Русь эзотерическая
Шрифт:
– Тебе - чего?
– Подъезжаем, - мрачно ответил ей Василь.
Проводница, матерясь, приняла тогда постельное белье и где-то надолго закопалась среди чистых и грязных наволочек и простынь.
– Приперся так рано, твою мать, разбудил, - слышалось оттуда.
– Еще и не подъехали.
"Стоянка поезда - две минуты", - припомнилось Василю читанное им расписание. Рюкзак Василя занимал сейчас всё свободное место, ещё остававшееся в проходе, поскольку и до рюкзака там уже громоздились какие-то огромные тюки с чьим-то барахлом. Из проводницкой каптерки, теперь слегка приоткрытой, несло куревом и водкой, а по радио звучала песенка про толстый-толстый слой шоколада,
Василь и вовсе засомневался, не зря ли он затеял эту поездку. Теперь он одиноко болтался в громыхающем железном вагоне, и перспектива проехать эту чертову станцию, которая уже подплывала за окном, не была радостной. Сам он толком не знал, зачем и для чего ему было нужно это приключение. Вышло как-то само собой, вот потянуло. Просто, один его знакомый, Сергей, предложил присоединиться к группе, а мысль съездить куда-нибудь и развеяться показалась Василю здравой, тем более что ему вскоре должны были привалить деньги за одну "шабашку", а очередной работы пока не наклёвывалось. Да и не особенно хотелось так и оставаться всё лето в пыльном и душном городе, постоянно квася в общаге с Аликом пиво и зависая в его компьютере. Катька, девушка Василя, уехала в Крым ещё в начале лета - и с тех пор поминай, как звали, ни письма ни привета. "Ладно, буду избавляться от чувства собственной важности и стирать личную историю," - подумал тогда Василь, подведя общие итоги своего положения.
К тому же, как только он стал собираться в путь, всё стало складываться наперекосяк. Ему везло, как утопленнику. В этот же день, как оказалось, Алик уже успел отдать свою палатку, на которую рассчитывал Василь, какому-то Тушканчику, который тоже неожиданно куда-то намылился и по дружбе одолжился палаткой тоже у Алика. Кто успел, тот и съел! Пришлось Василю созваниваться с Алёнкой и срочно к ней ехать, чтобы срочно "выцепить" хотя бы спальник.
Алёнка была его бывшей однокурсницей, и у неё были гости. И все какие-то странные: обкуренные, что ли... Пока Василь пил из вежливости некий "чаёк" подозрительной консистенции, Алёнкин младший братишка "засандалил", как он выразился, один кроссовок Василя в унитаз. Пришлось взять у Алёнки предложенные ею взамен теннисные тапочки её папы, а выловленный кроссовок отмыли и повесили сушить.
"Мелкий даун, уши некому ему надрать", - мысленно обругал Василь Алёнкиного брата, чья конопатая мордашка сразу исчезла в комнате Алёнкиной бабки.
Обещанный "спальный мешок", который Алёнка пообещала по телефону, на проверку оказался старым, видавшим виды замшелым одеялом в цветочек, сбоку которого была вшита "молния". На немой укор Василя, хозяйка спальника отвечала, что он ничего не понимает в спальниках, а он - просто чудесный. Культовая вещь. Её сестра бывала с ним на Грушинском фестивале бардов и на толкинистских игрищах.
"Ну, теперь уж я из принципа поеду, - решил Василь.
– Очень уж хреново всё складывается". Он был упертым, как та злополучная ворона из анекдота, которая отправилась в полет с гусями, как "птица гордая, птица упертая, но...шибзданутая..." Он иногда любил трудности, которые его не напрягали, а, наоборот, вдохновляли на подвиги.
