Русь эзотерическая (Учителя и М-ученики)
Шрифт:
Гера молча кивнул, как бы соглашаясь. Он не отрицал того, о чем рассказывал Вадим.
– Кроме того, есть люди, которые преследуют во время Магнита свои собственные, вполне определённые, цели, - продолжал его собеседник. Похоже было, что ему просто надо было кому-то выговориться.
– И я далёк от мысли считать этих людей "чёрными" или ещё какими-то... Просто, проблема висит над человеком и гнетёт его постоянно. А когда он лезет в Магнит, проблема никуда не девается. Вот и начинают что-нибудь просить во время Магнита у высших сил, кто - похудеть хочет, кто - вылечиться, кто - экзамен сдать. И, ты знаешь, срабатывало: худели, вылечивались, сдавали... И это только те, кто признавались, без всякой задней мысли. А кто ещё и какие свои личные программы сюда закладывал? Мы ведь даже знаем, что здесь, собственно, происходит...
– Мы не знаем, что здесь происходит, - эхом, задумчиво, повторил Гера.
– Да. Не знаем. Но в общем, всё это работает. И "что происходит" - это только один вопрос, - Вадим помолчал немного, задумавшись глубоко. Потом продолжил:
– А другой момент... я, увы, уловил совсем недавно. И, боюсь, что слишком поздно.
– Какой?
– спросил Гера.
– В то время как я мудрил и экспериментировал с построениями, с использованием контактёров, с ментальными разработками... Кто-то тут занимался подспудно совсем другими делами. И меня постепенно отодвинули, оттерли на задний план. Закулисными методами. И скоро, думаю, уберут совсем. Некоторые хотят занять моё место... Быть может, как считают многие, я слишком усложняю работу ментальными построениями. Но это - моя концепция Магнитов: концепция экспериментирования. И я не хочу от неё отступать. Изменить что-то конкретно, пойти кому-то навстречу, пропустить вперед его идею - пожалуйста! Но превратить всех в оголтелое подчиняющееся стадо, которое бегает по пятам за своими пастырями с желанием целовать им ноги - нет! А увлекшись своей темой, своими ментальными экспериментами по поводу построений в Магните, я проморгал то, что происходит здесь ВНЕ Магнита. И меня обставили. И кто? Человек более талантливый, духовный, который разбирается в Магнитах лучше, чем я, который мог бы стать хорошим учителем для разных, непохожих друг на друга, людей? Нет! Просто серая бездарность, что плетёт сети и устраивает закулисные игры... Сделав ставку на чужие амбиции, раздувая распри, потакая чужой зависти... До меня доходят сведения, что меня уже в приватных беседах обвиняют в чернухе, в недостатке в моей работе света и любви. Им осталось только публично меня анафеме предать... Увы, ещё хорошо, если закулисные деятели делают всё это просто из личных амбиций. Из желания баланду на халяву похлебать у костра. А не намеренно создают раскол. Знаешь принцип троянского коня? Запускается в группу человек со спецзаданием развалить её изнутри. Очень простой, подлый и действенный способ. И вот женщина, которой я доверял больше всего, подходит ко мне и говорит: "Кропоткинская группа считает, что в Магнитах не нужны никакие построения, просто надо посылать любовь! И мы их поддержали!" Тупое стадо! Всегда найдут, за что воевать... Иногда хочется купить в посёлке домашнего вина, взять с собой пару человек - и смыться на какую-нибудь гору, пикничок там устроить...
– Так в чем же д-дело? Могу составить компанию, - предложил Гера.
– Нас с моей г-гитарой иногда именно для т-таких случаев в запасе и держат!
– Спасибо. Это я пока - так, теоретически... На самом деле, настроение сейчас совсем не то. Паршивое настроение. Если честно, хочется вообще на всё плюнуть и уехать. Всё к тому идёт. Прости, что вылил на тебя эти ментальные помои, - улыбнулся Вадим, поднимаясь с бревна.
– Что ж... Пойду. Пора! Посмотрю, что там происходит. Если только без меня уже не начали. На Магнит... Как та лягушка из анекдота - опять на болото!
* * *
После этого разговора, Гера пошел на речку. Купаться. Не смотря на вечер, окунуться в холодную воду...
Но купался он там не долго: вскоре на берег пришли местные мужики, двое. Они посмотрели на Геру как-то косо и явно намеревались устроить разборку с пришлым чужаком.
Потому, Гера, не дожидаясь их действий, быстренько оделся и ушел. В лагерь.
Магнит, похоже, уже закончился. И у костра Гера вновь застал Матушку Марию. Она разговаривала с Владимиром Сергеевичем. Он не решился присесть рядом с ними и околачивался теперь поблизости, под деревом.
– Это вы правильно изволили заметить!
– донеслись до Геры её слова.
– Надо обязательно равняться на великих, сметь дерзать! Разговаривать надо с ними почаще, думать о возвышенном, а не о мирском. Вот я недавно видала Отца Творца, в трёх лицах, вот как сейчас вас вижу... И такое испытала благоговение! Такой свет исходящий почувствовала!
