Рукописный девичий рассказ
Шрифт:
— Лгунья, — мягко укорил ее Д.
Что с ней случилось? Между телом и мозгом явно нарушалась координация
— Я купил его козленком. Планировал для него гарем. Козье молоко очень полезно. Хотел добиться экономической независимости. Но мои надежды не оправдались. Молоко легче купить в магазине. И еще он со своими женами убегал с пастбища. Я нашел хозяев для коз, а Бобби никуда пристроить не удалось.
Пока они шли от машины до дома, мужчина постоянно находился между девушкой и козлом.
Во что он ее втянул. Целый месяц находиться наедине с мужчиной, который, она уже знала, представляет для нее угрозу! И ради чего? Чтобы доказать свою правоту?
Дом был обставлен со вкусом. Несомненно, деньги, приносимые его «деятельностью», давали не маленький доход. Особенно ей понравилась кухня. Деревянные стены и мебель.
— Это делали вы? — спросила она.
— Столярное дело — мое хобби. Мой дед был столяр — А сейчас идите отдохните и спускайтесь на обед. Ваша комната на верху вторая.
Даша пошла в комнату. Мягкая и дружелюбная манера Д. — была ли она естественной или все же напускной? Скорее второе. Обман должен быть частью его натуры, как того требовал способ, которым он зарабатывал на жизнь. Он до тонкости овладел искусством надевать лживую маску. Вспомнить лишь, как он обманул ее в тот первый день, как ей показалось, что теплота и восхищение было во взгляде мужчины, пока компаньон не выдал его.
А что бы случилось, если бы он этого не сделал? Собственная уязвимость шокировала Дашу. А она-то думала, что защищена от подобных мужчин.
Существовала лишь одна причина, по которой он привез девушку сюда. Ни один мужчина не любит, когда женщина бросает ему вызов. Поэтому как профессионально, так и с финансовой точки зрения Д. не может позволить себе проиграть.
Даша оглядела комнату. Простая и скромная обстановка состояла из старинной медной кровати и тщательно отполированной дубовой мебели, включая письменный стол.
— Даша, суп готов, — крикнул через двери Д.
Девушка решила за обедом расспросить, что конкретно он планирует с ней делать.
— Курс состоит из физиологических и умственных упражнений, направленных на создание доверия к другим людям и развитие способа распределять ответственность через групповые действия и дискуссии. Для групповых действий мы используем окрестности — устраиваем горные прогулки, где приходится работать в парах, плаваем на байдарках и многое другое, вы потом сами все увидите, — сказал Д.
— Я не буду ходить на байдарке!
— Но это важная часть курса. Я квалифицированный инструктор. Тем не менее если вы передумали и больше не хотите проходить курс...
Даша уставилась на него свирепым взглядом. Он хочет обвести ее, вынудить сдаться. Ну нет.
— Один синяк... только один синяк, — пригрозила Даша, не обращая внимания на смех, светившийся в его глазах.
— Если хождение на байдарках такая проблема для вас... — услышала она. От смеха не осталось и следа, в голосе зазвучала забота, заставившая ее сердце тревожно забиться.
— Вы моя проблема. Вы и вся эта шарада по выуживанию денег, которой вы занимаетесь.
— Шарада! — Теперь он действительно разозлился, догадалась Даша.
— Никакая не шарада. Наоборот, я все воспринимаю серьезно.
— Вся эта затея... эти дискуссии, прогулки, байдарки — лишь пустая трата времени.
— Нет, не пустая. Это лучший способ создания взаимного доверия и поддержки.
— Доверие либо есть между людьми, либо его нет, — возразила Даша
— Да, но иногда по той или иной причине мы теряем или сознательно убиваем способность доверять другим, и когда это происходит, необходимо снова оживить доверие, дать ему вырасти.
— Вы хотите научить доверять меня вам? Никогда! Для этого потребуется чудо.
— Но, бывает, чудеса случаются, — сказал он, после короткого молчания.
Даша прислушивалась к его речам без всякого доверия. Он прекрасно выглядел, этого нельзя отвергать: серьезное выражение его лица, его поза — он сидел, слегка повернувшись к девушке. Да, смотрелся он великолепно.
— Вы преподносите свою идею так, словно наполнить человека доверием означает «излечить» его от болезни, — сказала Даша.
Она хотела придать своим словам оттенок иронии и сарказма. Но к ее удивлению Дима печально произнес:
— Во многом я верю, что так оно и есть. Когда мне было 15, отца уволили с работы, и через 3 месяца он покончил с собой. Ему было 43. А того, что мы любили его, что мы нуждались в нем, оказалось для него не достаточным.
Даша потрясенно молчала. Этот рассказ глубоко тронул ее.
Д. выглядел сейчас таким искренним... таким, каким она хотела видеть мужчину, своего мужчину.
Инстинктивная женская сущность толкала Дашу к нему, заставляла поверить, но знание и опыт предупреждали об опасности. Где же правда? Может отбросить свои опасения и... И что? Позволить себе влюбиться в него, а вдруг получится так же, как с ее подругой?
III
Еще не разогнав остатки сна, Даша с трудом села в постели. Который час? Глаза ее округлились, когда она взглянула на часы. Девушка не могла предположить, когда последний раз спала так крепко. И так долго. Дом казался тихим и пустым. Нахмурившись, девушка опустила ноги на пол и потянулась за халатом. Она босиком прошлепала к окну, и откинув занавеску, прищурилась от утреннего света. Небо было чисто-голубым, а солнце — сверкающим и очень ярким. Моргнув от ослепительного света, Даша не сразу поняла, чем вызвано сияние. На улице лежал снег. Девушка слегка поежилась, словно ощутила ледяной холод, хотя стояла в хорошо протопленной спальне.