Руки прочь, профессор
Шрифт:
– Чего тебе, Костер, – зыркаю на него недовольно, – это Анькино место. А ты вообще-то не замечал меня. Можешь и дальше не замечать.
– Кэтти, Кэтти, Кэтти, – Андрюха укоризненно покачивает головой, – это не я тебя не замечал. Это ты перестала приходить на мои тусовки.
– Жизненная ситуация изменилась, – отрезаю холодно.
– Бывает, – широко улыбается Костров, и двигается ко мне ближе, – я понимаю. Не обижаюсь. Даже хочу загладить эту свою вину. Мне предки тачку купили. Не хочешь её обновить?
– В каком это смысле? – приподнимаю брови недоуменно.
– Ну, – пальцы Кострова касаются моего плеча, выписывают на нем какую-то загогулину, – покатаемся, на город посмотрим. А потом… Может, еще чего придумаем. У меня задние сиденья такие широкие, много чего на них нафантазировать можно.
– Костер, иди в баню, – предлагаю устало, – ну или в сауну, куда там вы с парнями недавно проституток вызывали? Пройдет спермотоксикоз, тогда приходи, пообщаемся.
– Кэтти, ну чего ты ломаешься? – возмущается Костров. – Я же слышал, что ты думаешь, с кем бы тебе без обязательств пар спустить. Чем я тебе плох?
– А чем хорош? – язвительно окидываю его взглядом.
– Да хоть чем, – Костров нахально задирает футболку, демонстрируя кубики пресса, – смотри, шесть штук. А поедешь со мной кататься – разрешу тебе их потрогать.
Смотрю. Наклоняю голову вправо. Наклоняю влево. Фыркаю.
– И в скольки случаях это обычно срабатывает, а, Костер?
– В ста, конечно, – самодовольно лыбится этот павлин, – это вообще мое секретное оружие, когда морды лица и слов “новая тачка” уже не хватает. Уж если дошло до этого – отказать мне просто невозможно. И ты давай, не порть мне статистику.
Смотрю на него и ужасно хочу… Да-да, взять и испортить эту самую статистику. Потому что, ну что этот смазливый мажор о себе возомнил? Что до приторности сладкая физиономия ему обеспечит без меры сладкую жизнь?
– Костер, – модный Анькин ботиночек пинает ножку стула, – ты чего это тут свою задницу запарковал? Это мое место. Сгинь.
Спорить с Анькой не любит никто. Потому что её тусовки самые веселые, потому что её папа – самый влиятельный из влиятельных пап на курсе, да и потому что её парень-хоккеист вообще не любит, когда у его девушки плохое настроение. И разговор у него простой, выбесил Аньку – получи по зубам. Трое таких везунчиков у нас на курсе уже есть. Хочет ли Костров стать четвертым? Да нет, конечно! Он своим оскалом дорожит, он у него недешевый.
– Ладно, ладно, Энни, не сердись, – примиряюще тянет он, поднимаясь, – я всего лишь понял, как жутко по Кэт соскучился. Решил поздороваться, – а потом, склоняясь к самому моему уху шепчет, – если надумаешь – садись со мной на паре. Пита я уже согнал.
– Чего хотел-то? – Анька с подозрением щурится Кострову вслед.
– Да так, – закатываю глаза, – покататься звал. На новой тачке. Ну и… Сама понимаешь.
– Оу, – Анька ликующе округляет глаза, – слушай, это же просто отлично. Ты только надумала – и тут он. На ловца и антилопа скачет, так ведь говорят?
– Говорят “и зверь бежит”, – занудно ворчу я, – ну не знаю, Ань. Он такой придурок местами.
– Кисуля, – Анька издает мученический стон, – я тебе гарантирую, с твоей переборчивостью, ты помрешь девственницей. Потому что Костров – прикольный чел, и очень симпатичный. С ним тебе не будет ни скучно, ни противно. Чего тебе еще надо-то?
– Не знаю, – поднимаюсь из-за стола, – если б знала, не было бы у меня этих проблем, Ань.
– Ты куда? – Анька обеспокоенно смотрит на меня. У неё еще недоеденный эклер и недопитая чашка кофе. Ей не хочется дергаться с места.
– Я в библиотеку зайду за методичкой, – улыбаюсь, – не парься, Нют, я не потеряюсь. Просто после следующей пары библиотекарши точно не будет. Она всегда на час раньше сваливает.
Конец ознакомительного фрагмента.