– При подобных контактах, конечно, информацию каждый раз надо тщательно проверять: не от лукавого ли она!
– заметил важно Владимир Сергеевич.
– Кроме того, не всем же дано высшие миры видеть. Главное, чтобы большинство людей исправно совершало свой ежедневный труд. Чтобы все чётко знали и исполняли свои непосредственные обязанности. И эти обязанности, чаще всего, отнюдь не обязанности пророка. Некоторые родились для того, чтобы быть просто дворниками. В простом сером дне. И надо, чтобы они свой маленький труд выполняли вдохновенно. А убедить их в этом - наша главная большая космическая задача.
К костру в это время подошли Наталья и Сергей. Они втайне надеялись подкараулить здесь Андрея. И присели выпить чаю. Гера осторожно подмигнул вновь пришедшим и неожиданно включился в беседу.
– А знаете, я с детства мечтал стать ассенизатором!
– сказал он с чувственным придыханием.
– Представляете, какая вдохновенная работа! Дерьмо же - тоже нужно кому-нибудь вывозить. И вот я, весь в белом, подъезжаю, забрасываю шланг - и качаю, качаю! А оно всё никак не убывает! Его всё больше и больше! И в этом - именно в этом, заметьте!
– моя большая космическая задача. Да, глубоко в душе... Такой большой космический ассенизатор во мне пропадает!
– Любишь ты всё шуточки шутить! А жизнь - дело серьёзное!
– гневно вскричал Владимир Сергеевич, и, вскочив как ужаленный и оставив наполовину недоеденную кашу, убежал куда-то. Наверное, аппетит у него неожиданно пропал. Или, уже съеденное не впрок пошло.
– Молодежь! Такого человека обидели!
– пробурчала матушка Мария, обращаясь почему-то к Сергею.
Но тот вдруг стал абсолютно серьезным. Не было уже ни тени улыбки на его лице.
– Матушка Мария! Встаньте, пожалуйста! Я хочу с вами немного поработать!
– неожиданно предложил он.
И было в голосе Сергея что-то такое, что заставило матушку Марию неожиданно повиноваться. Она встала навытяжку и закрыла глаза.
Сергей подошел к ней, стал за её спиной. Положил одну руку ей на голову. Проводя другой рукой над головой матушки Марии, Сергей выполнял какие-то простые пассы. Потом он закрыл глаза. И заговорил слегка изменившимся голосом:
– Вы были жрецом в древнем Египте. А я - простым подмастерьем художника, который расписывал гробницы, - сказал он.
– У вас был младший брат, тайно служивший Сету. Он подарил мне отравленный амулет в виде жука-скарабея. Я принадлежал к другой магической школе, с которой сторонники Сета вели тайную борьбу. Мой учитель предупредил меня, и я избег смерти... Сейчас я вижу вас в мужском обличье и с маской бога Тота в руке. В другой руке у вас жезл. Картинка расплывается. Информация ушла. Познал - познался.
Да будут развязаны узлы кармы!
Матушка Мария блаженно улыбалась:
– Да, я вижу! Вижу Египет!
– ... А теперь вы стоите в огромных подземных залах, где собраны картины, ковры и всякие редкости. Наверное, это частный музей, - продолжил Сергей после небольшого перерыва.
– Вы пригласили сюда вашу знакомую, молодую девушку, чтобы показать ей одну из картин. На ней изображена особа, очень похожая на эту самую девушку... Но это - лишь предлог. В действительности, вас попросил зазвать её к себе один очень влиятельный человек, испанский инквизитор. Он хотел захватить её в свои руки и превратить в пленницу. Эта девушка, а она приходилась мне сестрой, боялась и ненавидела этого хищного человека. Но вот вы ведете её по залам, постепенно приближаясь к картине, у которой она останавливается, поражённая. Вы смотрите на девушку и на картину, и ещё более, чем раньше, поражаетесь сходством. Почему-то только теперь вы осознаёте, что девушке грозит беда. Сейчас сюда ворвутся наёмники и схватят её. И в последний момент, не желая быть причастной к злодеянию, слыша уже шаги на лестнице, вы шепчите ей: "Это они! Простите меня! Скорее, скорее! Я знаю здесь потайной ход!" И затем, отодвигая одну из картин с помощью особого механизма, показываете девушке спуск вниз, узкую винтовую лестницу. Она поспешно скрывается -- а вы задвигаете картину на место... Дальнейшая информация сокрыта. Познал - познался. Пусть развяжутся узлы кармы...
После следующей паузы, во время которой матушка Мария молча стояла, вытянув руки по швам, Сергей продолжал:
– А теперь я вижу похороны магистра тайного ордена. Он умер внезапно, когда ещё не был назначен преемник. Я вижу похоронную процессию, толпу людей в чёрном. Я вижу и себя со шпагою на перевязи. Я вижу вас в образе пожилого мужчины - члена ордена, читающего последнюю прощальную речь над усопшим. Ваши слова подхватываются присутствующими. Мы все опускаемся на колени... А дальше информация теряется в сумбурных далёких образах. Они расплываются. Познал - познался. Пусть развяжутся узлы кармы...