А потом Василю пришлось ещё выпить с Алёнкиными гостями чаю. Не уходить же так, сразу. Все сидели с кислыми рожами за круглым, обшарпанным столом. Одна длинноволосая девушка, похожая на хиппи семидесятых, с фенечками из бисера, пыталась что-то бренчать на гитаре. Получалось плохо. Про свой "чаек" Алёнка сказала друзьям и подружкам, что намешала туда всякого-разного из попавшихся под руку пакетиков, и вроде бы пургена в нем не присутствует, в чем она точно не уверена, а конопля случайно попасть могла. Одним из её гостей был Виталик. Видимо, как и Василь, он попал на эту хату совершенно случайно. Кажется, хотел забрать, увести отсюда Анечку, которая уже хватила лишку. Культурный, интеллигентный парень в галстуке, он, хлебнув "чайка" и затем услышав подобный комментарий, весьма переменился в лице и даже слегка позеленел.
Вскоре Василь поспешил ретироваться оттуда. Он воспользовался уходом Виталика. Тот, сильно разочарованный, не вынес обидных шуточек и издевательств своей, по всей видимости, теперь уже бывшей, девушки. Анечка издевалась над парнем, как только могла. Виталик уходил мрачный, но решительный. Василь прошмыгнул в коридор за ним следом, расцеловавшись на прощание с догнавшей их Аленкой перед дверью.
От выпитого "чайка" его вывернуло наизнанку где-то в районе улицы Маяковского. Василь громко выругался, посидел немного на лавочке и поговорил с собакой. Которая ему сообщила, что в прошлой жизни она была очень грешным человеком.
"По-моему, что-то не так,- подумал Василь на этом самом моменте.
– Наверное, Алёнкины гости конопли для прикола в чай действительно добавили, хотя она и пошутила"... Потом он решил, чтобы прийти в норму, сделать несколько пассов по Кастанеде. Начал с "пробуждения защитного потока". Его слегка корёжило. Прохожие почему-то оборачивались.
Ночью, перед днем отъезда, Василь, как обычно, играл, по очереди с Аликом, в компьютерные игры. Когда комп занимал Алик, Василь читал "Остриё кунты. Путь русского мистика". Они отвлекались только на приготовление чая и кофе.
А потом, завалившие в гости знакомые ребята, гулявшие ночью по Ростову, дружно провожали Василя в дорогу, собирая в рюкзак всяческую "чешую". Ножик, кильки в томате, - "для ваших вегетарианцев, чтобы они слюнки глотали и облизывались, пока ты ешь". Карты Таро, вместо географической, - "для лучшей ориентации на местности". А также, закинули плавки, маску и трубку, рыбу-дхарму - пластмассовую игрушечную рыбу, неизвестно когда, зачем и для чего принесённую кем-то Алику и висевшую на стене на верёвочке. А также восьмой том Карлоса Кастанеды и прочие, столь же необходимые в походе, мелочи...
А Василь в это время рассказывал на балконе неожиданно приехавшей Птахе о "Третьем открытии силы". Птаху откровенно плющило. Впрочем, для того, чтобы она "плющилась", много ума было не надо - хорошая крыша летает сама. Мимо них с периодичностью в полчаса пролетали, как метеоры, сброшенные с четвёртого этажа пустые банки из-под пива. А Птаха под конец уже стала "видеть" энергетические тела прохожих и чуть не шагнула вперед, став на перила балкона, в порыве вдохновения.
С утра, будучи с квадратной головой, Василь, предварительно договорившись по телефону, поехал к тому хмырю, который был должен ему денег за "шабашку". Но, подходя к дому, где жил этот кадр, Василь понял, что дом оцеплен, поскольку перед ним стояли военные машины и бегали люди в камуфляже.
– Что там происходит, бабушка?- спросил Василь у ротозеющей старушки, явно местной.
– А, кто его знаеть-то... Звонили, сказали, дом, мол, заминирован, кто пойметь-то - можеть, шутят, а можеть - нет. Минёры, вишь, приехали...
– И долго уже этот цирк продолжается?
– спросил Василь.
– Поди, часа два. Можеть, и поболя. Жителей, вишь, повыгоняли, ждем теперь.
– М-да, - только и промямлил Василь, подумав, что его невезение уже просто зашкаливало. И теперь с ним был даже перебор: было уже около двенадцати, а поезд приходил в три с копейками... Причём, до поездки ещё нужно было и в общагу смотаться за вещами.