Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика

Тихомирова Елена Владимировна

– Конечно, я помню доктора Адамса, - с возмущением и недовольством сказал управляющий ноттенгенским госпиталем. – Этот, так сказать, опытный и с хорошим послужным списком врач на деле оказался крайне неблагонадёжным человеком. Он так и не приехал к нам. У него, конечно, появилась уважительная причина для задержки, но отчего он сперва известил о своём скором приезде, а затем так и не явился к первому рабочему дню, для меня тот ещё вопрос. За полтора месяца ожидания я отклонил две замечательные кандидатуры на место хирурга, а затем что? Затем до середины весны я не мог никого подходящего найти. Это такой неприятный опыт, лорд Грумберг, что он просто незабываем.

–

Как я понимаю, у вас нет никаких его контактов?

– Разумеется, - холодно подтвердил управляющий.

Ненадолго сказанное поставило Германа Грумберга в тупик, так как а где ещё ему было искать доктора Адамса? Но, к счастью, влияния королевского советника оказалось достаточно, чтобы за короткий трёхдневный срок выяснить грустные подробности. Герман Грумберг узнал, что этот человек мёртв, и умер он, ни больше ни меньше, а уж как три года назад.

«Разумная мера предосторожности, - с уважением подумал он про ту, которую знал под именем Милы Свон. – И неудивительно, что она теперь так трепетно относится к вопросу жизни и смерти. Женщины впечатлительные существа».

Если о женщинах Герману Грумбергу было привычно думать со снисхождением, то себя он завсегда причислял к предусмотрительным людям. И это качество потребовало от него сформировать из ранее узнанных фактов достойное доказательство. Отныне, при желании, он всегда мог угрожать нужным на то лицам. Мера наказания за подделку документов являлась более чем суровой. И, по итогу, сделанное привело к тому, что нынче Герман Грумберг искренне улыбался – он знал, что некая студентка академии теперь у него на крючке.

«Прекрасно. Просто прекрасно, - шагая по мрамору королевского дворца, думал королевский советник. – Всегда полезно иметь рычаги влияния на тех особ, которые тебе так или иначе могут понадобиться».

Глава 18. Мечты позволяют достичь небывалого счастья. Проблема лишь в том, что они редко сбываются

Дорожка на кафедру некромантии в кой-то веке оказалась хорошо вычищена, и это удивляло Милу до глубины души. Если господин фон Дали в целях создания соответствующего зимнего антуража запрещал магией (а никак не лопатами) разрешать проблему снега, то декан факультета Чёрной Магии зашёл гораздо дальше. Он в принципе требовал, чтобы обслуживающий персонал не трогал территорию вокруг кафедры некромантии. По этой причине студенты самостоятельно протаптывали здесь тропы, но сейчас… сейчас дорожка была широкой и аккуратной, как и везде в академии. Поэтому неторопливость, с которой Мила брела на кафедру, объяснялась отнюдь не сугробами, а тем, что молодая женщина вернулась в Вирград двадцать восьмого января. Это было на двое суток раньше предполагаемого ею срока, но задержаться нигде по пути у неё не вышло. Миле редкостно «везло». Судьба складывалась так, что либо она бегом бежит вот на этот уже отъезжающий дилижанс, либо ждёт день-другой и опаздывает к началу нового полугодия. А опаздывать ей было категорически нельзя.

«Редкостная неудачница», - подумала о самой себе Мила, и ещё тоскливее у неё на душе сделалось от того факта, что некоторое время ей предстояло жить на кафедре без общества Саймона. Вряд ли бы друг надумал вернуться до самого последнего дня каникул, а жить на кафедре без него Миле не хотелось по понятной причине – она профессора Найтэ Аллиэра откровенно боялась. Вот только не платить же из собственных скудных сбережений за сверхдорогие апартаменты Вирграда? Мила и так изрядно потратилась за время пути. Все выданные ей на дорогу средства давно уже кончились, у неё не получилось с них ни паданки себе оставить.

