Русалка в старинном пруду

Блейк Элли

— Дорогая! — воскликнула Таффи. — Я дома! Я так устала. Завтра же скажусь больной, и мы отправимся с тобой восстанавливать силы в Мельбурн. Подумываю о паре новых туфель. Чем не предлог потратить сотню-другую долларов?

— Без меня, леденчик, — тихо проговорила Кендалл.

— Что значит — без тебя? Абсурд, подруга! Ты знаешь, что полагается за дезертирство? Сейчас во всех магазинах распродажа! — увещевала Таффи.

— Прими как факт. Завтра я занята, — как можно более бесцветным голосом сообщила рыжая.

— Занята! — возмущенно

повторила Таффи. — И чем это, интересно знать, ты так занята, что не выделишь нескольких часов для магазинов?

— Работой, — спокойно ответила Кендалл.

— Раньше работа не была помехой развлечениям.

— Я взяла на себя новые обязательства. Печатаю под диктовку с девяти до полудня. Так что первая половина дня у меня занята. А после сеанса диктовки я должна буду выполнить свою обычную работу, — подробно растолковала она соседке.

— И кто же этот работодатель, который откажется войти в положение девушки, чахнущей по обновкам? — осведомилась Таффи.

— В отличие от тебя я не чахну по обновкам, и у меня пока нет лишних двухсот долларов, — упрямо проговорила Кендалл.

— Но я задала совершенно другой вопрос, дорогая. У кого ты подрабатываешь?

— У третьего Беннингтона, — раздраженно призналась та.

— У Хадсона?! — недоверчиво воскликнула Таффи.

— Если третий — это Хадсон, значит, у него самого, — пробурчала Кендалл.

— Ого! — воодушевленно произнесла Таффи. — Ты и Хадсон… Быстро… И неожиданно, — одобрительно закивала она.

— Не выдумывай лишнего, конфетка. Мы с ним заключили деловое соглашение. Этот Хадсон — просто супермен: журналист, фотограф, путешественник, мыслитель. Я лишь записываю за ним его гениальные мысли.

— Опять иронизируешь, Кендалл? — спросила Таффи.

— Тебя это задевает? Прости. Если хочешь, можешь пойти завтра со мной. Поностальгируете вместе. Может, что путное выйдет. Ты, главное, карамелька, с ним никогда не спорь, он этого не любит. Увидит твои влюбленные преданные глаза и возьмет в жены. Будете жить с ним долго и счастливо в замке из слоновой кости. Кстати, он его вокруг себя уже воздвиг.

— Он спрашивал обо мне? — робко пролепетала Таффи.

— Он тебя помнит. Помнит, какой ты была… жизнерадостной.

— Он… холост? — с замиранием сердца спросила Таффи.

Кендалл закатила глаза.

— Полагаю, что холост.

— О! — выдохнула ее подруга. — Но ты не уверена? — уточнила она чуть погодя.

— Мы не касались этой темы в разговоре. Я же тебе сказала, я общаюсь с ним только по работе.

— Тогда почему ты думаешь, что Хадсон не женат?

— Он выглядит очень запущенным. Ты даже не представляешь, до какой степени. Я сомневаюсь, что у него есть бритва и второй комплект одежды. Хотя не исключено, что они с супругой живут духовными ценностями.

— Кольцо видела? — допытывалась Таффи.

Кендалл задумалась.

— Нет, кольца не видела, — ответила она, предварительно помучив подругу ожиданием.

Таффи

схватила Кендалл за руку и, прижимая ее к своей груди, взволнованно пробормотала:

— Как же я тебе завидую, дорогая. Далеко не каждой девушке выпадает возможность проводить дни с таким мужчиной, как Хадсон. Ты должна понять, что это твой шанс…

— Таффи, я же тебе говорила… — попробовала перебить ее Кендалл, вырывая свою руку из дружеских тисков.

— Заткнись, дура! — неожиданно резко осадила ее та, чего прежде никогда не случалось. — Спрячь свою гордыню и включи мозги! Если будешь продолжать в том же духе, очень скоро пожалеешь. Я бы еще поняла твой скептицизм, если бы он касался кого-нибудь другого. Но не внушай мне, что Хадсон — неинтересный мужчина. И не внушай это себе, если не хочешь умереть старой девой!

— Да что с тобой такое?! — испуганно воскликнула Кендалл, не ожидавшая столь резких слов. — Не думаешь же ты, то я стану предлагать ему себя?

— Между «предлагать себя» и «отталкивать» огромный диапазон возможностей. А я тебя знаю, дорогая. Ты вечно носишься со своей бескомпромиссностью! Отпугиваешь людей своими хлесткими ремарками. Я готова признать, что ты чрезвычайно остроумна. Хотела бы я быть вполовину такой находчивой, как ты. Но как, по-твоему, чувствуют себя люди, на которых ты обрушиваешь свою необузданную критику? Не знаешь? Я знаю. Лично я. Если бы не знала тебя все эти годы и не любила бы как близкого человека, то непременно возненавидела бы. И считаю, что запоздала с этим признанием. Долг подруги давно требовал от меня принять меры! Я все сказала, — с облегчением выдохнув, довершила Таффи.

— Но Хадсон нахальный! — беспомощно парировала Кендалл.

— А ты не нахальная? — ввернула Таффи.

— У него на плече татуировка с женским именем.

— Что с того?

— Совершенно очевидно, что его сердце не свободно.

— Может быть, когда-то так и было. У тебя тоже не всегда оно было свободно. Но пора начинать жить, Кендалл. Для меня не секрет, как ты любила Джорджа. Но ему не суждено было выжить в той аварии. Тебе повезло. Не зарывай себя во прах живьем. Джорджу ты больше ничем не обязана. Даже брачные клятвы блекнут перед лицом смерти, — прошептала Таффи, трепетно обнимая подругу, взор которой затуманился от слез.

— Я…

— Ты молодая и привлекательная, здоровая и умная. Тебе достаточно сделать прическу и маникюр, чтобы ощутить прилив жизненных сил. Ты знаешь, как на тебя реагирует мужская половина нашей конторы, когда ты приезжаешь… Тебе потребовались годы для душевного и физического восстановления. Но не бесконечно же пребывать в изоляции. Теперь ты в полном порядке. Настало время менять стиль жизни, — внушала подруга.

— Но мы не знаем, надолго ли он сюда приехал.

— И это мешает тебе быть ласковой с ним, или с другими молодыми людьми, которые проявляют к тебе интерес? — материнским тоном спросила ее Таффи.