Рукопись несбывшихся ожиданий. Дорога жизни
Шрифт:
Несмотря на то, что рюкзак с этими самыми необходимыми вещами, нынче стоял подле ножки стола, за которым Мила вкушала ужин, спокойствие близость имущества ей не принесла. События так сложились, что молодой женщине по новой вспомнилось.
– Куда? Почему именно сейчас? – спросила она спросонок в ночь отъезда. Найтэ разбудил её во втором часу ночи, а потому сон никак не хотел сходить с Милы.
– Потому что я не намерен привлекать внимание к тому, что покинул академию. А ну живо вставай!
Такой грубый ответ для Милы ответом не был. Она всерьёз рассердилась, а прикрикнувший на её неторопливость Найтэ и вовсе надоумил её на демонстративное молчание. Мила с самым угрюмым видом на свете не открывала рот всё то время,
– Найтэ, мне бы…
– Не стоит так обращаться ко мне, – мигом перебил он её и, продолжая править конём, пояснил. – Пусть мы не в стенах академии, обратит на подобное внимание всё равно много кто. Лучше держись отстранённо. Хотя бы на словах. Так для тебя самой будет безопаснее, много чего может произойти, если я ненароком выпущу тебя из виду.
– Как скажете, профессор Аллиэр, – съехидничала Мила и с минуту снова молчала, как рыба, надеясь так привлечь к себе внимание. Но никакого внимания всё не было, и потому она уточнила. – Отчего мы тайком покинули Вирград? Вы от кого-то прячетесь, уважаемый профессор?
– Прячусь? – посмотрел на неё с удивлением тёмный эльф. – Нет, просто не хочу лишних слухов. В этот год информация о моём желании покинуть стены академии просочилась даже в среду студентов, поэтому правильнее будет проявить осторожность.
– Эм-м, и это должно убедить меня, что вы ни от кого не прячетесь? – позволила Мила себе ироничную улыбку.
– Да, так как иначе мы бы сейчас отнюдь не по дороге ехали, – с совершенным спокойствием ответил тёмный эльф.
– Ну-ну.
– Ты просто привыкла к моему обществу. Для тебя видеть меня столь же естественно, как обычных людей. Более того, в среде магов в принципе редко встречается косность мышления, маги испокон веков мыслят шире. А вот обыватели у нас совсем иные.
На этих словах тёмный эльф непритворно печально вздохнул. Его явно что-то тяготило и раздражало, а потому Мила продолжила смотреть на него с ожиданием дальнейших слов. Ей было понятно, что так будет правильнее, нежели настаивать. И да, вскоре Найтэ снова заговорил. Он всего-то перед этим посмотрел на яркую луну в небе над ними и чуть крепче сжал поводья лошади.
– Недаром даже аир Морриэнтэ старается не привлекать внимания своими путешествиями из академии в Лиадолл и обратно. Он и я – мы чужие для людей. Необычные. Диковинки. Только моя ситуация гораздо хуже. Если за ушедшие столетия байки светлых эльфов превратили их самих себя в некое подобие добрых и великодушных богов, то вот про дроу они отзывались совсем иначе. И эти россказни люди, по итогу, переиначили в такие нелицеприятные и при этом якобы достоверные факты, что мой вид рождает исключительные страх и ненависть. Мало кто задумывается, ну как бы тёмные эльфы тысячелетиями жили и правили этим миром, как бы вы, люди, так сумели размножиться, если бы в нас сидела непреодолимая и безрассудная тяга к уничтожению всего живого. В каких-то маниакально сосредоточенных на садизме дикарей взяли и превратили. Мерзко от этого, право слово.
– И? – была вынуждена подбодрить своего собеседника Мила, так как ей показалось, что Найтэ посчитал свою речь законченной. Он злобно уставился на дорогу пред собой, глубоко и часто втягивал в себя прохладный ночной воздух для успокоения. Да и в целом выглядел так, будто нет у него никакой спутницы.
