Румо и чудеса в темноте. Книга II
Шрифт:
– Эй, парень! – крикнул один из йети. – Будь осторожен, не попади к врахокам, когда пойдёшь в Гел.
– Заткнись, Окко! – приказал Шторр.
– Кто такие врахоки? – спросил Румо.
– Послушай, – сказал Шторр и наклонился к Румо. – Я понял, что тебя не отговорить от желания пойти в Гел. Это полное безумие, но я не возражаю… Если я расскажу тебе, кто такие врахоки, тогда ты всё ещё раз серьёзно обдумаешь. Итак, рассказать тебе, про врахоков?
– Нет, – ответил Румо.
– Эй, парни, он не хочет, чтобы его отговорили! – крикнул Шторр. – Это я называю это смелостью. Это такой
– Этот малыш просто дурак! – ответил ему Окко. – С тех пор, как в моей тыкве мыслящий песок, я дважды подумаю, прежде чем что-то сделаю. И последнее, что я бы здесь внизу сделал, так это добровольно пошёл бы в безумный город.
– Именно! – сказал Шторр. – Мы слишком много думаем. Мы превратились в банду трусов.
– Ну, тогда иди с ним! – крикнул Окко. – Покажи парню дорогу в Гел. Так, как ты нам показал дорогу в зыбучий песок.
Шторр торопливо начал грести дальше.
– Тупицы! – фыркнул он. – Такие злопамятные!
– Прости нас, малыш! – крикнул им в спину Окко. – Мы мертвы, но нам всё ещё не надоело жить!
Его приятели засмеялись.
– Ты понял, да? – сказал Шторр. – Проклятье, они мертвы! Но всё-таки они не достаточно безумны, чтобы пойти в Гел. Здесь, внизу, нет пощады. Нет законов. В Геле царит безумие, это – гигантская психбольница Гаунаба.
Вдалеке показался берег. Румо беспокойно ёрзал.
– И как я попаду отсюда в Гел?
– Есть несколько путей. Я на самом деле не знаю, какой тебе посоветовать. Они все опасны. Ты можешь пойти через Зал Гаунаба, но этот путь длиннее, намного длиннее, чем другие, да и вероятность встретить врахоков самая высокая. Ты можешь пойти через Холодные пещеры, но там очень холодно и там, кажется, живут ледогруды. Есть тайные тропы через потолок подземного мира, но их надо очень хорошо знать, если не хочешь заблудиться. Лучше всего иди просто прямо, все пути подземного мира рано или поздно приводят в Гел. Вопрос лишь в том, как далеко ты сможешь пройти. Здесь, внизу, есть только два направления – вперёд и назад.
– Я не пойду назад.
Шторр вздохнул. Лодка ударилась в берег. Румо выпрыгнул на землю.
– Ну, ладно, – сказал Шторр. – И когда ты дойдёшь до Гела, что будешь делать?
– Я войду в город и освобожу моих друзей. А затем я подарю Рале шкатулку.
– Кто это Рала? И что за шкатулка?
– Рала это… моя возлюбленная, – неуверенно сказал Румо. – Я вырезал для неё шкатулку из древесины нурненвальдского дуба.
– Ого! – засмеялся Шторр. – Всё лучше и лучше! Шкатулка! И из-за неё ты в одиночку идёшь в Гел? С этим ножом для сыра?
– Замочи его, пожалуйста! – простонал снова Гринцольд.
– Что-то подобное я уже сделал. Без ножа.
– Ну, конечно, сделал, малыш. Ты мне нравишься,- ухмыльнулся Шторр. – У тебя точно крыша поехала.
– Спасибо,- сказал Румо.
– Это не было комплиментом, – сказал Шторр. – Это было оскорблением.
– Я поблагодарил не за оскорбление, – сказал Румо, – а за перевоз.
Шторр засмеялся, затем оттолкнул лодку от берега и исчез в тумане.
II. Гел
Урс не удивился, что Румо не явился к ужину. В последнее время это не было редкостью. Румо избегал любого общества и предпочитал по вечерам в одиночку бродить по пустым переулкам Вольпертинга. Домой он возвращался чаще всего поздно ночью и сразу ложился спать.
Урс надеялся, что его предложение расспросить оракула Орнта ла Окро подействует. С того момента, как он познакомился с Румо, жизнь его стало намного сложнее: утомительные уроки фехтования в лесу, бесконечные ночные разговоры, драки с Рольфом, его обязанности в качестве городского друга. Пока Румо не появился здесь, всё было гораздо спокойнее. Скучнее, можно сказать, но Урс ценил скуку. Он даже культивировал её.
Поэтому он с удовольствием воспользовался вечером без Румо, чтобы немного насладиться своей культивированной скукой. Обязательной частью вечера был очень скучно приготовленный ужин, в данном случае это было говяжье жаркое, старательно нашпигованное дюжиной чесночных зубчиков и тушёное полдня в печке.
Урс раздумывал, не почитать ли ему заодно какое-нибудь приключение Хладнокровного принца? Но, нет, это слишком волнующе. Посмотрим. Что же такого могла предложить его маленькая библиотека, что побережёт при чтении его нервы? Ага, вот – Пятьдесят пять способов карамелизации сахара. Но нет, это он уже выучил наизусть. Стой-ка, а это – Для любителей сада? Ужасающе скучное чтиво об уходе за маленьким садом Данцелота Стихоплёта, безнадёжно устаревшего писателя Драконгоры. Да, это именно то, что нужно. Он ещё раз прочтёт главу о голубой цветной капусте.
Урс вынул из формы жаркое, откупорил бутылку давно припасённого красного вина, сел с вином, мясом и книгой за кухонный стол и начал великолепно скучать. В конце концов, он уснул на стoле.
Когда Урс проснулся, в первую очередь он почувствовал кислый запах. Его вытошнило? Чушь, так много он не выпил! А как он дошёл до кровати? И почему кровать такая жёсткая? Ох, он же лежит на полу! Урс попытался встать, в темноте что-то звякнуло, и он почувствовал холодный металл на своём запястье. Его приковали цепью! Кто это сделал? Тройняшки пошутили? Или это всё ещё сон?
Он услышал длинный, шаркающий звук, в темноте появилась щель и беспокойный свет, похожий на свет факелов, осветил помещение.
Это была не его комната. Урс находился в тесной камере без окон и без мебели, построенной из грубых чёрных камней. Единственной примечательной вещью в этой камере были две дыры в полу, размером с кулак, из которых выходили цепи, сковывающие его запястья. Что это за звук, доносящийся снаружи? Шум голосов? Столпотворение?
Урс встал, отрыгнул чем-то кислым, и ему стало плохо. Затем он, шатаясь, зашагал к двери. Цепи почти не мешали ему. Чем дальше он шёл, тем больше звеньев появлялось из дыр.