Рукопашная с Мендельсоном
Шрифт:
– Так в чем странность этой истории? Это мог быть кто угодно, вплоть до сотрудника, уволенного за пьянство.
– Звонок отследили. Знаешь, откуда звонили? Из института прикладных нанотехнологий.
– Вот это прикол… – Корнеев озадаченно почесал шевелюру. – Учитывая, что посторонние люди не могут пробраться туда просто так, напрашивается вывод, что в институте есть по крайней мере один человек, которого надо опасаться.
– Я тоже так думаю. Но что это за человек и что он имел в виду?
– Нет, но какова беспечность – делать такие звонки с работы, тем более из режимного
– Это не беспечность, – возразила Лайма. – Это самоуверенность. Допускаю, что мистер икс входит в руководство и всегда может повлиять на ситуацию, замять дело. И если такой человек связан с террористами, то Полянскому и Мельченко действительно есть чего опасаться.
– Слушай, меня уже самого просто распирает от любопытства! За чем же все-таки охотятся террористы? Может, поговорить с Шатковым? Все-таки он вас с Иваном видел, вы ему жизнь спасли.
– Да, – усмехнулась Лайма. – Только он это вряд ли понял. А его охрана, которая нас отлично рассмотрела, к нему теперь на пушечный выстрел не подпустит. Лучше будем следить за Мельченко. Кстати, ты что-то собирался рассказать.
– Пошли в номер, дам тебе послушать интересные записи. Разговорчик очень примечательный. Правда, когда я ночью все это фиксировал, вообще ничего не понял. Но после твоих бесед со Станиславом Андреевичем многое прояснилось. Однако далеко не все, сейчас сама услышишь. Но сначала расскажу тебе забавную вещь. Ты знаешь, куда Шатков отправился из Кречетовки?
– Куда? Наверное, поехал в свою загородную резиденцию, забаррикадировался, выставил у дверей вооруженную охрану и спустил с цепи злых собак.
– Как бы не так! Он прямиком отправился к своему другу Григорию Мельченко. Их разговор я и хочу дать тебе послушать. Н у, ту часть, которую удалось нормально записать.
– Почему же ты до сих пор молчал? – рассердилась Лайма.
– Когда мне было рассказывать? Сначала ты спала, потом вся эта эпопея со Станиславом Андреевичем. Расплатимся по счету и пойдем слушать чужие разговоры. Иван тоже сейчас подтянется.
Мельченко: Что с тобой? Ты в крови, рубаха разодрана…
Шатков: Гриша, погоди. Я в порядке, однако… У меня к тебе очень серьезный разговор. В общем, эта история со зданием… Короче, они меня сейчас чуть не убили.
Мельченко: А твоя охрана?!
Шатков: Охрану вырубили. Требовали подписать бумаги об отказе, я не стал…
Мельченко: Да плевать на это здание, жизнь дороже.
Шатков: Тебе легко говорить, я же не один там, оно же не само по себе нарисовалось.
Мельченко: Вот и пусть он защищает, а тебе настоящим делом заниматься надо.
Шатков : Без денег от аренды мы бы ничего не сделали. И мой бизнес начался с них. А ты лучше всех знаешь, как мы зависели от этих денег. Не было бы их – как все закончить?
Мельченко : Миша тоже так рассуждал. И где он сейчас?
Шатков : При чем тут Миша?
Мельченко: При том, что он мертв. Сказали, что попадет в беду – и он попал. А, может, и я еще попаду. И совершенно бессмысленно таиться, прятаться…
Шатков : Здание тут ни при чем.
Мельченко : Мне кажется, ты напрасно… Не может быть, ведь ни одна живая душа…
Шатков : Не знаю. Послушай, давай все оставим, продадим и… Я найду покупателя, настоящего…
Мельченко : Вань, не все в мире подчинено бизнесу и деньгам. Есть вещи важнее. Вспомни нашу работу, все, во что мы верили, чего хотели добиться…
Шатков : Мы и добились. Но лишь благодаря тому самому бизнесу, о котором ты с таким презрением… И мне пришлось все бросить. Все, что я любил. Работу! И начать делать деньги. Только для того, чтобы не погибла наша мечта…
Мельченко : Ты знаешь, как мы с Мишей были тебе благодарны.
Шатков : Какие там благодарности, мы же общее дело спасали. Только сейчас наступило время получить дивиденды. Даже на этой стадии можно заключить сделку. А дальше – берем деньги, огромные деньги, и – либо живи в свое удовольствие, либо продолжай работу. Миши теперь нет, так что без него все равно любые бумаги, любые разработки мертвы. А я отойду в сторону – мне и бизнеса… хватит…
Мельченко : Но ты же подал идею… разве не хочешь?..
Шатков : Это было когда-то… Как ученый я теперь ноль. Понимаешь, если все получится и мы провернем сделку, тогда можно этим кровопийцам и здание продать – пусть строят свои саркофаги.
Корнеев пощелкал клавишами и сказал вполголоса:
– Дальше звук проваливается, сильные помехи начались.
Мельченко : Вань, ты же знаешь… еще слишком неопределенно. И потом – я человек науки, мне…дело довести до… а не плевать в потолок, сидя на мешке с деньгами. С теорией разобрались, теперь… на практике…Помнишь, тогда нам… не удалось… ожидаемого… не было. А сейчас… возможность…все получится, если…успешно, то… мировая сенсация и Нобелевская как минимум…
Шатков : Я понимаю, несколько лет назад сам об этом… Помнишь… тоже ожидал. Пойми, Гриша – ситуация изменилась.
Мельченко : Нет, Ваня… ты изменился. Не хочу спорить… никогда этого… У меня больше в жизни такого не будет… И сюда приехали, чтобы завершить…
А если продать, нас отодвинут и…могут просто ликвидировать.
Шатков : Как знаешь, но… упустим возможность… И предупредить… Долю все равно…
Мельченко : Я не согласен.