– А что «и»? – всё же повернул он голову в её сторону. – Я говорю о том, что многие мечтают прославить себя в веках в качестве окончательного избавителя мира от дроу. Любой трактирщик запросто подольёт в мой напиток яд, а проходящий мимо крестьянин способен рискнуть и испытать удачу на то, возможно ли проткнуть меня вилами. И, конечно, такого сброда особенно много появляется в моменты, когда я покидаю академию. Некоторые этого десятилетиями выжидают, всячески подкарауливают меня на пути. Вот почему я прошу тебя проявить благоразумие. Всё, с этого момента никаких «Найтэ», никаких «ты» по отношению ко мне. Я имею право обращаться к тебе в любом тоне, но от тебя требуется показная почтительность.
В ту ночь Мила не особо придала значения сказанному. Ей не особо во всё это поверилось даже тогда, когда поутру из-за снятого Найтэ капюшона от него во все стороны разбежались крестьяне. «Демон, демон!» – истошно кричали они. В результате, Найтэ самому пришлось крутить кольцо колодца, чтобы набрать воду и напоить лошадей. При этом он со злобой пробормотал:
– Не иначе этот колодец вскоре засыпят освящённой землёй. Так, от греха подальше.
Мила тогда над его предположением рассмеялась. До сегодняшнего вечера ей подобное казалось ещё смешным, так как в дальнейшем при виде тёмного эльфа все либо разбегались в разные стороны, либо молчаливо скашивали на него настороженные взгляды, проезжая мимо. Но вечно быть в пути невозможно. Завидев указатель к постоялому двору, Мила взмолилась, чтобы поужинать нормально, а не чем-либо с костра. Равнодушно пожав плечами, Найтэ согласился.
Постоялый двор стоял на существенном отдалении от ближайшего города, но на пересечении аж трёх дорог, а потому оказался большим. Его окружал высокий частокол, и четверо молодцов с шипастыми дубинками то и дело обходили дозором территорию по кругу. Подобное внушало чувство безопасности, и Мила повеселела. Она радостно сползла со своего коня и, покуда Найтэ продолжил отдавать указания стоящему по струнке конюху, юркнула внутрь трапезной.
Внутри оказалось достаточно оживлённо. Всё же был вечер, многие люди в такое время ищут для себя кров и ночлег. Однако, общество подобралось приличное. Никто не принялся сально ухмыляться, глядя на одинокую девушку. Это сама Мила по привычке смутилась и, лишь оправив своё простенькое и порядком затасканное зелёное платье, двинулась в сторону трактирщика.
– Эй, уважаемый, – обратилась к нему она. – Двое поесть у вас могут? Не все столы ещё заняты?
– Не, вот тот свободен исчо. И вон тот.
Трактирщик поочерёдно кивнул головой на два стола. Их местоположение Миле не особо понравилось, но, подумав, она направилась к тому, что стоял ближе к окну, а не по центру зала. Там было как-то более уединённо.
– Может, закажешь сразу что? – не дал ей дойти до стола трактирщик.
– Не, мой спутник закажет. Сейчас он подойдёт.
Мила села за стол и принялась пялится на свисающую со стены вязанку лука. Она просто не знала на что ещё смотреть, чтобы не привлечь к себе внимание какого-либо перебравшего гостя. Женщинам в одиночестве по таким местам ходить было не принято, тем более хорошеньким женщинам. Из-за близости Найтэ Мила не позволяла себе выглядеть словно бродяжка.
– Красавица! – всё же образовался возле неё некий бородатый тип. – Никак скучаешь?
– Нет, нисколько. Я своего спутника жду.
– Так подождём его вместе, – не расстроился мужчина и даже хотел было сесть рядом с Милой, но тут внутрь трапезной вошёл тёмный эльф. И, быть может, не стал бы Найтэ снимать капюшон, однако, он поглядел на мужика возле Милы и сделал именно это.
Вмиг воцарилась тишина, про которую ещё иногда говорят мёртвая.
– Свят, свят, свят, – донеслось до слуха Милы, прежде чем бородатый мужик поспешно вернулся к своей компании. А Найтэ уверенно подошёл к округлившему глаза трактирщику и сказал: