надо взять нужный цвет и положить его на должное место, как говорил великий портретист современности Александр Шилов. Так получается полотно, радующее глаз. Но для этого необходимо много работать, оттачивать глазомер и набивать трудовые мозоли пятой точкой через опыт и знания.
Главный фактор необычной популярности Путина, думается, лежал в тех особенностях жизни, в каких оказалось большинство россиян самых различных социальных групп и категорий ко времени его выдвижения на самую вершину власти.
Верили кристальной честности чекиста «с горячим сердцем, с чистыми руками и холодной головой», с традициями, которые еще были живы у бывших советских граждан. Поверили ему, как когда-то поверили и Ю.В. Андропову.
Политиканам-перевертышам из партийной обоймы веры уже не было, потому что они оказались неисправимыми обманщиками и лгунами. Недовольство ельцинским режимом среди народных масс достигло очень высокого уровня и накала.
Возникла потребность в наведении порядка во всех сторонах жизни. Именно в сильной власти народ увидел ключ к спасению России, становящейся при прежнем руководстве страной насмешек из-за «времени одичания» и разных «загогулин», много и часто отсутствующего на рабочем месте пьющего президента и поэтому стремительно теряющего свой авторитет.
Помнится, беря интервью в середине 1990-х гг. у главного редактора журнала «Россияне»,
Вот так поэт оценил период ельцинского правления под названием БЕЗВРЕМЕНЬЕ.
Путин появился в числе претендентов на пост президента как человек новый. В сознании народных масс он не являлся непосредственным виновником их бед и поэтому не мог нести персональной ответственности за ужасное состояние России.
Путин, по оценке Александра Зиновьева, сделал карьеру не как политик, а как профессиональный аппаратчик с довольно узкой специализацией, не проходивший выборных массовых процедур, не восседавший в президиумах заседаний, короче говоря, за кулисами опостылевшей всем публичной активности, можно сказать, работяга.
Потом он «разговорится», наверстает упущенное и приобретет опыт ораторства и публичности. Те качества, которые у него выработались при этом, сработали явно в его пользу, когда он волею судьбы был вытолкнут на роль руководителя широкого профиля. Он резко выделился из множества претендентов на высший пост в системе власти своим обычным поведением. А главное — он совершал поступки по правилам власти, в то время как прочие лишь говорили о них. Он имел возможность для таких поступков, поскольку уже находился в русле реальной власти — был главой правительства.
Тут несущественны масштабы и важность поступков с какой-то иной точки зрения. Важно то, что люди заметили сразу в поведении Путина наличие некой субстанции власти, способной руководить, чего не ощущалось в его конкурентах.
Он не был поначалу публичным политиком. Не рвался по поводу и без оного на подиумы и трибуны, был даже несколько скован в риторстве. Но, как говорится, писателями рождаются, ораторами становятся.
Следует сказать, что именно его заниженная публичная активность и дала положительный эффект.
Он понял, кто мы для Запада. Понял, за что хвалил тот же Запад Ельцина, подвинувшего нас к краю пропасти.
И еще он понял, что надо качать мускулы, потому что слабых ненавидят в этом мире.
Однажды у автора появились мысли по этому поводу, и он решил пролить их на бумагу стихотворением.
Мы для Запада — люди Востока, Это было, есть, будет всегда! Аксиома, понятно, жестока, Но, поверьте, еще не беда… Беды шли, когда мы поклонялись И сгибались под свистом кнута, Когда Щит свой и Меч предавали, Жизнь тогда появлялась крута. Мы сегодня покорно прогнулись Перед кельтами разных мастей, И летят в нас предателей пули Из позиций ТВ новостей. Говорящие головы дурят, Мол, от Мощи нам только терять… Нет, коль грянет Нашествия буря. Люди будут вождей проклинать!