Рука в перчатке
Шрифт:
— Ну хорошо, а если возьмем за основу? Тогда что?
— Тогда для начала мне придется задать несколько вопросов.
— Вы взяли перчатки? Они у вас?
— У меня.
— Вы захватили их? Покажите!
Дол, не отрывая взгляда от ее лица, сидела и устало размышляла. В том, как тяжело поднимается и опускается грудь Джэнет, как будто ей не хватает воздуха, было что-то подозрительное. Трудно было сказать, на что может решиться эта девушка. Если она увидит перчатки или даже узнает, где они, нападение не исключено. Дол видела, как она бьет по теннисному мячу, ездит верхом. Хилой ее не назовешь.
Дол предупредила:
— Даже не помышляйте о глупостях. Если бы перчатки были перед вами, у меня в руке, и вы попытались выхватить их, то, стоит мне крикнуть, сюда сбежится целая толпа. И что тогда с вами будет? Я даже голос понизила, и вовсе не из-за себя, а ради вас. Перчатки в надежном месте. Когда мы закончим наш разговор, я намерена вручить их Шервуду. Что я ему скажу при этом или не скажу, зависит от того, что услышу от вас.
Грудь у Джэнет перестала вздыматься. Она сидела, не изменив выражения лица, не двигаясь, только плечи у нее поникли. Но внезапно она выпрямилась, да так резко, что заставила Дол вздрогнуть и приготовиться к схватке.
— Признаюсь, что спрятала их в арбуз. Что вы еще хотите узнать? — сказала Джэнет.
— Я хочу знать… — Дол колебалась. — Послушайте, Джэнет Сторс, я совсем не такая черствая, как вам кажется. Я понимаю, что люди могут выкидывать такие номера, говорить о которых даже язык не поворачивается. Знаю, что дочери убивают отцов. Мне казалось, что осознание всего этого ожесточит меня.
Но это не так. Если то, что вы скажете мне… или то, что можно будет вывести из ваших слов, окажется столь ужасным, что и подумать страшно, тогда я просто не знаю, как поступлю. Может, оставлю перчатки на подносе для визитных карточек в прихожей, пусть их найдут там, а сама буду молчать. Меня никто не заставит, а я сама не желаю ни за что на свете вмешиваться в такие ужасные вещи.
Джэнет произнесла, пристально глядя в глаза Дол:
— Я не убивала своего отца.
— Молю Бога, чтобы так оно и было. Кто убил его?
— Не знаю.
— Где вы взяли перчатки? Кто дал вам их спрятать?
— Никто.
— Где вы взяли их?
— Нашла.
— Где?
— В розарии.
— Где именно?
— Под кустом. Под мульчей. Во мху. Кто-то незадолго до этого ворошил мульчу. Я думала, это крот.
Мне стало любопытно, и я начала ковыряться. Внизу оказались перчатки.
— Когда это было?
— Вчера днем. Думаю, около половины шестого.
Я читала там в беседке. Вышла, потому что в кустах орешника запела какая-то птица, и мне захотелось взглянуть на нее. Потом я пошла назад в розарий, чтобы забрать книгу, вот тогда и нашла перчатки.
Дол нахмурилась:
— Когда вы пришли в беседку?
— Около четырех часов, может, чуть позже.
— Мог кто-нибудь незамеченным пробраться туда и спрятать перчатки, пока вы читали в беседке? Так, что вы не увидели?
— Нет. Конечно нет! До беседки всего десять ярдов.
— Значит, это случилось, когда вы отошли взглянуть на птицу. Как долго вас не было?
— Минут десять.
— И вы никого не видели? И ничего не слышали?
— Нет, я была в зарослях орешника, вы же знаете, они такие густые.
— Не знаю. Не смогла бы орешник отличить от сосны. — Прищуренные глаза Дол были само внимание. — И вы принесли перчатки с собой? Вы тогда их спрятали?
— Нет… я принесла их. Услышала голоса на теннисном корте и решила сходить туда. Но сначала пошла переодеть туфли. Принесла с собой книгу и перчатки, положила их туда. Она указала на бюро. — Перчатки засунула в ящик, потом спустилась вниз и пошла на корт. Пробыла там всего десять минут, тут пришли вы.
— Сегодня утром вы сказали мне правду? Что за то время, пока находились в розарии, никого не видели поблизости вообще?
— Никого, — медленно покачала головой Джэнет.
— Когда вы запрятали перчатки в арбуз?
— Сегодня рано утром. Я встала спозаранку.
— Вы пошли туда, вырезали дырку, выковыряли мякоть, засунули перчатки в арбуз и снова вставили корку на место. Так?
— Да.
— Почему вы отнесли мякоть на компостную кучу?
— Я думала, что там для нее самое подходящее место… мне негде было больше ее оставить.
— А где вы взяли нож?
— В мастерской.
— Вы отнесли его туда обратно?
— Да.
Дол отвела глаза от лица Джэнет впервые с тех пор, как вошла в комнату. Уперев локоть в колено и прижав согнутую в кулак ладонь к губам, позволила себе опустить ресницы. Все казалось правдоподобным, никаких противоречий. Дол мысленно вернулась ко времени, когда Джэнет описывала последовательность своих перемещений, оценила мизансцену на восточном склоне так, как сама ее представляла, — и не могла обнаружить ничего противоречивого или невероятного.
Наконец она выпрямилась:
— О'кей. Пока что придется мне это проглотить, переварю потом. Конечно, остается вопрос: почему вы спрятали перчатки? Я не собираюсь тянуть из вас душу по этому поводу. Если все, что вы мне тут рассказали, правда, есть только одна разумная причина.
Вы знали, кому они принадлежат. Это верно?
Джэнет крепко сцепила пальцы рук. Ее ответ был едва различим:
— Да.
Дол кивнула:
— Ясно. Когда вы их нашли, почему принесли перчатки в комнату и спрятали в ящик? Почему не вернули хозяину?
— Ну… казалось странным найти их в таком месте. — Джэнет откашлялась, но похоже было, что это не помогло. — Я подумала, что стоит пока оставить их у себя…
— Как сувенир? А потом, когда вы узнали, что случилось, и позже, когда у всех проверяли руки и речь зашла о перчатках, то пошли к себе наверх и осмотрели эту пару, искали следы порезов. Убедились, что в этих перчатках тянули проволоку, и решили защитить их хозяина от последствий его преступления. Хотя результатом его действий стало убийство вашего отца.