Шрифт:
Вероника поглядела в стакан. Лёгкая пенка, холодящие кубики льда. Улыбнулась, засмеялась заразительным смехом, снова отпила глоток. А вокруг был свет — красный, зелёный, потолок расцветал различными оттенками синего, а после светлел, становился жёлтым или блестящим. Звучала громкая музыка, била по ушам своими ритмами. Вероника смеялась ещё звонче, довольная и уже изрядно пьяная. Мужчины вились вокруг неё, пританцовывая и говоря пылкие слова страсти.
Она танцевала, лёгкая и грациозная, в своём коротком лимоновом платье с такими же лимонными длинными, по пояс волосами. Глаза горели, ноги
Всё повторялось. Стаканы, виски, шампанское и даже водка. В эту ночь было открыто много бутылок, много выброшено денег, много сказано слов. Жаль, что это всё не запомнится — находясь в таком состоянии, Вероника была точно во сне. Завтра она будет знать только то, что вчера отдыхала в клубе.
Её удивительно длинные и тонкие ноги, закинутые одна на одну и усеянные брызгами радуги, плавно качались в ритме изменившейся песни. Сама девушка уже была не в состоянии танцевать, однако требовала официантку обслужить её снова.
–Но вы…
–Я сказала, хочу ещё вина! — громким ревущим голосом начала кричать Вероника.
Та, что стояла за стойкой, молча вытащила бокал. Она шепнула что-то напарнику, тот кивнул головой. Но вино уже было налито. Желание покупателя — закон. И ему нельзя отказать, даже если ему «уже хватит».
Ту ночь она почти не запомнила. Яркие краски, диско, громкие ритмы музыки. Какие-то лица… Люди. Ни одного не запомнила. Телом вроде бы помнилось — такие упругие мужские губы, большие руки, запах одеколона и его жаркое тело… А кто он? Тайны, увы. Но тайна прояснилась вскоре.
Будучи пьяной, Вероника оказывается дала свой номер телефона. Теперь на него звонил номер.
–Здравствуйте… — знакомый голос. Такой же высокий и чуть с хрипотой.
–Мы встречались? — девушка уже догадалась, кто звонит.
–Вчера… мы…
–Ах да, я помню. Мы встречались…
–Меня Максим зовут. Мы, кажется, не представились… Я бы хотел…
–Встретиться?
–Если не откажете. Познакомиться хочу. Поближе. А то мы вроде бы начинали этот… разговор… но я уже ничего не помню.
Вероника кивнула.
–Давай. Предлагай время и место. Прогуляемся…
И в тот же вечер она снова увидела мужчину. Высокого и очень хорошо одетого.
–Я следил за вами… — сказал он. — Потому и пошёл в тот клуб. Я обычно…
–Не оправдывайся, дорогой! Все иногда грешим!
Между ними завязалась дружба. Румянец на лице сменился жарким поцелуем.
–Мы увидим ещё друг друга?
–Звони! — бросила Вероника и упорхнула. Всё, что успел запомнить он, её длинные тонкие ноги…
Встречи были нерегулярными, быстрыми, неожиданными, а после он ссылался на то, что работает. Начальник не дает выходных, поэтому так получается.
–А где работаешь, сладкий?
Максим ответил уклончиво. Был нервным, весь покраснел, выпалил первую попавшуюся кампанию. На самом деле он врал, и у него была жена и ребёнок. Это они не отпускали его — ни на шаг, а сам он их не любил. Точнее теперь он понимал, что любит только Верусю, как мысленно он называл Веронику, а про свою Машку хотел бы забыть навсегда. И ребёнок ему надоел — он сразу говорил, что не хотел детей, что он «боится» их, если можно так выразиться.
–Ну, так, значит, так! — наигранно вздохнула Вероника. — Пойдём куда-нибудь, выпьем?
И так Максим начал пить. Дома его ругала жена, орала, что он «пахнет, как бомж» и что прежде он был «идеалом незамужней женщины».
–Что с тобой сталось? Куда пропал ты, кто стоит передо мной сейчас, копия? Это не мой Макс, которого я так любила!
Он молчал, продержал Веру в тайне и во время следующей ссоры, а после сорвался — сказал всё, как есть. Что не любит её, и что хочет уйти к другой.
–А наш… сын?.. — обомлевшая от такого открытия, чуть слышно прошептала Мария.
–Буду платить алименты. Только оставь ты меня!
–Что же ты… — женщина не могла говорить. — Мы жили так много лет! Мы были так счастливы…
–Ты была, упиваясь моими финансами!
–Что же ты нашёл… в этой?..
И Максим сказал, совершенно ни о чем не думая:
–Да просто ноги у неё красивые! Самые лучшие на свете! Я никогда не видел таких ног!
–Да будь они прокляты! — со злобой заорала Мария, — Ноги этой развратницы! Прокляты! — и она убежала в спальню, и залилась слезами горя. А он остался один, выставленный нею за двери.
***
Вероника была далеко, она решила ненадолго уехать — не от Максима или какого другого поклонника, от серой городской жизни. Выбрала себе приличное место, и таковым оказался Таиланд. Купила билеты и полетела, и вот уже второй день плескалась в его удивительных водах.
На пляже она была такой же богиней, как и средь танцев. Данная природой фигура притягивала взоры людей, и она, радостно принимая сей факт, улыбалась людям ответно. Она прыгала с небольших скал, и на ветру белые волосы разлетались за нею, как плащ. А после, когда выходила, за спиной также был плащ, но теперь уже почти настоящий, мокрый и липкий, и в нём частенько застревали кусочки водорослей. Веронику бесило то, что это происходило с ней, на самом деле такое происходило со всеми. А однажды противная медуза пробралась ей под купальник… Крика было много в тот день.
В целом, путешествие длилось хорошо. Ей нравились здешние пляжи, загорелые мужчины и дух вечных развлечений. А ещё тут на каждом шагу можно было что-то купить… И она ходила по пляжам, пьяная, и такая же пьяная снова опускалась в воду, а то и выхватывала трубку случайного соседа, и изображала из себя Ихтиандра…
И так день шёл за днём, веселье не умолкало. Вероника пребывала в состоянии радостном, и, казалось, ничто не сможет нарушить его — никогда. Но злые проклятия Марии не прошли даром и нашли её, даже на таком расстоянии. Что-то случилось. Вероника поняла это прямо в воде. Она точно стала легче, и двигаться почему-то начала намного быстрее. Вода точно несла её сама, и даже не приходилось грести руками. А после она обернулась — взгляд случайно коснулся воды и углубился вниз — на её ноги. Девушка замерла, а после тотчас заорала. Её ноги, длинные и красивые, они исчезли! Взамен них теперь был рыбий хвост! Его чешуйки переливались под изгибами воды, и ног не чувствовалось, и на ощупь всё было гладко.