Собственно, за такими угнетающими мыслями шаги Милы делались тем медленнее, чем ближе к ней становилась кафедра некромантии. Очень странная кафедра некромантии, кстати. Мила никак не ожидала увидеть вокруг здания строительные леса и уж тем более…

– Саймон! – радостно воскликнула она, когда поняла, что задравший голову кверху мужчина не какой-то отлынивающий от работы строитель, а её друг.

Саймон не стал ничего кричать в ответ. Он обернулся на знакомый голос, замер на пару секунд, а затем подбежал к Миле и горячо её обнял. Он стиснул её в своих медвежьих объятиях аж до боли. Так, что даже заплечный мешок упал на снег. Но, конечно, молодая женщина ничего на это не сказала. Она продолжала радоваться и заливисто хохотать.

– Саймон, вот те ж на! Я совсем не ожидала тебя здесь встретить. Надеялась, но никак не ожидала.

– Да и я не думал, - сказал Саймон, когда отодвинулся от Милы. При этом он с нежностью посмотрел на неё и поправил её выбившуюся из-под шапки прядь волос. – Как ты? Сдюжила с практикой?

– Эм-м, - вмиг помрачнела Мила. – Ну, официально я её завершила, деньги с моего долга списать должны.

– Но… - вмиг понял он, что кое-что нехорошее всё равно произошло.

– Но я основательно эдак задумалась, а нахрена мне профессия некроманта, а? Серьёзно, если бы мне при поступлении хоть кто-нибудь харю настоящей нежити показал, ноги бы моей на этой кафедре не было.

– Правда? – отчего-то искренне обрадовался Саймон, но Мила уже углядела на строительных лесах другого знакомого.

– Вигор! Эй, и ты здесь?

Вигор приветливо замахал рукой, а затем лихо спрыгнул с верхнего яруса строительных лесов на ярус ниже, а там и вниз. У Милы даже сердце едва не остановилось от страха, а этому бандиту всё хоть бы хны. Вон, даже колени не разбил. Отряхнул снег со штанин и подошёл к ней быстрым шагом.

– Вигор, - не дав приятелю даже слова сказать, ласково произнесла Мила. – Вигор, ты знаешь, как сильно я тебя люблю?

– Брешешь, - ухмыльнулся он. – Но ха, чем я так тебе угодил, мне знать хочется.

– Твой нож мне жизнь спас! – громко воскликнула Мила, и от избытка чувств не просто обняла Вигора, а даже расцеловала его в обе щёки. Смуглую рожу бывшего каторжника тут же озарила широкая самодовольная улыбка.

– Малыш, открою тебе секрет, за спасение жизни меня лучше несколько иначе благодарить. Может, сходим в трактир нынче вечером и после уединимся, э?

– Вигор, я тебя, конечно, после этой своей практики очень сильно люблю. Вот только если ты ещё хоть раз ко мне с этим вопросом пристанешь, то я тебе точно дам и тогда тебе кранты.

– Ого, - поразился Вигор. Однако, покуда он опасливо косился на помрачневшего Саймона, Мила успела договорить.

– По яйцам ногой так выдам, что вмиг охота ходить по бабам пройдёт и надолго.

Прежде чем звонко рассмеяться, Мила выразительно посмотрела на Вигора. Тот предупреждение понял, осознал, что оно далеко не шутка, но всё равно заржал, как конь. Только Саймон остался серьёзным. Он кисло приподнял уголок рта, и Мила наконец-то его недовольство заметила. При этом она сперва сама расстроилась, что столько всего лишнего наговорила. Однако, затем молодая женщина, напротив, рассердилась. «Да подумаешь, - рассудила она. – Я ему не жена, не невеста. Мы даже не пара, так отчего я чего-то стыдиться должна? В конце концов, вот такая я. Нравлюсь? Такой и принимай».