Руны законов Сварога
Шрифт:
Кресибор Крот стоял в центре, между четырёх других волхвов-последователей Сварога. Все пятеро в багрово-золотых мантиях с капюшонами, с металлическими позолоченными посохами в руках и в чёрных сапогах. У четверых волхвов, что по двое стояли с каждой стороны от своего старейшины, лица были скрыты расписными деревянными личинами, узоры на которых сплетались в языки пламени.
Сам Кресибор был без маски, она висела у него на груди, поверх ожерелья с крупными золотыми медальонами, на которых можно рассмотреть переплетающиеся магические узоры, выбитые талантливыми
Когда я переступила порог комнаты и приблизилась к широкому столу перед волхвами, ко мне с двух сторон подступили двое богатырей-клятвенников. Могучие, рослые, в крепких доспехах, с палицами и щитами в руках. Обоим я не доставала до плеч даже макушкой и даже на цыпочках.
Кресибор Крот перехватил двумя руками свой украшенный богатой резьбой и каменьями посох, навершие которого было отлито в виде небольшой головки молота.
— Я очень долго ждал пока ты очнёшься, ведьма, — голос старшего волхва звучал с презрением и звонкой скрипучей хприпотцой.
Он произнёс эти слова так, словно я нарочно потерял сознание и более десяти часов беспомощная провалялась в чужой постели.
— Приношу тебе свои глубочайшие извинения, многоуважаемый милостивый и мудрейший старейшина первого пламени, — отчаянно стараясь говорить без улыбки и издёвки, произнесла я и даже отвесила небольшой поклон.
Кресибор в ответ надменно хмыкнул.
— Слова говоришь правильные, ведьма Звенислава, но в глазах у тебя пляшет ехидство Чернобога, а в голосе чувствуется яд язвительности самого Денницы-Предателя.
«Да кто бы сомневался… — подумала я, глядя в толстые линзы очков старейшины. — Для тебя я, похоже, по определению виновата»
Старейшина прокашлялся, взял посох в одну руку и подошёл к столу. На широком грубо сколоченном столе были разложены колдовские ножи, моя сумка и всё её содержимое. Кресибор взял в руку один из созданных мною амулетов с двумя рунами, когтем ястреба, мелким изумрудом и выточенной волчьей костью.
— Это очень простой, но, должен признать, весьма эффективный амулет, — сухим и почему-то осуждающим тоном произнёс Крот. — Резко усиливает сразу все основные чувства и физические показатели человека. Волхв Кудеяр, на шее с твоей «поделкой», смог двух богатырей-клятвенников забороть.
— О! Что правда?! — не удержала я радостно-удивлённого взгляда.
Этот амулет я изначально изменила и сделала не так, как учила Арысь, добавив к нему заговоры, изумруд с одним воинственным, но безвредным духом внутри и выварив волчью кость в зелье из крови и жира секача. Ох и вонь же тогда стояла в моё доме! Даже соседи пришли пожаловаться. Хотя, потом меня наоборот щедро и долго благодарили: от запаха моего варева из дюжины ближайших домов сбежали все мыши. Потому то я и обрадовалась словам Кресибора, но, видно зря…
— Ты находишь это забавным и радостным, ведьма? — чуть задрав подбородок, надменно спросил Кресибор. — Ты обладаешь подобными знаниями, чтобы создавать эти и другие мощные амулеты, обереги и зелья… Но при этом посмела утаить эти знания?!
— Вообще о моих знания и умениях знают все, кто хоть…
— Молчать! — старейшина ударил посохом в пол и эхо удара по кругу облетело комнату.
Я замолчала и поджала губы. Как я ни надеялась расположить к себе Кресибора, видит Сварог, разговор у нас сразу не заладился. Печально. Особенно для меня.
— Не смей молвить без моего дозволения, ведьма Звенислава! — почти что процедил разгневанный волхв-последователь. — Ты злонамеренно утаила собственные знания и силу. Знания и силу…
Тут волхв Кресибор набрал в грудь воздуха и уже громче, с гневном и эмоциями произнёс:
— Которые ты могла посвятить служению Сварогу, покровителю Небесного огня и творцу нашему!!! Но вместо этого, прельщённая лихоимством и стяжательством, предпочла ублажать низменные бытовые интересы обывателей! ПОЗОР ТЕБЕ ЗВЕНИСЛАВА!
И вновь позолоченный посох ударил в пол, а свет свечей — настоящих, восковых — дрогнул и на несколько мгновений сменился багрово-алым. Я ощутила вибрации чужой агрессивной магии — она плотной давящей и удушающей стеной навалилась на меня, сплела и спеленала по рукам и ногам. Я невольно охнула от тяжести, мне стало трудно дышать, а колени у меня подкосились.
Стоящие по обе стороны от меня богатыри-клятвенники тут же подступили вплотную ко мне. Я ощутила холод от стали на их руках, когда пальцы воителей, в кольчужных рукавицах, сомкнулись на моих предплечьях.
Кресибор удовлетворённо усмехнулся, обошёл стол и свободной рукой подхватил со стола небольшой пузырёк. А я, увидев это, мысленно выругалась. Робкие надежды не оправдались: волхв прознал о нападении улишиц и о смерти одного из стражников Орлеца. А ещё треклятый Кресибор знал, какое зелье помогает против магии Улишиц — смесь можжевельник, зверобоя и толчённый моллюск перловица. Сейчас в левой руке Крота поблёскивал второй пузырёк с этим самым зельем. Тот самый, который я нарочно придержала и не дала стражнику по имени Милко.
— Но главная твоя провинность, ведьма Звенислава, — Кресибор приблизился ко мне и обдал меня смесью своих сладковато-приторных благовоний, — в том, что ты по своему злому умыслу и с жестокостью в сердце, позволила умереть доброму молодцу, верному защитнику своего родного края и подданному князя Красномира — Милко Миляю, сыну лодочника из Орлеца.
Волхв чуть опустил крупную голову, сверкнул поверх очков тёмными глазами и наклонился к моему правому уху.
— Ты совершила убийство, ведьма, — с упором на предпоследнем слове, прошипел Кресибор.