Руины
Шрифт:
— Винси сбил его с ног, а затем, пока он падал, боднул головой, — поведал Гален.
— Это было здорово? — спросил Маркус. — Скажи мне, что да.
— Заткнитесь оба, — приказал Вульф. — Мы уходим.
Он положил ладонь на заднюю дверь — та была заперта, но охранник хранил ключ в кармане рубашки. Через равные интервалы он по одному выводил пленников через эту дверь наружу, чтобы дать им облегчиться, благодаря чему у трех остальных появлялось несколько минут на составление плана побега. Вульф прислушался, нет ли кого-нибудь за дверью, а затем вставил ключ в замок и со скрежетом и неприятным
Маркус поежился, не обращая внимания на боль, которую причиняло прикосновение воздуха к коже запястий.
— Вы уверены, что я был в отключке всего несколько минут? Я замерз — такое ощущение, будто уже ночь.
— Только одну минуту, — заверил его Винси. — Сейчас конец первой половины дня.
— Но действительно похолодало, — добавил Вульф. Как можно медленнее он повернул скрипучую ручку и открыл дверь. — Что за…
Парковка снаружи была наполовину заполнена старыми ржавыми автомобилями, по тротуару расползались щели и трещины, через которые проросли растения, — и над всем этим висела невесомая сетчатая завеса белого падающего снега.
— Что за фигня? — выдохнул Гален.
— Ну, одно мы теперь знаем точно, — проговорил Маркус. — Та сумасшедшая история об огромном красном монстре, по-видимому, правда. — Он поморщился, глядя на снег. — Вообще, даже в огромного красного монстра поверить легче, чем вот в это. Это действительно снег? Я его никогда не видел, кроме как на старых шоу по головизору.
— Да, это действительно снег, — ответил Вулф. — А теперь пошевеливайтесь.
Он шагнул наружу, оставляя на тонком белом слое, покрывающем землю, отпечатки ботинок.
— Из-за него нас будет легко выследить, — произнес Винси.
— Только если погоня за нами начнется немедленно, — ответил Вульф. — Еще несколько минут — и наши следы будут полностью занесены. Мы не могли бы пожелать лучших условий.
— Тогда пора отправляться, — сказал Маркус. — К тому времени как Юн отправит свою огромную пантеру охотиться на меня, как на бездомную кошку, я хочу быть не менее чем в ста ярдах отсюда.
Глава 29
Заповедник находился у подножия Скалистых гор на окраине руин Денвера. До Раскола город огромным мегаполисом раскидывался от Касл Рока до Форт-Коллинса и от Боулдера до Беннетта. За прошедшие же годы он превратился в кислотный ад, западную границу обширных отравленных Бесплодных земель, которые поглотили Средний Запад. Каждая канава и углубление теперь представляли из себя потрескавшиеся соляные варницы, выделяющие фосфор или покрытые пылью хлорной извести, которую раздувал ветер. Здесь не осталось ни одного живого растения или существа.
Путешествие обратно в Ист-Мидоу Сэмм и его группа начали рано утром. Они намеревались доставить людям лекарство и невероятную новость о том, что это лекарство являлось самовоспроизводящимся. Сэмм беспокоился, как убедить людей и Партиалов работать вместе и сумеют ли они вообще сделать это, но полагал, что сама их группа является хорошим примером: она состояла из него, Херон, Риттера, Дуэйна и еще двух восстановившихся Партиалов, которых звали Фергус и Брон,
В заповеднике не было своих лошадей, лишь те две, что Сэмм, Херон и Кира привели с собой из Нью-Йорка. Имена им давала Кира, и Сэмм позволил себе на краткий миг подумать о девушке. На него тут же посмотрели остальные Партиалы, которых линк немедленно оповестил о его мыслях. Сэмм снова сосредоточился на лошадях: его волновало, смогут ли животные находить себе пищу в Бесплодных землях. Каликс ехала на Бобо, лошади Киры, а вслед за ней шел Одджоб, любопытное и непослушное животное Афы, которого сейчас понизили до вьючного. Одджобу никогда не нравилось ходить под седлом, он упрямо делал все по-своему и игнорировал приказы, но теперь, казалось, вполне охотно следовал за Бобо. Сэмм надеялся, до конца путешествия положение вещей таким и останется.
Мысли об Одджобе заставили Сэмма снова вспомнить Афу, гения, напоминающего ребенка, которого они тащили за собой через заброшенные территории. Тогда это был единственный человек в группе, и, неслучайно, именно он путешествие не пережил. В Чикаго Афа был ранен и в конце концов погиб посреди токсичных полей Колорадо. Сэмм не знал точно, возможно ли для человека пережить путешествие через Бесплодные земли, и Каликс подвергалась особой опасности. Из-за своего повреждения она передвигалась медленнее; кроме того, истощалась заживляющая способность ее организма. Если с девушкой что-нибудь произойдет, это задержит группу и сделает всех уязвимыми. Что еще хуже… «Я буду горевать по ней, — подумал Сэмм. — Афа был моей обязанностью, но Каликс — мой друг. Если я встану перед выбором между тем, чтобы бросить ее или умереть самому… Не знаю, смогу ли я принять это решение».
Двигаясь через выжженный город, Сэмм взглянул на Херон. Во времена Изоляционной войны он не раз завидовал ее бесстрастности, ее способности снять с себя и физическую, и эмоциональную боль подобно тому, как снимают одежду. Партиалка пережила худшие моменты, в которые бросала ее война, а с того времени — еще более ужасные вещи. Она справилась бы с любой проблемой, которая могла встать перед группой, и сумела бы принять любое решение, необходимое, чтобы выжить. Даже если все остальные, пересекая Бесплодные земли, умрут, Херон будет жить. Она доберется до дома, потому что такова ее миссия. Иногда она казалась пугающей, даже Сэмму, понять ее было трудно, а еще сложнее — сделать ее своим другом, но она являлась единственной надеждой группы. Сэмму будет нужно поговорить с ней наедине и составить план действий в непредвиденных обстоятельствах.
Путникам потребовался не один день, чтобы пересечь город, а когда они вышли к восточной его окраине, перед ними до самого горизонта раскинулись Бесплодные земли: ровные, безликие, мертвые. Кое-где из отравленной почвы, измученной дождями и иссушенной солнцем, поднималось выбеленное скрученное деревце. Группе больше не приходилось искать дорогу между различными сооружениями, поэтому они двигались уже с большей скоростью и в первый день за пределами Денвера преодолели такое же расстояние, что и за три предыдущих вместе взятых. Херон шла первой, выбиваясь далеко вперед, чтобы разведать территорию.