Руководящие идеи русской жизни
Шрифт:
Но Самодержавная Монархия наилучше обеспечивает также и количественное коллективное творчество, ибо особенно способно к объединению больших и разнородных масс. Один из недостатков демократии состоит в том, что чистое проявление народного самодержавия физически возможно только в государствах очень малых. Теперь вошло в моду делать упреки Руссо за то, что он будто бы проектировал республики в 10 тысяч человек. Руссо ничего такого не проектировал [61] , а совершенно правильно указывает только, что в сущности совершенная демократия возможна лишь в небольших общинах. Это, безусловно, верная мысль. Самодержавие народа способно сохранить непрерывность и постоянство действия Верховной власти лишь при самых микроскопических размерах государства. Как только государство перерастает эти пределы, самодержавие народа должно прибегать к суррогатам: представительству
61
Он же, напротив, сочувственно указывает Рим как образчик всемирной республики.
62
Об этом см. подробнее в «Демократии либеральной и социальной».
Что касается диктатуры, то, будучи учреждением высоко целесообразным для отдельных чрезвычайных мер (в каковых случаях она одинаково практикуется и монархией), диктатура не может дать постоянного правительства иначе как в форме узурпации, упраздняющей все достоинства всех форм Верховной власти и соединяющей все их недостатки.
В то время, как демократия только искажаясь может охватывать более значительные территории и более многочисленные нации, монархия, напротив, черпает лишь новые силы от расширения области своего владычества. Чем больше эта область, чем сложнее проявляющиеся в ней силы частного творчества, тем более растет и уясняется объединяющий их идеал, который в слишком малом и однообразном государстве остается как бы дремлющим и не сознающим своего содержания. Пределы расширению Империи под властью Монархического Самодержавия устанавливаются только человеческой способностью иметь общие высшие идеалы.
Что касается аристократии, то в отношении количественного национального творчества она еще слабее демократии.
Давая и количественно, и качественно более возможности развития нации, для обеспечения которого и возникает государство, монархии в такой же степени превосходят демократию в установлении прочности и единства правления. Ибо единства народной воли почти никогда не существует, а потому Верховная власть в демократическом государстве, как правило, имеет те недостатки (шаткость, переменчивость, неосведомленность, капризы, слабости), которые в Единоличном Самодержавии являются лишь как исключение. Единство воли в отдельной личности столь же нормально, как редко и исключительно в массе народа. В организации самого управления Монарх точно так же свободно и безопасно пользуется гораздо большим числом природных сил общества, чем демократия. В общей сложности можно сказать, что Верховная власть в лице Монарха даже в средних своих образцах действует более разумно и твердо, чем демократия высоких образцов.
При этих очевидных преимуществах монархии немудрено, что она составляла до сих пор как бы естественную норму государственной жизни человечества. В истории чаще всего мы встречаем именно ее, и величайшие эпохи национального творчества в большинстве случаев отмечаются именами монархов. Современные демократии (во Франции, в Америке) обещают изменить ход истории, но уж слишком плохо исполняют обещание. Все более, напротив, становится вероятным предположение, что и современные запросы народов не будут на самом деле удовлетворены, пока не дорастут до того идеального состояния, при котором способна будет и во Франции, и в Америке явиться монархия и совершить то, что неспособны сделать их демократии.
Трудность возникновения и поддержания монархии зависит лишь от того, что она требует присутствия в нации живого и общеразделяемого нравственного идеала. Если бы нации никогда его не теряли, человечество, быть может, не знало бы иной формы Верховной власти. Но в исторической действительности мы видим и борьбу, и смену этих идеалов, и крайнее их помутнение, а это уже все условия, при которых монархическое начало или совсем невозможно, или неспособно развернуться во всем доступном ему совершенстве.
Будущее монархического принципа в современных культурных странах определяется, без сомнения, тем, какое окончательное
НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕФОРМА
РУКОВОДЯЩИЕ ИДЕИ РУССКОЙ ЖИЗНИ
Дух нации рождает руководящие идеи ее жизни, которые мы должны знать, понимать и ими руководствоваться.
Народ далеко не всегда и не во всем сознает эти руководящие идеи, подобно тому, как человек далеко не всегда понимает свой характер. Бывает, что народ, особенно под влиянием ошибок руководящей образованной части своей, не только забывает те руководящие идеи, которые вытекают из его природы, но даже начинает воображать себя совсем иным, что он есть по природе. Это — моменты смут и расстройств, которые могут быть даже роковыми. В эти моменты сознательный гражданин и государственный человек должны еще внимательнее вдумываться в те руководящие национальные идеи, которые хотя и покинуты в данную минуту народом, но единственно способны вывести его на торный путь развития. Эти исторические руководящие идеи нужно особенно старательно напоминать народу в моменты заблуждений его сознания. В политике государственный человек должен в такие минуты особенно тщательно опираться именно на эти идеи — с полной уверенностью, что народ, всегда слабый в отвлеченной мысли, в конкретной мере лучше уловит то, что действительно соответствует его характеру, его внутренним эмоциям, и даст сознательно, или даже бессознательно, поддержку именно тем руководящим идеям, которые по наружности кажутся совсем затертыми смутой.
Следование историческим руководящим идеям означает для народа быть самим собой, не воображать себя чем-нибудь другим, и в жизни социальной и государственной устраиваться по своему характеру, сообразно со своими качествами и свойствами. Это и есть величайшая мудрость политики.
Голос мудрости гласит человеку: «Познай самого себя». Тот же голос говорит гражданину: познай свой народ, устраивай его жизнь сообразно его свойствам. Тогда народ будет силен, здоров, крепок, и все его отношения внутренние могут слагаться сильно и крепко, — тогда он сделается могучей силой и в отношении других племен и государств, получит притягательную силу для других, более слабых племен, получит силу и для занятия достойного места в международной жизни.
Покидая же следование историческим руководящим идеям, политика становится безыдейной, слабой, расстраивает жизнь народа и превращает его в жалкую игрушку внутренних соперничеств и в легкую добычу врагов и соперников внешних.
Эту первую обязанность гражданина, государственного человека и всего народа Московские Ведомости старались напоминать постоянно в своей публицистике.
Восстановление гегемонии Русского народа
Со времен М.Н. Каткова основные принципы Московских Ведомостей было принято выражать старой формулой: «Православие, Самодержавие и Народность».
Как по личной вере, так и по теоретическим убеждениям, я считаю религию необходимой основой здорового существования личности и общества; христианство же, в чистейшем виде выражаемое Православием, одно способно присоединять нас к истинной религиозной жизни. В своих сочинениях (особливо в «Монархической государственности» [63] ) я подробно обосновываю свое убеждение в том, что Монархическое Самодержавие есть высший политический принцип, способный, при правильном построении, дать народу наиболее блага, порядка, благосостояния и свободы. Мне приходилось не менее ясно высказываться и относительно значения национальности, на которой единственно способны прочно воздвигаться общества и государства и которая одна порождает в нас идеи общечеловеческие.
63
Впервые труд опубликован в 1905 году.