Русь залесская

Тумасов Борис Евгеньевич

Акинфий шепнул Данилке:

–  Я что те говорю, в самое время будем. Только с башни не узрели бы…

Слышно, как на стене перекликнулись дозорные. Данилка опустил руку в воду, тихо спросил:

–  Как озеро называется?

–  Неро. Бывал я тут. Князь Иван к князю Василию единожды посылал. Девки в Ростове хороши, - ответил Лука.

Данилка насмешливо сказал:

–  Что-то ты, Лука, всё девок хвалишь, а себе никак не выберешь!

–  А може, ему какая девка и приглянулась, да он ей не мил, - вставил

Акинфий.

Лука согласился.

–  Вестимо, так.

Акинфий повернул лодку к берегу, шепнул:

–  Теперь молчать.

Данилка и Лука пригнулись к днищу. Слышно, как у берега плещутся волны. Данилка представил, как сейчас по всему лагерю для обмана костры разожгли, а между тем дружины стоят наизготове у самых крепостных стен и ждут, пока Данилка и Лука ворота откроют.

На лодку надвинулась тёмная стена. Акинфий развернул лодку бортом, негромко свистнул. Им долго не отвечали. У Данилки даже закралась мысль, а не воротиться ли назад, как наверху раздался шорох и на голову ему упала верёвочная лестница.

–  Не мешкай!
– шепнул Акинфий.

Один за другим, осторожно, стараясь не стукнуть, они взобрались на стену. Данилка огляделся. Вблизи, кроме поджидавшего, никого. «Видно, на озеро надеются».

Между тем Акинфий переговаривался с поджидавшим ростовцем.

–  Чего мешкали, скоро светать начнёт.

–  Лунно было.

–  Поспешайте! Да остерегайтесь, у ворот хоть и нет караула, да неподалёку на стенах дозоры.

Акинфий провёл Данилку и Луку какими-то проулками, мимо церкви, миновали пустырь. Акинфий остановился, перевёл дух, шепнул:

–  Вона и ворота.

Данилка пригляделся. До ворот рукой подать.

–  Пошли, Лука, - чуть слышно сказал он.

Крадучись подошли к воротам, нащупали засов. Стараясь не греметь, сняли. Лука промолвил:

–  Ты отворяй одну створку, а я другую.

Ворота открылись со скрежетом. Сверху, со стены, кто-то тревожно крикнул:

–  Эй, кто там озорует?

Данилка услышал, что к ним бегут. Он вытащил меч, крикнул:

–  Обороняйся, Лука, не дай им закрыть ворота!

На стене вздули факелы, крикнули:

–  Москва в город ломится!

Данилка свалил первого набежавшего. Мелькнула мысль: «Что ж наши?» И тут же услышал топот множества копыт. Данилка прижался к стене, чтоб не попасть под копыта, успел крикнуть:

–  Лука, сторонись, растопчут!

В ворота ворвался полк воеводы Александра.

Глава 5

ДАНИЛКИНА СВАДЬБА.

ИСПОВЕДЬ У МИТРОПОЛИТА.

ГАВРИЛА НАХОДИТ СЛЕД

Дом Данилке срубили на диво, пятистенный, с высоким крыльцом и резным навесом. Не дом, а боярские хоромы.

Смотрит он окнами на Москву-реку. Из дома всё видно: и когда ладьи плывут, и кто паромом переправляется.

Ставили его миром. Данилка с Лукой да Олекса с друзьями. А когда отделывать начали, позвали двух мастеров с плотницкой слободы.

Плотники смастерили Данилке стол и скамьи, всем на загляденье кровать из дуба.

–  Что у боярина, - посмеялся Лука.

–  Ну, парень, - сказал довольному Данилке Олекса, - теперь остановка за хозяйкой. На Покрову женим тя. Добрая жена дом те сбережёт, а плохая рукавом растрясёт.

Данилка знал, кто будет хозяйкой в его доме. Знали о том и Лука с Олексой. Олекса посмеивался.

–  А вот и не отдам я те Василиску, не захотел стать мастеровым. Выдам я её за кузнеца-молодца.

Василиска жила у Олексы, и Данилка частым гостем бывал у мастера. Вот и сегодня, едва плотники, забрав ящики с инструментом, покинули Данилкин дом, он отправился к Василиске.

Над Москвой сгустились сумерки. Догорели последние солнечные блики. Затих перезвон молотков в кузнецкой слободе. Данилка шёл берегом Яузы, смотрел, как мальчишка ловит рыбу на крючок из гвоздя. Возле усадьбы мастера повстречался старший сын Олексы, рыжий Митяй. Данилка окликнул его:

–  Слышь, Митяй, вызови Василиску!

–  А чего сам не идёшь?

–  Некогда, в другой раз зайду. Я у берега её ждать буду.

–  Я вызову, а ты обещай, что зимой мне лыжи смастеришь.

–  Ладно, иди ужо, хитрец, - усмехнулся Данилка.
– А я у реки подожду.

–  Коли так, мне не жалко, - хмыкнул Митяй и не торопясь^ вразвалку, побрёл домой.

Вернулся Данилка к берегу, а сам всё на усадьбу мастера поглядывает. Вокруг ни души. Стемнело. В избах лучины зажглись. «Может, Митяй не сказал ей», - подумал Данилка, и хотел сам уже идти в избу, как из калитки вышла Василиска.

–  Не ругайся, Данилка, не могла раньше выйти, некогда.

–  Люба моя, - Данилка бережно взял её руку, заглянул в глаза, - желанная моя.

–  Данилка!
– Василиска прижалась к нему, зашептала: - Ещё, ещё скажи. А то сызнова ускачешь куда-нибудь, и я не услышу от тебя слова ласкового…

Обнимает Данилка Василиску, целует в горячие губы, а сам говорит:

–  Свадьба скоро у нас, Василиска, будет. Станешь ты моей женой?

–  Стану, Данилка, стану. Чего ж ты замолчал?

–  Я не молчу, я слушаю, как стучит твоё сердце.

–  То не моё, то твоё стучит.

И они смеются тихим счастливым смехом.

* * *

В октябре-назимнике улетают последние журавли, бабы начинают ткать первый холст, а мужики заканчивают приготовления к зиме.